Всемирно известный оперный певец (бас-баритон), завоевавший любовь публики, благодаря уникальным вокальным данным, силе голоса, артистизму, а также широкой музыкальной палитре.
​В репертуаре Дениса Седова - классическая опера, народные песни, романсы, босса нова, самба.

​Особое восхищение вызывает то, что артист поёт на восьми языках.

​Денис Седов родился в Санкт-Петербурге. В 6 лет, увидев документальный фильм про школу певчих при капелле: «Ленинградские соловушки», он сказал маме, что хочет учиться именно там.

​Спустя 11 лет Денис с отличием окончил Хоровое училище им. М. И. Глинки при Государственной академической капелле по классу хоровое дирижирование.

​В 17 лет поехал поступать на дирижерское отделение в иерусалимскую Академию музыки и танца им. Рубина, но … случайно пропустил экзамен, т. к. была опубликована неверная информация о дате проведения конкурса. Чтобы не терять целый год обучения, Денис решил поступить туда же на вокальный факультет (с детства он пел в хоре, и к тому моменту уже начал заниматься сольным пением, знал две арии, с которыми и поступил) с надеждой перевестись на дирижерский факультет через год... Но этому не суждено было случиться, потому что молодого певца заметили и сразу стали предлагать работу.

​Уже в 19 лет состоялось его первое профессиональное выступление на фестивале в Людвигсбурге (Германия), где Денис спел концерт современной музыки с оркестром.

​Денис один из немногих певцов неамериканского происхождения, приглашенных для участия в престижной Программе развития молодых артистов Э. Линдеманна в "Метрополитен-опере" (Нью-Йорк), где он стажировался 2 года у таких легенд оперы как Рената Скотто, Луи Килико, Режин Криспен, Карло Бергонци.

​В 22 года по приглашению самого Джан Карло Менотти (итальянский композитор, друг Бенджамина Бриттена) поехал выступать на свой первый летний фестиваль в Сполето (Италия) и через год записал первую пластинку «Ариодант» Генделя с Анне-Софи фон Оттер на "Deutsche Grammophon".

​В возрасте 22 лет он также спел свою дебютную партию в «Метрополитен-опера» в опере "Федора" Умберто Джордано вместе с Пласидо Доминго и Миреллой Френи.

​Одним из ярких этапов в карьере певца стало выступление на церемонии открытия XVIII зимних Олимпийских игр в Нагано (Япония). Тогда «Симфонию № 9» Бетховена в исполнении 24-летнего баса Седова слышала огромная аудитория в миллиард человек.

​Сейчас в активе певца: более 50 оперных ролей и 20 лет сольной карьеры, аншлаги в сорока странах мира: Денису Седову рукоплескали миланский Ла Скала, парижская Гранд Опера, лондонская Королевская опера Ковент Гарден, нью-йоркский Метрополитан-Опера, театры в Сан Франциско, Барселоне, Буэнос-Айресе, Рио-де-Жанейро, Сантьяго, Тель-Авиве, Японии и Китае. И это далеко не весь список. Денис Седов выступал практически со всеми крупнейшими оперными труппами США и Европы.

​Денис Седов пел с такими звёздами как Пласидо Доминго, Йо-Йо Ма, Пьер Булез, Риккардо Мути, Николай Гяуров, Джеймс Левайн, Курт Мазур, Сейджи Озава, Нани Брегвадзе. Певец сотрудничал сразу с такими известными звукозаписывающими лэйблами, как: Deutsche Grammophon, Telarc, Naxos.

​Денис Седов ведет обширную гастрольную деятельность не только за границей. Российские слушатели около восьмидесяти городов от Москвы и Санкт Петербурга до Мурманска и Воркуты, от Тюмени и Казани до Иркутска, Читы, Владивостока и Сахалина смогли услышать голос певца на сценах своих филармоний и оперных театров.

В планах певца работа сразу в нескольких авторских проектах. Прежде всего, уникальная шоу-программа "С балалайкой вокруг света" с ансамблем БисКвит, также программу бразильской популярной музыки - босса нова и самба - " White Bossa Project" в камерном составе. Артист, владеющий восемью языками, аутентично передает настроение песен со всего света.

Официальный сайт артиста:

февраля 2015

Бас в театре, в жизни и в церкви

В феврале на фестивале Шаляпина в филармонии можно будет услышать, как поет Денис Седов - певец, наделенный от природы глубоким, очень мощным голосом и не менее яркой индивидуальностью. Он умеет быть очень разным. Когда слышишь русские народные песни в его исполнении - кажется, что поет певец-самородок, но глубоко, до самого нутра чувствующий русскую музыку. Барочная ария в его исполнении звучит легко, виртуозно, абсолютно по-европейски. Потом оказывается, что в его репертуаре еще и рок-музыка, и босанова и что он очень любит русские духовные песнопения.

— У вас очень широкий круг интересов — вы оперный певец, но исполняете и поп-музыку, увлекаетесь латиноамериканскими стилями. Это совершенно разные манеры пения — не мешают ли они одна другой?
— Пение — самый гармоничный вид исполнительства. Это вибрации, рождающиеся внутри человека; между певцом и слушателем нет преграды в виде инструмента. В этом смысле нет разных манер пения, есть разные индивидуумы. Манера может быть правильной или неправильной, голос может быть поставленным или нет. Если артист в совершенстве владеет своим голосом, то он сможет исполнять любые жанры, как, например, Магомаев.

— Бас — не такое «звездное» амплуа, как тенор. Увлечение массовыми жанрами возникло у вас из стремления быть ближе к публике? Или это чисто музыкальный интерес?
— Тенор — это очень специфическое существо, и я очень рад, что я не тенор. Мне очень подходит по характеру быть басом (хотя, может, это голос вырабатывает тот или иной характер у певца). Высокое пронзительное сопрано может сделать певицу невыносимой, а пение громких высоких нот у тенора вызывает прилив крови в мозг, он видит круги перед глазами, теряется в музыке и в жизни. Бархатные баритоны влюбчиво смотрят на себя в зеркало, заслушиваясь своим волшебным тембром, а басы приезжают с рыбалки в театр и, откашлявшись за кулисами пару раз, выходят петь партии царей и чертей.

— Если инструменталист может всю жизнь совершенствоваться, то голос дается от природы. Он либо есть, либо нет. В чем заключается профессиональное развитие певца? Есть ли цели, которые вам пока недоступны, но которых вы хотели бы достичь?
— Чтобы стать удачным оперным певцом и сделать международную карьеру, сегодня недостаточно иметь голос. Важно быть образованным музыкантом, уметь общаться с разными людьми, обладать отличной памятью, разговаривать на нескольких языках. Также придется подвергать здоровье стрессам многочасовых перелетов и акклиматизаций, и всё это делать в ущерб семье и детям, которых из-за гастролей, может быть, получится видеть не часто.

При этом наиважнейшим фактором является постоянное поддержание формы посредством занятий с педагогом по вокалу (даже после 20 лет карьеры), занятия с репетитором, помогающим разучивать новые партии, и просто работа дома.

Певец, как и любой другой профессиональный музыкант, развивается всю жизнь, даже в какой-то степени больше, чем другие, так как с годами его инструмент крепнет и растет в объеме, чего не скажешь о кларнетистах или пианистах. С крепостью и объемом голоса связан также и репертуар певца. Мои цели связаны именно с расширением репертуара.

Мне недоступно волшебство, но если б я был волшебником, то сделал бы так, чтобы не­поющие люди никогда не давали советов по пению певцам. Ни по пению, ни по диете, ни по способу лечения ангины.

— Какое ваше самое первое яркое впечатление от музыки?
— Когда я был в детском саду под Пушкином, я заболел ангиной и пропустил много репетиций музыкального праздника, который готовился к 23 февраля и 8 марта. Когда я пришел в садик после болезни, воспитательница не разрешила мне выступать вместе с другими детьми. Я очень переживал. Но потом нянечка дала мне из жалости ложки, и я исполнил на них виртуозное соло, показав незаурядное чувство ритма. После этого мне разрешили играть в мини-оркестре старшей группы, и я оказался очень нужным звеном, так как хорошо попадал в первую долю, чего не мог делать оркестр. За это мне дали спеть песню «Ты не бойся мама, я с тобой». Я выходил вперед и пел сам все два куплета про бронетранспортер и что-то еще… Помню моих молодых родителей в зале на концерте. Это была моя первая музыка.

— Что самое трудное в профессии и самое трудное в жизни?
— Самое сложное в профессии — постоянно доказывать свою работоспособность, беспрерывно быть собранным. А для «вольных художников», как я, — это поиск работы и неизвестность завтрашнего дня. К этому привыкаешь, но это всегда живет в сознании. Наша жизнь — это наша профессия, наши роли, выстраданные и выношенные с большим трудом.

— Чем бы вы занимались, если бы не были музыкантом?
— Если не музыка, то, наверное, архитектура. Я очень люб­лю рисовать дома, дворцы и соборы.

— Вы довольно рано уехали из России, и — спустя почти 20 лет — решили вернуться. Что послужило толчком для первого и для второго решений?
— Толчком к отъезду послужила сама возможность выезда и обучения на Западе. В девяностые будто свободой пахнуло. Поехал, за 20 лет жил в четырех странах, увидел еще сорок. Когда больше там ничто не держало, я стал ездить в гости в Петербург. Мне понравилось, друзья уговорили, и я вернулся — на ту же улицу в центре, где вырос. Теперь езжу по миру отсюда.

— Вы исполняете духовную музыку на концертах, есть ли желание петь в церкви за богослужением? В русской духовной музыке для баса просто раздолье…
— Благодаря другу-однокашнику Льву Дунаеву я пришел в . Он регент, замечательный музыкант и дирижер. Лев рассказал мне про службы и пригласил петь. И теперь, когда я приезжаю в Петербург, то всегда пою Всенощную и Литургию в Исаакиевском соборе. Мне оказывают честь и дают петь соло.

Духовное пение для меня самое волнительное. На этой музыке я вырос как музыкант, много исполнял ее, когда в конце 1980-х у нас появилась возможность вновь прикоснуться к церковным богослужениям. Я очень скучал по ней на Западе, и вот, как только вернулся, стал наверстывать упущенное. Возвращаясь к мечтам, одна из самых больших — записать диск духовной музыки с хором. Хотелось бы сделать что-то особенное, светлое, что-то, что поможет и успокоит, утвердит веру и принесет радость тем, кто услышит эту музыку.

— Пели ли вы в других храмах?
— Да, конечно. Мое музыкальное становление произошло именно в церковной музыке. Когда я езжу по миру, то на праздники всегда ищу православный собор, просто прихожу и спрашиваю, где регент и можно ли мне попеть. Сначала, конечно, они смотрят на меня очень подозрительно — кто я такой. Спрашивают, знаю ли я гласы, умею ли петь. Я отвечаю, что у меня низкий бас и обычно пою за вторых басов, потому что я октавист. А после службы всегда спрашивают, а не приду ли я еще и в субботу, и в воскресенье.

Например, на Пасху я пел в Сиэтле в православном соборе, и батюшка подарил мне икону с благодарностью от паствы и священнослужителей. То есть они очень по-доброму отнес­лись к моему музицированию. Во многих других городах тоже удавалось попеть в храмах — в Ванкувере, в Нью-Йорке… Иногда мне предлагали деньги за пение за границей, но я всегда отказывался. Но чаще всего я не просто так прихожу в храм попеть. Вот в Петербурге я всегда пою со своими друзьями и коллегами, которые разными путями пришли в Церковь.

— А вы помните, как в первый раз оказались в храме?
— Я с бабушкой ходил в , напротив которого был рожден. На моей памяти он был действующим всегда. И пом­ню, когда праздновали 1000-летие Крещения Руси в 1988 году (а я жил тогда на улице Глинки), я впервые увидел из своего окна крестный ход.

"Я думаю, что музыка в храме — это ступенька к просветлению, к святости, к молитве. Это помощь в погружении в молитву. Чтобы мир, из которого ты пришел в храм, остался позади."

— В больших городах и в соборах принято, чтобы на службах пели профессиональные певцы. Но есть также и мнение, что слишком красивое пение отвлекает от молитвы. Как по-вашему, можно сочетать молитву и музыкальное искусство?
— Да, есть такое мнение. Я не буду спорить, но когда я пою на архиерейских службах, то замечаю, что высшие церковные чины любят именно красоту звука, красивые голоса и стильное пение. Хотя бывало, что я пел и на непрофессиональных клиросах, но всё равно считаю, что Господь дал мне этот голос и я им служу. То есть я не вижу, какие могут быть ко мне претензии. Русская Православная Церковь и певчие в ней — это одно неразрывное целое. Невозможно себе представить, чтобы Церковь была без певчих. Я ходил на богослужение в Буэнос-Айресе, где поют без нот, по крюкам. Там есть 2-3 православные семьи, которые живут в Аргентине уже много десятков лет и поют всей семьей. Мне показалось настолько странным, что они не принимают общепринятых гласов, определенных музыкальных номеров, известных всем — например, «Херувимскую» Бортнянского. И когда я пришел в этот храм, мне недоставало именно музыки. Я думаю, что музыка в храме — это ступенька к просветлению, к святости, к молитве. Это помощь в погружении в молитву. Чтобы мир, из которого ты пришел в храм, остался позади. Музыка сразу помогает погрузиться в атмосферу возвышенности.

— Вы согласны с тем, что песенная культура в России пришла в упадок?
— Конечно, ведь музыкой не заработать денег, поэтому она никому не интересна…

— Мамы не умеют петь колыбельные, в школах сокращают количество уроков музыки, взрослые перестали петь за столом…
— Ну, я знаю таких людей, которые и сейчас поют за праздничным столом. Но про общую тенденцию — я думаю, что это вообще связано с упадком интеллигенции. Потому что когда ее чуть-чуть разрешают, в России всегда происходит всплеск культуры, как в XIX веке. Деятели культуры того времени создали базу, на которой созидалось искусство первой половины ХХ века. А с исчезновением интеллигенции как социального класса в Советском Союзе эта культура, может быть, действительно пошла на спад. Но в той ситуации, в которой мы сейчас находимся и в которой музыкой никак не заработать, мало людей становятся музыкантами.

На самом деле искусство — это призвание. И тот, кто был призван Богом это делать, он будет это делать, невзирая ни на что. И будет учить своих детей петь, как я учу своего сына. И оказывается, что и сегодня достаточно певцов, чьи дети поют и знают службу, и несут дальше и искусство, и молитву.

7

«В Саранске — прекрасный Музыкальный театр»

Оперный бас Денис Седов - «Столице С»

Оперного певца Дениса Седова по праву называют человеком мира, он исполнял главные партии в лучших театрах - «Ковент-Гарден», Парижской опере и «Ла Скала». 3 февраля известный вокалист принял участие в концерте «Парад лучших басов современности», который состоялся на сцене Музыкального театра им. Яушева в рамках первого всемирного Шаляпинского фестиваля. Организатор - фонд «Таланты мира». Артист рассказал ТАТЬЯНЕ МИХАЙЛОВОЙ о силе голоса и самом запоминающемся концерте в своей жизни.

«Я впервые в Мордовии. В Саранске прекрасный Музыкальный театр, - сказал Денис в перерыве между репетициями. - Здесь прекрасная акустика. Чисто, красиво. Удобные гримерные…»

Все оперные певцы возят с собой по чемодану лекарств! За 20 лет классического пения с постоянными разъездами и сменой климатических поясов уже понял, как лечить горло при минимальной простуде!

«С»: Вы сторонник пения без микрофона…

Оперные исполнители учатся этому десятилетиями, а потом пытаются осуществить на сцене. Микрофон - это преграда между исполнителем и слушателем. Оперный жанр был создан для пения без технических приспособлений, чтобы поставленный голос звучал мощнее оркестра.

«С»: Вы поете очень легко, без напряжения. Что за этим стоит?

Многие годы работы над вокальной техникой и тяжелая внутренняя работа. Я рад, если люди воспринимают мое пение, не замечая этого.

«С»: Как вы нашли свое призвание?

Как говорят друзья, меня ведут по жизни высшие силы! С раннего детства знал, что буду певцом. В 6-летнем возрасте посмотрел документальный фильм про школу певчих при капелле «Ленинградские соловушки» и захотел связать жизнь с музыкой. Сразу решилась родительская проблема, куда определить ребенка учиться! Дальнейшая судьба тоже определилась кем-то свыше. Я пропустил экзамен на хоровое и симфоническое дирижирование, поэтому поступил на вокальный факультет и уже не ушел с этой стези. В самые сложные минуты знал: я здесь, чтобы петь и посредством музыки передавать какую-то энергию в зал.

«С»: Такие проекты, как «Парад лучших басов современности», способны популяризировать оперное искусство?

Конечно. Это и есть цель наших поездок в российскую глубинку. За два года я объездил 80 городов и везде наблюдаю огромный интерес. Нас ждут и потом пишут море писем с благодарностью.

«С»: Концерт посвящен памяти Федора Шаляпина. Какие произведения из репертуара великого певца вам нравится петь больше всего?

Русскую народную песню «Эй, ухнем» в обработке Шаляпина. Это самое любимое! Народность этого певца непередаваема. Нужно услышать его голос, чтобы понять: Шаляпина понимали все слои населения России.

«С»: Правда, что мощью своего голоса Федор Шаляпин разбивал бокалы?

Я не видел, как он это делал. Но однажды лично наблюдал, как стакан, тихо стоящий на тумбочке, разлетелся сам без посторонних звуков! Видимо, какое-то напряжение молекул… После одного из моих концертов друзья говорили, что дрожали стены, когда я пел «Пляски смерти» Мусорского. Там есть очень сильные моменты… Думаю, это шутка была! (Смеется - «С».)

«С»: Вы работали на самых престижных сценах мира, участвовали в открытии Олимпиады в Нагано… Если было бы возможно, какой из концертов хотели бы повторить?

Закрытие фестиваля «Сполето» в Италии, где я исполнял ораторию Мендельсона. Это отличная музыка, большая форма - два с половиной часа. Был непередаваемый концерт летним вечером… На площади у собора сидели 10 тысяч человек. Огромный хор, большой оркестр и четыре крепких солиста… В прямом эфире концерт транслировало итальянское телевидение RAI…

«С»: Вы гордитесь принадлежностью к русскому народу?

Конечно. Сейчас много лишнего говорят о духовности и русской нации вообще… Правда в одном: ни у одного народа нет такой глубокой души, как у нас.

«С»: Вас называют человеком мира, а где ваша духовная родина?

В Питере. Еще мне нравится Рио-де-Жанейро. Эти города схожи по энергетике, несмотря на разный климат.

«С»: В рамках проекта «Парад лучших басов современности» вы гастролируете вместе с заслуженными артистами России Владимиром Кудашовым и Владимиром Огневым. Как проводите время вне концертов?

Сегодня приехали на поезде из Москвы и до репетиции сразу завалились спать в гримерках! Обычно делимся рассказами о прожитом… Нам весело!

«С»: Что вы читаете?

Я 20 лет прожил на Западе и всегда читал русскую классику. Перечитал все - от Толстого до Набокова.

«С»: Хватает времени на просмотр художественных фильмов?

Много смотрю, когда летаю на самолетах. Когда-то на меня неизгладимое впечатление произвел Андрей Тарковский. Давно это было… Новинками мало интересуюсь. «Левиафан» не смотрел и вряд ли буду. И без того в жизни каждого россиянина ежедневно происходит много негативного. Видимо, поэтому фильм не нашел у нас столь сильного отклика.

«С»: Какие женщины вам нравятся?

Как сказал сатирик Михаил Жванецкий, среди женщин надо выбирать веселую, из веселых - умную, а из умных - преданную!

Личное дело

Денис Седов

> Родился в 1974 году в Санкт-Петербурге. Окончил хоровое училище им. Глинки при певческой капелле Санкт-Петербурга. В 1991 году переехал с семьей в Израиль. Учился в Иерусалимской академии музыки. Был принят в оперную студию в Тель-Авиве. Позднее вступил в программу молодых певцов в «Метрополитен-опера», где два года занимался у Рената Скотто и Карло Бергонци.

Участвовал в церемонии открытия зимней Олимпиады-1998 в Японии. Принимает участие в оперных постановках по всему миру.

Оперные шутки, современная музыка и босса нова. Обо всём этом рассказывает известный оперный певец Денис Седов.

Ц.: О чём вы думаете во время пения?

– Пение - это очень быстрая умственная деятельность; если певец хороший и человек сам по себе не оконченная тупица, то в голове его за секунду проносится целый состав мыслей. Главное, чтобы вагончики не столкнулись и не сошли с рельсов. Чтобы этого не произошло, нужно сосредоточиться до выхода на сцену в кулисах, отдать своему внутреннему миру пару минут и после этого - всего себя музыке и через нее зрителю. Во главе состава могут быть разные мысли. В зависимости от музыкальной подготовленности певца это могут быть слова исполняемого нового произведения; некоторые особо одаренные музыканты считают про себя доли в уме. Можно думать о вокале, если это не всё равно: в какой-то момент карьеры голос звучит хорошо и пение, то есть звукообразующая его часть, доходит до автоматики, но иногда певцу приходится думать над каждой пропеваемой нотой. После этого можно думать о музыкальности, артистизме, смысловом наполнении произведения. Если пение происходит во время оперного спектакля, то нужно не забывать смотреть на дирижера (он может обидеться, если на него совсем не поглядывать) и еще помнить все гениальные находки современных постановщиков, которые подчас идут вразрез с тем, что написано у композитора, и не имеют никакого отношения к задуманному действу. А еще есть коллеги-певцы, акустика театра, икота и всё человеческое, включая красивую женщину в короткой юбке в первом ряду, что может ворваться в мыслительный процесс во время пения.

Ц.: Изучаете ли персонажа каким-либо образом? Или просто в рамках конкретной оперы?

– Изучение персонажа состоит из музыкальной части, к которой приступаешь сразу после того, как подписываешь определенный контракт. Разучиваешь мотивчик и читаешь либретто - соответственно, сначала свою собственную роль, потому как интересно, что там написано для тебя дальше, а потом смотришь на другие партии и понимаешь, как складывается происходящее на сцене.

Если повезет и на дебют оперной роли попадается здравый режиссер-постановщик со своими полезными мыслями и советами, то это очень помогает заложить краеугольный камень в создание характера, который будет изменяться, обогащаться и расти от постановки к постановке, если, конечно, людям театра понравится твое первое исполнение и тебя пригласят в другой театр исполнить ту же роль. То же самое относится и к дирижеру, и в этом тандеме (певец - дирижер - режиссер) может родиться что-то стоящее, а если все три участника тандема - великие люди в своей профессии, то рождается нечто неповторимое.

Ц.: Правда ли, что в групповых сценах массовка болтает, когда не поет?

– В оперном театре обычно болтает хор, а не массовка, да и то только на репетициях, если это приличный театр. А так, конечно, в большом скоплении людей, когда не занят рот и все друг друга знают, грех не пообщаться, пока там тенор душит сопрано!

Ц.: Подкалывают ли артисты друг друга, есть ли какие-нибудь приколы или шутки во время выступления? Например, рок-музыканты то чесноком намажут микрофон, то клавиши на синтезаторе скотчем склеят.

– Обычно в опере принято шутить на последнем спектакле из серии, после которого все приглашенные певцы разъезжаются по домам и находятся вне досягаемости для возмездия дирекции и репрессий театра. В зависимости от театра и шутят по-разному. Могут наклеить длинный нос, чтобы рассмешить коллег, или вставить слово «тампакс» в арию. А есть и покруче - например, вбитый снизу гвоздь в трон царя Бориса, чтоб на него сел во время спектакля - и кровищи полные штаны. Или прибитые к полу сапоги на быстром переодевании в кулисах - вставляешь обе ноги и носом в пол! По-разному шутят, по-разному…

Ц.: Что вы думаете о современной неоперной музыке? Что сами предпочитаете слушать (если предпочитаете, конечно)? Или только опера?

Мне действительно никогда не нравилась музыка с американо-английского рынка, разве что немного, лет в 14–15. Ни U2, ни Elton John, ни George Michael, или даже Michael Jackson, Beatles или Elvis Presley… Ну не был я фанатически настроен слушать всё это, точно так же, как и русскую попсу. Хотя знакомился с творчеством почти всех «грейтов» - от Billy Evans до Tom Waits, и Pink Floyd с Led Zeppelin. Но с момента моей первой поездки в Бразилию и, конечно, во время моей жизни там я познакомился с целой вселенной бразильской музыки: десятки гениальных композиторов-песенников, народная бразильская музыка (по-простому - самба) - мелодичность, ритм, гармоническое изобилие - всё меня в ней привлекает. Я научился играть эту музыку и сейчас даже выступаю на профессиональной сцене, исполняя песни на португальском языке в своем любимом стиле босса нова. Назову только три имени из ста - это Том Жобим, Жоао Жильберту и Каетано Велозо.

Ц.: На каких оперных сценах мира (не в России) доводилось вам работать? Каковы различия между разными школами оперного пения?

– Я работал в сорока странах и спел за рубежом около ста постановок - в Азии, Европе, Южной и Северной Америке. В активе практически все главные или крупные театры. В период всеобщей глобализации и в эру пластинок и Интернета, мне кажется, вопрос различных школ стерся, как и виртуальные границы между культурами разных стран. Это раньше, приплыв на пароходе в Италию или приехав на перекладных в Россию, люди могли услышать других певцов впервые и сказать себе: «Ого! Здесь поют совсем по-другому!». А теперь любой звук, скрежет или кикс, исполняемый кем-то в Аргентине, может быть через час услышан в Японии на youtube. И, конечно, слушая и сравнивая, люди учатся лучшему. Сегодня нет школ - сегодня есть правильное или неправильное пение. Плюс, конечно, душа, которая в разных странах поет по-разному.

Ц.: Хотелось бы вам принять участие (или уже принимали?) в каких-то оперных экспериментах, когда это не классические постановки, а что-то новое?

– Я принимал участие в первой постановке современной оперы «Три сестры» по Чехову - пел партию Солёного. Это был очень необычный спектакль, созданный усилиями японских постановщиков. Концепция оперы состояла в использовании элементов кабуки и японского пластического театра буто. Все женские роли исполнялись загримированными контратенорами (мужское сопрано), а костюмы были созданы в ателье дизайнера Кenzo. Эта постановка много гастролировала. Есть пластинка и видео.

Ц.: Что вам больше всего нравится в вашей профессии? Каково это - быть оперным певцом?

– В моей профессии мне нравится петь. Это призвание! Это невозможно прекратить делать, если ты еще можешь. Это театр и его магия! Артистический вход, гримерки, кулисы, пустой зал и сцена за два часа до действа… Это публика, которая ждет чуда каждый миг, огромный вброс адреналина и обмен энергией с залом. На сцене забываешь обо всём, кроме сцены. Это непередаваемо! Любые болячки артиста отступают под светом софитов. И это тоже магия театра. И, естественно, путешествия по свету. Один мой друг сказал мне в ответ на мое хныканье по поводу частых разъездов: «Денис, зачем люди хотят выиграть в лотерею? На что они хотят потратить деньги? На то, чтоб путешествовать! Как ты! А тебе за это еще и платят!» Конечно, это прекрасно - быть певцом, но не забывайте, что в то же время это неимоверно тяжело - из-за ритма жизни, в котором мы живем.

Ц.: Кто из современных (не старых) оперных певцов кажется вам самым-самым?

– Мне нравится мой коллега - бас из Германии Рене Папе. Я с ним пою вместе в августе.

Ц.: Что было самым большим вызовом в вашей карьере?

– Самым большим вызовом было научиться петь правильно и найти педагога. Молодым певцам очень сложно найти правду в этом море советов, педагогов, помощников. Это самое трудное и самое главное - найти свой голос, чтобы он служил долгие годы.

Ц.: Какой вопрос вы бы задали самому себе?

– Я задаюсь одним и тем же вопросом: карьера баса длится 45 лет - как я вынесу еще 25 лет? :)))

Беседовала Анна Самофалова.

При Певческой капелле Санкт-Петербурга по классу хоровое дирижирование и поехал поступать на дирижерское отделение в иерусалимскую Академию музыки и танца им. Рубина, но случайно пропустил экзамен. Чтобы не терять целый год обучения, Денис решил поступить туда же на вокальный факультет.

В 1993 году состоялось первое профессиональное выступление Дениса на фестивале в Людвигсбурге , где он спел концерт современной музыки с оркестром.

В 1995 году был приглашен для участия в Программе развития молодых артистов Линдеманна в «Метрополитен-опера » (Нью-Йорк), где он стажировался 2 года у таких легенд оперы как Рената Скотто , Луи Килико , Режин Криспен , Карло Бергонци .

Широкую известность певцу принесло исполнение «Симфонии № 9 » Бетховена на церемонии открытия XVIII зимних Олимпийских игр 1998 года в Нагано .

Денис Седов пел с такими звёздами, как: Пласидо Доминго , Йо-Йо Ма , Пьер Булез , Риккардо Мути , Николай Гяуров , Джеймс Левайн , Курт Мазур , Сейджи Озава , Нани Брегвадзе . Певец сотрудничал с несколькими известными звукозаписывающими лейблами: Deutsche Grammophon , Telarc, Naxos .

Международная карьера

Год	Театр	Опера	Партия
1996	Spoleto Festival (Италия)	«Семела »	Сомнус
1996	Метрополитен-Опера (США)	«Федора »	Никола
1997	Сиэтл Опера (США)	«Свадьба Фигаро »	Фигаро
1997	Spoleto Festival (Италия)	«Семела »	Сомнус
1997	Spoleto Festival (Италия)	«Илия »	Пророк Илия
1997	Spoleto Festival (Италия)	«Детство Христа »	Ирод, отец семейства
1997	Израильская филармония	«Проклятие Фауста »	Брандер (с Израильским филармоническим оркестром)
1997	Фламандская опера (Антверпен, Бельгия)	«Сотворение мира »	Адам
1998	Метрополитен-Опера (США)	«Богема »	Коллен
1998	Королевская опера в Ковент-Гарден (Великобритания)	«Свадьба Фигаро »	Фигаро
1998	Лионская опера (Франция)	«Три сестры »	Соленый Василий Васильевич
1998	Опера Комик (Франция)	«Сомнамбула »	Граф Родольфо
1999	Опера Комик (Франция)	«Дон Жуан »	Дон Жуан
1999	Парижская опера Бастиль (Франция)	«Богема »	Коллен
1999		«Коронация Поппеи »	Сенека
1999	Фестиваль Сан-Дени (Франции)	«Пульчинелла »	с оркестром радио Франции
2000	Театр Ан дер Вин (Вена, Австрия)	«Коронация Поппеи »	Сенека
2000	Ла Скала (Италия)	«Дон Жуан »	Лепорелло
2000	Опера Миннесоты (США)	«Семирамида »	Ассур
2000	The Aspen Music Festival (США)	«Аида »	Фараон
2000	Оперный фестиваль Aix-En-Provence Festival (Франция)	«Коронация Поппеи »	Сенека
2000	Павильон Дороти Чендлер (США)	«Реквием (Верди) »	с Лос-Анджелесским филармоническим оркестром
2001		«Луиза Миллер »	Граф Вальтер
2001	Театр Колон (Аргентина)	«Норма »	Оровезо
2001	Лионская опера (Франция)	«Волшебная флейта »	Зарастро
2001	Театр Шатле (Франция)	«Три сестры »	Соленый Василий Васильевич
2001		«Волшебная флейта »	Зарастро
2001	Эдинбургский фестивальный театр (Шотландия)	«Три сестры »	Соленый Василий Васильевич
2001	Оперный фестиваль Aix-En-Provence Festival (Франция)	«Волшебная флейта »	Зарастро
2001	The Salzburg Easter Festival (Германия)	«Ариодант »	Король Шотландии
2001	Montreux festival (Швейцария)	«Ромео и Джульетта »	Лоренцо
2001	Theatre du Capitole de Toulouse (Франция)	«Граф Ори »	Гувернёр
2001	Мюнхенская филармония (Германия)	«Норма »	Оровезо, (с Симфоническим оркестром Баварского радио)
2001	Semper Opera (Дрезден, Германия)	«Ариодант »	Король Шотландии
2001	Эдинбургский фестивальный театр (Шотландия)	«Три сестры »	Соленый Василий Васильевич
2001	Severance Hall (Кливленд, США)	«Ромео и Джульетта »	Лоренцо
2002		«Дон Жуан »	Лепорелло
2002	Национальная опера Бордо (Франция)	«Дон Жуан »	Дон Жуан
2002	Опера Сан-Франциско (США)	«Кармен »	Эскамильо
2002	Опера Сан-Франциско (США)	«Юлий Цезарь в Египте »	Акилла
2002		«Магомет II »	Магомет II
2002	Театр де Шамп-Элизе (Франция)	«Царь Эдип »	Тиресий
2002	Фестиваль Россини в Висбальде (Германия)	«Магомет II »	Магомет II
2003	Национальная опера Бордо (Франция)	«Царская невеста »	Собакин
2003	Театр Шатле (Франция)	«Царская невеста »	Собакин
2003	Музыкальный театр Амстердама (Нидерланды)	«Богема »	Коллен
2004	Опера в Ницце (Франция)	«Итальянка в Алжире »	Мустафа-бей
2004	Opera de Montreal (Канада)	«Турандот »	Тимур
2004	Оперный театр Марселя (Франция)	«Турок в Италии »	Селим
2004	Национальная Рейнская опера (Франция)	«Итальянка в Алжире »	Мустафа-бей
2004	Opera de Montreal (Канада)	«Ромео и Джульетта »	Лоренцо
2005		«Анна Болейн »	Король Англии Генрих VIII
2005	Королевский театр Torino (Италия)	«Дон Жуан »	Дон Жуан
2006	Метрополитен-Опера (США)	«Мазепа »	Орлик
2006	Большой театр Лисеу (Испания)	«Ариодант »	Король Шотландии
2006	Филармонический оркестр Радио Франции	«Реквием (Моцарт) »
2006	Королевский театр де ла Монне (Бельгия)	«Путешествие в Реймс »	Дон Профондо
2006	Гастрольный тур театра Метрополитен-Опера в Японии	«Дон Жуан »	Мазетто
2006	Муниципальный театр Сантьяго (Чили)	«Дон Жуан »	Дон Жуан
2006	Opera de Montreal (Канада)	«Ромео и Джульетта »	Лоренцо
2007	Сиэтл Опера (США)	«Пуритане »	Сэр Джордж Уолтон
2007	Опера Миннесоты (США)	«Свадьба Фигаро »	Фигаро
2007	Cincinnati Opera (США)	«Фауст »	Мефистофель
2008	Вашингтонская национальная опера (США)	«Искатели жемчуга »	Нурабад
2008	L’Opera de Montreal (Канада)	«Ромео и Джульетта »	Лоренцо
2008	Оперный театр Атланты (США)	«Богема »	Коллен
2008	Дворец спорта Берси́ (Париж, Франция)	«Симфония № 8 (Густав Малер) »
2008	Арена "Колизей Пепси" (Квебек, Канада)	«Симфония № 8 (Густав Малер) »
2009	Teatro de la Maestranza (Севилья, Испания)	«Орландо »	Зороастро
2009	Карнеги-Холл (США)	«Соловей »	Камергер
2009	Лирическая опера Чикаго (США)	«Песнь о лесах »	партия баса
2010	Театр Колон (Аргентина)	«Богема »	Коллен
2010	Оперный театр Питтсбурга (США)	«Лючия ди Ламмермур »	Раймондо
2010	Оперный театр Атланты (США)	«Волшебная флейта »	Зарастро
2010	Palm Beach Opera (США)	«Дон Жуан »	Лепорелло
2010	Cincinnati Opera (США)	«Богема »	Коллен
2010	Cincinnati Opera (США)	«Отелло »	Лодовико
2010	Amigos de la Opera de Pamplona (Испания)	«Кармен »	Эскамильо
2010	The Vancouver Concert Hall (Канада)	«Симфония № 8 (Густав Малер) »
2011	Cincinnati Opera (США)	«Евгений Онегин »	Князь Гремин
2011		«Моцарт и Сальери »	Сальери
2011	Муниципальный театр Рио-де-Жанейро (Бразилия)	«Реквием (Моцарт) »
2011	Teatro Cervantes (Малага, Испания)	«Иван Грозный »	Иван Грозный
2011	Дворец каталонской музыки (Испания)	«Колокола (Рахманинов) »	партия баритона
2012	Муниципальный театр Джузеппе Верди в Салерно (Италия)	«Ромео и Джульетта »	Лоренцо
2012	Theatro Municipal De Sao Paulo (Бразилия)	«Соловей »	Камергер
2012	Карнеги-Холл (США)	«Симфония № 8 (Густав Малер) »
2012	Театр в Коста-Меса (США)	«Богема »	Коллен
2013	Карнеги-Холл (США)	«Симфония № 1 (Эрнест Блох) »
2013	Theatro da Paz (Бразилия)	«Летучий голландец »	Даланд
2013	Theatro Belo Horizonte (Бразилия)	«Реквием (Верди) »
2013	Teatro Rio Pedras (Пуэрто-Рико)	«Mina de Oro »	Адвокат Хименес
2014	Карнеги-Холл (США)	«Оратория „Хаггада“ (Пауль Дессау) »
2014	Theatre Jacksonville (США)	«Реквием (Верди) »
2014	Новая израильская опера (Израиль)	«Севильский цирюльник »	Базилио
2014	Theatro da Paz (Бразилия)	«Мефистофель »	Мефистофель
2014	Опера Ниццы (Франция)	«Семела »	Сомнус, Кадм
2015	Teatro Baluarte (Памплона, Испания)	«Дон Жуан »	Лепорелло
2016	Национальная опера "Эстония" (Таллин, Эстония)	«Аида »	Рамфис

Карьера в России

Денис Седов ведет обширную гастрольную деятельность не только за границей. Российские слушатели около восьмидесяти городов от Москвы и Санкт Петербурга до Мурманска и Воркуты, от Тюмени и Казани до Иркутска, Читы, Владивостока и Сахалина смогли услышать голос певца на сценах своих филармоний и оперных театров.

Bossa nova & Samba

В планах певца работа сразу в нескольких авторских проектах. Прежде всего, шоу-программа «С балалайкой вокруг света» с ансамблем Бис-Квит , также программа бразильской популярной музыки - босса нова и самба - « White Bossa Project» в камерном составе.

Видеозаписи

• - «Коронация Поппеи » Клаудио Монтеверди (Сенека), реж. Клаус Михаэль Грюбер , дир. Марк Минковски , Экс-ан-Прованский оперный фестиваль .

Напишите отзыв о статье "Седов, Денис Борисович"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Седов, Денис Борисович

– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.

Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г"ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег"тям, дьяволам, дать дог"огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг"ону пг"ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг"аны! точь в точь баг"аны! Пг"очь… дай дог"огу!… Стой там! ты повозка, чог"т! Саблей изг"ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг"емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг"аться – так дг"аться. А то чог"т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг"ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.

Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.