Биография дюма александра. Александр Дюма – биография, фото, личная жизнь, книги писателя Александр дюма отец произведения

Александр Дюма является великим французским писателем. Его произведения интриговали и интересовали читателей с их появления и до наших времен. Мировую известность писатель получил благодаря двум самым популярным романам французской литературы - «Три мушкетера» и «Граф Монте-Кристо».

У Александра Дюма был сын, который тоже имел имя Александр и также выбрал жизненный путь писателя, поэтому для ясности к Александру Дюма старшему добавляют приставку «отец» .

Творчество Александра Дюма-отца

Во времена перестройки или так называемой «Реставрации» свой литературный творческий путь и начинает Александр Дюма-отец. В это время происходят государственные реформации и изменения, король вынужден прислушаться к мнению людей и ввести в государство конституцию. Изменения происходили и во французском парламенте. Проанализировав политическую ситуацию, Александр Дюма-отец находит свое направление в творчестве, что уже выразилось в первых главах романа «Граф Монте-Кристо».

Самыми яркими литературными произведениями можно назвать:

цикл «Время Регентства»;
цикл «Революция».

Краткая биография Александра Дюма-отца

Писатель родился в 1802 году, в маленьком городке Виллер-Котре, в семье известного кавалерийского генерала наполеоновской армии. Так как его бабушка по отцовской линии была темнокожей, Александр Дюма-отец являлся квартеронцем и всю жизнь очень гордился этим .

В своем небольшом городке Александр провел все детство и юность. Там же он подружился с человеком, который оказал мощное влияние на становление Александра как драматурга. Это был Адольф де Лёвен. Он часто любил бывать в парижских театрах, куда приглашал Александра Дюма-отца.

Используя кое-какие связи, которые остались после отца, Александр Дюма-отец переехал в Париж. Там он устроился работать в канцелярию и в это же время учился. Первыми сочинениями, которые автор опубликовал, были журнальные статьи, водевили и пьесы.

Так как дебютный водевиль «Охота на любовь» сразу приняли к постановке, драматург принялся за написание драмы. Хотя его пьесы и драматические произведения невозможно назвать идеальными или совершенными, но они обладали особенной чертой, держали внимание зрителя до конца . В итоге это стало его заработком.

При своей жизни Дюма-отец публикует огромное количество произведений, вызывая различные слухи. Считали, что у него были соавторы - негры, которые работали на него.

Умер в 1870 году в г. Пюи, позднее его прах перезахоронили в парижском Пантеоне.

Вместе с Левеном, считавшим, что успеха легче добиться в лёгком жанре, Дюма сочинил водевиль «Охота и любовь », тот был принят к постановке театром Амбигю .

Однажды на одной из выставок ежегодного Салона Дюма обратил внимание на барельеф с изображением убийства Джованни Мональдески . Прочитав во «Всемирной биографии» статьи о Мональдески и шведской королеве Кристине , Дюма решил написать на эту тему драму. Сначала он предложил сотрудничество Сулье , однако в конце концов каждый решил написать свою «Кристину». Пьеса Дюма понравилась королевскому комиссару при Комеди Франсез барону Тейлору , с его помощью «Кристину» приняли при условии, что Дюма её доработает. Однако против постановки драмы возражала всесильная мадемуазель Марс , коньком которой был классический репертуар. Когда же молодой автор наотрез отказался внести по её просьбе исправления в пьесу, мадемуазель Марс сделала всё, чтобы «Кристина» не появилась на сцене Комеди Франсез.

Дюма, которому надо было содержать мать, а также незаконнорожденного сына Александра , написал пьесу на новую тему. Драма «Генрих III и его двор » была создана за два месяца. Актёры Комеди Франсез после читки пьесы, прошедшей в салоне Мелани Вальдор , просили принять её вне очереди. Премьера прошла успешно 10 февраля 1829 года, и это была победа романтиков в театре, до сих пор считавшемся опорой классицизма.

Дюма стал завсегдатаем знаменитого салона Нодье в Арсенале, где собирались представители новой школы - романтизма . Он одним из первых обратился к драме из современной жизни, отважился коснуться роли страсти в современном обществе. Новым было и то, что автор наделил современного человека таким накалом чувств, который, по общепринятому мнению, был скорее свойственен эпохе Возрождения. Его пьеса «Антони » была вызвана к жизни личными обстоятельствами - в то время Дюма переживал страстное увлечение поэтессой Мелани Вальдор , которую вывел в образе Адель д’Эрве. Премьера драмы состоялась 3 мая 1831 года в театре Порт-Сен-Мартен с Дорваль и Бокажем в главных ролях и «наделала не меньше шуму, чем премьера „Эрнани “»

Пьесы Дюма не отличались художественным совершенством , но он, как никто другой владел умением держать внимание публики с первого до последнего акта и сочинять эффектные реплики под занавес. Его имя на афише для директоров театров означало большие сборы, а для других драматургов он стал соавтором, способным привести к успеху самые неудачные пьесы.

Три года участвовал в борьбе за объединённую Италию , был лично знаком и близок с Гарибальди . Известие о первых поражениях французов во время франко-прусской войны Дюма воспринял как личное горе. Вскоре его настиг первый удар . Полупарализованный он успел добраться до дома сына, где и скончался через несколько месяцев.

В 2002 году прах Дюма был перенесён в парижский Пантеон .

Его произведения были переведены на множество языков и служили материалом для многочисленных театральных постановок и кинофильмов.

Творчество

Свою литературную деятельность писатель начинает во время Реставрации , когда восторжествовала монархия Бурбонов , пытавшаяся привлечь на свою сторону представителей буржуазии и осуществлявшая политику искоренения всех важнейших преобразований, совершённых во Франции в период буржуазной революции -1794 годов . Король Людовик XVIII , не имея возможности полностью восстановить дореволюционные порядки, был вынужден ввести конституцию. Новый французский парламент состоял из двух палат: в палате пэров заседали назначенные королём высокопоставленные лица, а палата депутатов избиралась самыми богатыми слоями населения Франции. Наиболее консервативные круги дворянства в ту пору добивались восстановления былых привилегий и боролись за полное торжество монархического деспотизма. Здесь же будущий автор «Графа Монте-Кристо» достаточно осмысленно воспринял курс государственной политики, дав о нём представление уже в первых главах своего произведения.

Была ли его пьеса исторической? Не больше и не меньше, чем романы Вальтера Скотта. История полна тайн. У Дюма всё оказалось ясным и определённым. Екатерина Медичи держала в руках нити всех интриг. Генрих III расстраивал планы герцога де Гиза. Впрочем, Дюма и сам отлично понимал, что в действительности все эти приключения были куда более сложными. Но какое это имело для него значение? Он хотел лишь одного - бурного действия. Эпоха Генриха III с её дуэлями, заговорами, оргиями, с разгулом политических страстей напоминала ему наполеоновскую эпоху. История в обработке Дюма была такой, какой её хотели видеть французы: весёлой, красочной, построенной на контрастах, где Добро было по одну сторону, Зло - по другую. Публика 1829 года, наполнявшая партер, состояла из тех самых людей, которые совершили великую революцию и сражались в войсках империи. Ей нравилось, когда королей и их дела представляли в «картинках героических, полных драматизма и поэтому хорошо им знакомых».

Вслед за «Генрихом III» Дюма пишет ряд известных драм и комедий , пользовавшихся в своё время громкой славой. К ним относятся: «Христина» , «Антони» , «Кин, гений и беспутство» , «Тайны Нельской башни » .

Александр Дюма расширил круг знаний благодаря изучению трудов известных французских историков П.Баранта , О.Тьерри, Ж.Мишле . Разрабатывая в своих произведениях национально-историческую тематику, он разделял во многом взгляды Огюстэна Тьерри , который в своих исследованиях стремился проследить закономерную последовательность происходивших в определённую эпоху событий, определить содержание сочинений, призванных стать подлинной историей страны.

Книга Дюма «Галлия и Франция» () свидетельствовала об осведомлённости автора в вопросах национальной истории. Рассказывая о ранней эпохе становления галльского племени, борьбе галлов с франками , Дюма цитирует многие труды по французской истории. В заключительной главе книги автор выразил критическое отношение к монархии Луи Филиппа. Он написал, что при новом короле трон поддерживает элита фабрикантов, землевладельцев, финансистов, предсказывал, что во Франции в будущем возникнет Республика как форма широкого народного представительства. Положительный отзыв об этом произведении Тьерри окрылил автора, и он с ещё большим усердием принялся за изучение многих трудов французских историков.

В 30-х годах у Дюма возник замысел воспроизвести историю Франции -XIX веков в обширном цикле романов, начало которому было положено романом «Изабелла Баварская» (). Исторической основой послужили «Хроника Фруассара» , «Хроника времён Карла VI» Ювенала Юрсина , «История герцогов Бургундских» Проспера де Баранта.

Историю Франции он также показал в двух исторических романах-жизнеописаниях: «Людовик XIV» и «Наполеон».

Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l"empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.

Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu"est ce que c"est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d"honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.

На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l"Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d"honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s"est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l"avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.

фр. Alexandre Dumas

выдающийся французский писатель, драматург и журналист; один из самых читаемых французских авторов

Александр Дюма отец

Краткая биография

Александр Дюма (отец) - французский писатель, журналист, драматург, автор популярных приключенческих романов, выдвинувших его в число наиболее известных и читаемых в мире французских литераторов. К его имени добавляют слово «отец», т.к. сына тоже звали Александром, и он тоже снискал известность на литературном поприще. Родиной Александра Дюма был небольшой городок Виллер-Котре неподалеку от Парижа, где он 24 июля 1802 г. родился в семействе известного кавалерийского генерала наполеоновской армии. Александр по линии отца был квартеронцем: его бабушка была чернокожей. Отец в 1806 г. умер, оставив семью в достаточно плачевном положении, во всяком случае, на качественное образование у матери денег не хватило, и Александр пополнял багаж знаний, много читая.

В родном городке Дюма встретил юность. Друг Александра, который любил бывать в парижских театрах, укрепил его в намерении стать драматургом. У их семьи благодаря отцу остались кое-какие связи в Париже, и перебравшийся в столицу в 1822 г. молодой человек смог устроиться в канцелярию при герцоге Орлеанском и параллельно принялся восполнять пробелы в образовании.

Первыми опубликованными сочинениями Александра Дюма-отца были водевили, пьесы и журнальные статьи. Дебютный водевиль «Охота на любовь» сразу приняли к постановке, что вдохновило на написание драмы. «Генрих III и его двор» была встречена публикой очень тепло, успех имели и последующие его драматические произведения, благодаря чему творчество превратилось для Дюма в источник неплохих доходов. Назвать его пьесы совершенными с художественной точки зрения было бы преувеличением, но молодой драматург обладал даром удержания внимания до конца представления, даже откровенно слабые пьесы при его соавторстве обретали новую, успешную жизнь, собирали полные залы.

Июльская революция 1830 г. вовлекла Дюма в активную общественную деятельность. Став на сторону оппозиции, он из-за угрозы ареста вынужден был бежать в Швейцарию. 1835 г. ознаменовался в его биографии выходом первого исторического романа - «Изабелла Баварская», который, по задумке писателя, должен был положить начало крупному циклу произведений, освещавших большой период жизни его страны. В 1840 г. он вступил в брак с актрисой Идой Ферьер, но это не мешало ему иметь романы на стороне. В 1844 г. супруги, не оформляя в дальнейшем развода, фактически прекратили отношения.

Вдохновленный успехом «Изабеллы Баварской», в 40-ые гг. Александр Дюма публикует в газетах историко-приключенческие романы, благодаря которым он стал писателем с мировым именем: «Три мушкетера» (1844) и два продолжения трилогии – «Двадцать лет спустя» (1845), «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя» (1848-1850), «Граф Монте-Кристо» (1844-1845), «Королева Марго», (1846), «Мадам де Монсоро» (1846), «Две Дианы» (1846), «Сорок пять» (1848). Литературная деятельность приносила Дюма очень хорошие доходы, однако писатель тратил все деньги, не желая отказывать себе в роскоши. В 1851 г. ему даже пришлось скрываться от кредиторов в Бельгию.

На протяжении 1858-1859 гг. Дюма путешествовал по России, и впечатления от поездок легли в основу пятитомника путевых заметок «Из Парижа в Астрахань». Будучи знакомым с Гарибальди, Дюма-отец в течение трех лет был участником итальянского национально-освободительного движения, в 1860 г. ходил в поход на Сицилию. Когда между Австрией и Пруссией шла война, в 1866 г. он был военным корреспондентом. В последние годы жизни был на грани нищеты и существовал за счет поддержки детей. На его смерть 6 декабря 1870 г. в г. Пюи практически не обратили внимания: в это время прусские войска оккупировали Францию. В 2002 г. прах Дюма-отца перезахоронили в парижском Пантеоне.

Литературное наследие писателя поражает воображение: в полное собрание его сочинений вошло более тысячи томов. В связи с этим часто говорят о работавших под «брендом Дюма» соавторах, помощниках, литературных неграх, хотя и сам писатель славился очень высокой работоспособностью и огромным трудолюбием. Как бы там ни было, его имя пока никто не смог потеснить с первой строчки мирового рейтинга наиболее плодовитых литераторов.

Биография из Википедии

Алекса́ндр Дюма́, отец (фр. Alexandre Dumas, père; 24 июля 1802, Вилле-Котре - 5 декабря 1870, Пюи) - французский писатель, драматург и журналист. Один из самых читаемых французских авторов. Работал во многих жанрах: пьесы, романы, статьи и книги о путешествиях. Его работы насчитывают 100 000 страниц. В 1847 году Дюма основал в Париже Исторический Театр. Дюма - автор двух известных романов французской литературы «Граф Монте-Кристо» и «Три мушкетёра» (оба написаны в 1844-1845).

Поскольку сын Дюма также носил имя Александр и также был писателем, для предотвращения путаницы при упоминании Дюма-старшего часто добавляют уточнение «-отец ».

Александр Дюма родился в 1802 году в семье генерала Тома-Александра Дюма и Марии-Луизы Лабуре, дочери хозяина гостиницы в Вилле-Котре. Дюма считался квартероном, так как его бабушка по отцовской линии была чернокожей рабыней с острова Гаити.

Своё детство, отрочество и юность Дюма провёл в родном городе. Там он подружился с Адольфом де Лёвеном, своим ровесником, поэтом и завсегдатаем парижских театров. Дюма решил непременно стать драматургом. Без денег и связей, надеясь лишь на старых друзей отца, он решил перебраться в Париж. Двадцатилетнему Александру, не имевшему образования (его козырем был лишь прекрасный почерк), дали должность в Пале-Рояле (Париж) в канцелярии при герцоге Орлеанском, которую помог получить генерал Фуа. Дюма принялся пополнять своё образование. Один из его знакомых составил для Александра список авторов, которых он был должен прочитать: туда входили книги классиков, мемуары, хроники. Дюма посещал театры с целью изучить профессию драматурга, на одном из спектаклей он случайно познакомился с Шарлем Нодье. Вместе с Левеном, считавшим, что успеха легче добиться в лёгком жанре, Дюма сочинил водевиль «Охота и любовь», тот был принят к постановке театром Амбигю.

Однажды на одной из выставок ежегодного Салона Дюма обратил внимание на барельеф с изображением убийства Джованни Мональдески. Прочитав во «Всемирной биографии» статьи о Мональдески и шведской королеве Кристине, Дюма решил написать на эту тему драму. Сначала он предложил сотрудничество Сулье, однако в конце концов каждый решил написать свою «Кристину». Пьеса Дюма понравилась королевскому комиссару при Комеди Франсез барону Тейлору, с его помощью «Кристину» приняли при условии, что Дюма её доработает. Однако против постановки драмы возражала всесильная мадемуазель Марс, коньком которой был классический репертуар. Когда же молодой автор наотрез отказался внести по её просьбе исправления в пьесу, мадемуазель Марс сделала всё, чтобы «Кристина» не появилась на сцене Комеди Франсез.

Дюма, которому надо было содержать мать, а также незаконнорождённого сына Александра, за два месяца написал пьесу на новую тему - драму «Генрих III и его двор». Актёры Комеди Франсез после читки пьесы в салоне Мелани Вальдор, попросили принять ее к постановке вне очереди.

Премьера прошла успешно 10 февраля 1829 года, и это была победа романтиков в театре, до сих пор считавшемся опорой классицизма.

Его пьеса «Антони» была основана на обстоятельствах личной жизни - в то время Дюма переживал страстное увлечение поэтессой Мелани Вальдор, которую вывел в пьесе в образе Адель д’Эрве. Премьера драмы состоялась 3 мая 1831 года в театре Порт-Сен-Мартен с Дорваль и Бокажем в главных ролях и «наделала не меньше шуму, чем премьера „Эрнани“»

Пьесы Дюма не отличались художественным совершенством, но он, как никто другой владел умением держать внимание публики с первого до последнего акта и сочинять эффектные реплики под занавес. Его имя на афише для директоров театров означало большие сборы, а для других драматургов он стал соавтором, способным привести к успеху самые неудачные пьесы.

В июле 1830 года во Франции произошла Июльская революция, свергнувшая Карла X и утвердившая буржуазное королевство. На престол вступил герцог Орлеанский под именем Луи-Филиппа. Александр Дюма был среди повстанцев, штурмовавших королевский дворец Тюильри. Впоследствии в своих «Мемуарах» он писал:

Я видел тех, которые совершали революцию 1830 года, и они видели меня в своих рядах… Люди, совершившие революцию 1830 года, олицетворяли собой пылкую юность героического пролетариата; они не только разжигали пожар, но и тушили пламя своей кровью.

С первых же дней революции Александр Дюма принял деятельное участие в общественной жизни и выполнил несколько важных поручений генерала Лафайета, стоявшего тогда во главе национальной гвардии.

5 июня 1832 года в Париже хоронили генерала Ламарка. Дюма был лично знаком с ним, и по просьбе родственников покойного генерала возглавил колонну артиллеристов, следовавшую за траурным катафалком. Когда полиция стала разгонять толпу, произошло то, чего и следовало ожидать: траурное шествие послужило началом революционного восстания. Через несколько дней оно было жестоко подавлено. Одна из роялистских газет напечатала ложное сообщение о том, что Александр Дюма с оружием в руках был схвачен полицейскими и в ту же ночь расстрелян. В действительности, конечно, этого не было, но Дюма угрожал арест. По совету друзей он покинул Францию и отправился в Швейцарию, где прожил несколько месяцев, подготавливая к изданию свой первый историко-публицистический очерк «Галлия и Франция» (1833).

В 1840 году женился на актрисе Иде Ферье, продолжая при этом быть в связи со многими другими женщинами (Белль Крельсамер, от которой он официально имел дочь Мари Александрин, Селестой Скриванек, Луизой Бодуэн, Анной Бауэр, Беатрис Пьерсон). Супруги фактически расстались в 1844 году, но развод так и не был оформлен.

Дюма много зарабатывал, но много и тратил, чтобы вести роскошный образ жизни.

В 1847 году им был построен замок около Порт-Марли, названный Монте-Кристо. Издавал журналы и создал свой театр (Исторический театр) - оба эти его предприятия закончилось неудачно.

После переворота 1851 года оказался в опале, от кредиторов бежал в Брюссель (Бельгия), где начал писать «Мемуары», которые по своим художественным достоинствам не уступают его лучшим беллетристическим сочинениям.

В 1853 году, вернувшись в Париж, основал газету «Мушкетёр» (просуществовавшую до 1857 года), в которой печатал свои «Мемуары». Выпустил романы «Парижские могикане», «Братья Иегу».

В 1858-1859 годах писатель совершил поездку в Россию, проследовав из Санкт-Петербурга до Астрахани и дальше на Кавказ. Вернувшись в Париж и желая ознакомить соотечественников со своими впечатлениями от этого путешествия, Дюма открывает собственное издательство и уже с апреля 1859 года начинает публиковать газету «Кавказ. Газета путешествий и романов, издающаяся ежедневно». В тот же год «Кавказ» выходит в Париже и отдельной книгой.

Впечатления от путешествия легли в основу книги «Кавказ», которая была издана в 1859 году в Париже, в 1861 году на русском языке в Тифлисе, в 1862 году на английском языке в Нью-Йорке. Во французском издании Le voyage au Caucase («Путешествие на Кавказ») 2002 года впервые напечатаны чёрно-белые иллюстрации сопровождавшего А. Дюма в его путешествии Жан-Пьера Муане и князя Г. Гагарина.

Дюма провёл год в России (1858-1859), посетил Петербург, достопримечательности Карелии, остров Валаам, Углич, Москву, Царицын, Астрахань, Закавказье. О своём путешествии в России Дюма написал книгу Путевые впечатления. В России.

Дюма участвовал в борьбе за объединённую Италию, был лично знаком и близок с Гарибальди.Известие о первых поражениях французов во время франко-прусской войны Дюма воспринял как личное горе. Вскоре его настиг первый удар. Полупарализованный он успел добраться до дома сына, где и скончался через несколько месяцев.

В 2002 году прах Дюма был перенесён в парижский Пантеон.

Его произведения были переведены на множество языков и служат материалом для многочисленных театральных постановок и кинофильмов.

Творчество

Свою литературную деятельность писатель начинает во время Реставрации, когда восторжествовала монархия Бурбонов, пытавшаяся привлечь на свою сторону представителей буржуазии и осуществлявшая политику искоренения всех важнейших преобразований, совершённых во Франции в период буржуазной революции 1789-1794 годов. Король Людовик XVIII, не имея возможности полностью восстановить дореволюционные порядки, был вынужден ввести конституцию. Новый французский парламент состоял из двух палат: в палате пэров заседали назначенные королём высокопоставленные лица, а палата депутатов избиралась самыми богатыми слоями населения Франции. Наиболее консервативные круги дворянства в ту пору добивались восстановления былых привилегий и боролись за полное торжество монархического деспотизма. Здесь же будущий автор «Графа Монте-Кристо» достаточно осмысленно воспринял курс государственной политики, дав о нём представление уже в первых главах своего произведения.

В начале 1820-х годов во Франции происходили бурные споры о формах и содержании нарождавшейся романтической литературы, соответствовавшей духовным запросам XIX века. Сравнительно небольшая группа поэтов и прозаиков во главе с Виктором Гюго объявила себя приверженцами нового направления во французской литературе. Прогрессивное течение романтизма выражало собой оппозицию передового французского общества феодально-дворянской реакции времён Реставрации.

Среди романтиков оказался и Александр Дюма, который первым добился большого успеха и полного признания своего драматургического таланта как автор исторической драмы «Генрих III и его двор» .

«Генрих III» - историческая драма, в которой автор развенчал культ монархической власти, была поставлена в 1829 году на сцене театра Французской Комедии. О значении этой драмы Андре Моруа писал:

Была ли его пьеса исторической? Не больше и не меньше, чем романы Вальтера Скотта. История полна тайн. У Дюма всё оказалось ясным и определённым. Екатерина Медичи держала в руках нити всех интриг. Генрих III расстраивал планы герцога де Гиза. Впрочем, Дюма и сам отлично понимал, что в действительности все эти приключения были куда более сложными. Но какое это имело для него значение? Он хотел лишь одного - бурного действия. Эпоха Генриха III с её дуэлями, заговорами, оргиями, с разгулом политических страстей напоминала ему наполеоновскую эпоху. История в обработке Дюма была такой, какой её хотели видеть французы: весёлой, красочной, построенной на контрастах, где Добро было по одну сторону, Зло - по другую. Публика 1829 года, наполнявшая партер, состояла из тех самых людей, которые совершили великую революцию и сражались в войсках империи. Ей нравилось, когда королей и их дела представляли в «картинках героических, полных драматизма и поэтому хорошо им знакомых».

Вслед за «Генрихом III» Дюма пишет ряд известных драм и комедий, пользовавшихся в своё время громкой славой. К ним относятся: «Христина» , «Антони» , «Кин, гений и беспутство» , «Тайны Нельской башни» .

Д"Артаньян на постаменте памятника Дюма в 17-м округе Парижа

Александр Дюма расширил круг знаний благодаря изучению трудов известных французских историков П.Баранта, О.Тьерри, Ж.Мишле. Разрабатывая в своих произведениях национально-историческую тематику, он разделял во многом взгляды Огюстэна Тьерри, который в своих исследованиях стремился проследить закономерную последовательность происходивших в определённую эпоху событий, определить содержание сочинений, призванных стать подлинной историей страны.

Книга Дюма «Галлия и Франция» (1833) свидетельствовала об осведомлённости автора в вопросах национальной истории. Рассказывая о ранней эпохе становления галльского племени, борьбе галлов с франками, Дюма цитирует многие труды по французской истории. В заключительной главе книги автор выразил критическое отношение к монархии Луи Филиппа. Он написал, что при новом короле трон поддерживает элита фабрикантов, землевладельцев, финансистов, предсказывал, что во Франции в будущем возникнет Республика как форма широкого народного представительства. Положительный отзыв об этом произведении Тьерри окрылил автора, и он с ещё большим усердием принялся за изучение многих трудов французских историков.

В 30-х годах у Дюма возник замысел воспроизвести историю Франции XV-XIX веков в обширном цикле романов, начало которому было положено романом «Изабелла Баварская» (1835). Исторической основой послужили «Хроника Фруассара» , «Хроника времён Карла VI» Ювенала Юрсина, «История герцогов Бургундских» Проспера де Баранта.

Историю Франции он также показал в двух исторических романах-жизнеописаниях: «Людовик XIV» и «Наполеон».

Соавторы

В конце 30-х годов XIX века французские газеты для увеличения числа подписчиков практиковали публикацию романов с продолжением. Дюма был одним из самых желанных писателей для издателей газет: его книги пользовались огромной популярностью, его имя привлекало массу читателей. Один из сотрудников Дюма, Жерар де Нерваль, познакомил его с малоизвестным литератором Огюстом Маке и под его влиянием Дюма решил обратиться к жанру историко-авантюрного романа, в котором реалии минувших эпох служат фоном для приключений героев. Дюма переделал пьесу Маке «Карнавальный вечер» («Батильда»), отвергнутую Антенором Жоли, и она была принята к постановке театром Ренессанс. Молодой автор был в восторге от своего успеха и предложил Дюма проект романа из времен регентства «Добряк Бюва».

Огюст Маке.
Литография С. Фабера, 1847

Дюма участвовал в его переработке, в окончательном варианте роман получил название «Шевалье д’Арманталь». Он был принят к публикации газетой «Ля Пресс», скупившей все будущие произведения Дюма. Однако против того, чтобы «Шевалье…» был подписан обоими авторами, резко возразил Эмиль де Жирарден: в его глазах книгу обесценивало имя Маке, - читатель желал видеть только романы Дюма. «Шевалье…» вышел за подписью одного Дюма, Маке получил большие отступные - восемь тысяч франков и впоследствии продолжил сотрудничество. Вместе с Дюма Маке работал над «Тремя мушкетёрами», «Графом Монте-Кристо», «Королевой Марго», «Женской войной». Переписка Дюма и Маке свидетельствует, что вклад последнего в романы был значителен. Историк литературы Альбер Тибоде предлагал называть их Дюма-Маке, считая, что по примеру Эркмана-Шатриана, авторство романов должно обозначаться двойным именем.

Плодовитость Дюма вызывала изумление, а оглушительный успех его книг порождал зависть и многочисленных врагов. В 1845 году вышел памфлет Эжена де Мирекура «Фабрика романов „Торговый дом Александр Дюма и Ко“», где автор не только обвинял Дюма в том, что он безжалостно эксплуатирует литературных негров, но и коснулся его частной жизни. Дюма подал на Мирекура в суд и выиграл процесс, однако ему не удалось пресечь распространение порочащих его слухов. В связи с выходом памфлета, он просил Маке написать письмо, где тот отказывался от своих прав на переиздание книг, созданных вместе с Дюма. Маке, в частности, писал:

Доброй дружбы и честного слова нам всегда было достаточно; так что мы, написав почти полмиллиона строк о делах других людей, ни разу не подумали о том, чтобы написать хоть одну строчку о наших делах. Но однажды вы нарушили молчание. Вы поступили так, чтобы оградить нас от низкой и нелепой клеветы … вы поступили так, чтобы публично объявить, что я написал в сотрудничестве с вами ряд произведений. Вы были даже слишком великодушны, дорогой друг, вы могли трижды отречься от меня, но вы этого не сделали - и прославили меня. Разве вы уже не расплатились со мной сполна за все те книги, что мы написали вместе?

Позднее, когда отношения с Дюма были испорчены, Маке утверждал, что написал письмо под нажимом. В 1858 году Маке подал в суд на Дюма, требуя признать своё соавторство при создании 18 романов, но проиграл один за другим три процесса. В последние дни жизни Дюма, уже будучи тяжело больным, говорил сыну о «тайных счётах» между ним и Маке. Сообщая Маке о смерти отца, Дюма-сын спрашивал, не было ли у соавторов особого соглашения. В письме от 26 сентября 1871 года тот уверял, что никаких «таинственных счётов» не было.

>Биографии писателей и поэтов

Краткая биография Александра Дюма

Александр Дюма (отец) – выдающийся французский писатель, драматург, журналист, один из самых читаемых французских авторов в мире. Наиболее известен по трилогии, в которую вошли историко-приключенческие романы «Три мушкетера», «Двадцать лет спустя» и «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя». Главными действующими лицами в этих произведениях были храбрый Д’Артаньян, желающий стать мушкетером и три его друга: Атос, Партос и Арамис. Писатель родился 24 июля 1802 года во французском городке Вилле-Котре, в семье кавалерийского генерала. Отец умер через несколько лет после его рождения, оставив семью в плачевном состоянии. Полноценное образование стало недоступным, поэтому Александр много читал. В юности он был завсегдатаем парижских театров и хотел обязательно стать драматургом. Благодаря прекрасному почерку ему доверили должность канцеляриста при герцоге Орлеанском.

Дюма пришлось восполнять пробел в образовании, читая все мемуары и хроники, какие попадались. Посещая театры, он мечтал научиться драматургии. Там он познакомился с французским писателем-библиофилом Шарлем Нодье. Вскоре Дюма со своим ровесником и поэтом Альфредом де Левеном написал водевиль «Охота и любовь», который был инсценирован в театре Амбигю. Публика хорошо отнеслась и к постановке по пьесе «Генрих III и его двор» (1829) в Камеди Франсез. Это была своеобразная победа романтизма над классицизмом. Несмотря на то, что пьесы писателя не были совершенны, они умело удерживали внимание публики с первых и до последних секунд. В ходе июльской революции 1830 года А. Дюма участвовал в штурме королевского дворца Тюильри, о чем подробно написал в своих «Мемуарах».

В мае 1832 года писатель попал в неприятную ситуацию, когда процессия похорон, в которой он возглавлял колонну артиллеристов, превратилась в революционное восстание. Вскоре полиция жестоко подавила восстание, но появились слухи, что ему угрожал арест. По рекомендации друзей он на несколько месяцев уехал в Швейцарию, где дописывал исторический очерк «Галлия и Франция». В 1840 году Дюма женился на актрисе Иде Ферьер. Однако он не прекращал встречаться с другими женщинами, бездумно тратить деньги и вести богемный образ жизни. Он издавал журналы, открывал свой театр, но все его попытки, как правило, заканчивались неудачей. В результате он вынужден был бежать от кредиторов в Бельгию, где начал работу над «Мемуарами». С 1858 по 1859 год он находился в России, где посетил многие примечательные города. Об этом путешествии он позже написал «Путевые впечатления в России». Скончался писатель в доме своего сына 5 декабря 1870 года после перенесенного паралича. Произведения Дюма были переведены на многие языки и не раз экранизированы.

Александр Дюма (отец) - французский писатель, журналист, драматург, автор популярных приключенческих романов, выдвинувших его в число наиболее известных и читаемых в мире французских литераторов. К его имени добавляют слово «отец», т.к. сына тоже звали Александром, и он тоже снискал известность на литературном поприще. Родиной Александра Дюма был небольшой городок Виллер-Котре неподалеку от Парижа, где он 24 июля 1802 г. родился в семействе известного кавалерийского генерала наполеоновской армии. Александр по линии отца был квартеронцем: его бабушка была чернокожей. Отец в 1806 г. умер, оставив семью в достаточно плачевном положении, во всяком случае, на качественное образование у матери денег не хватило, и Александр пополнял багаж знаний, много читая.

Вдохновленный успехом «Изабеллы Баварской», в 40-ые гг. Александр Дюма публикует в газетах историко-приключенческие романы, благодаря которым он стал писателем с мировым именем: «Три мушкетера» (1844) и два продолжения трилогии – «Двадцать лет спустя» (1845), «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя» (1848-1850), «Граф Монте-Кристо» (1844-1845), «Королева Марго», (1846), «Мадам де Монсоро» (1846), «Две Дианы» (1846), «Сорок пять» (1848). Литературная деятельность приносила Дюма очень хорошие доходы, однако писатель тратил все деньги , не желая отказывать себе в роскоши. В 1851 г. ему даже пришлось скрываться от кредиторов в Бельгию.

На протяжении 1858-1859 гг. Дюма путешествовал по России, и впечатления от поездок легли в основу пятитомника путевых заметок «Из Парижа в Астрахань». Будучи знакомым с Гарибальди, Дюма-отец в течение трех лет был участником итальянского национально-освободительного движения, в 1860 г. ходил в поход на Сицилию. Когда между Австрией и Пруссией шла война, в 1866 г. он был военным корреспондентом. В последние годы жизни был на грани нищеты и существовал за счет поддержки детей. На его смерть 5 декабря 1870 г. в г. Пюи практически не обратили внимания: в это время прусские войска оккупировали Францию. В 2002 г. прах Дюма-отца перезахоронили в парижском Пантеоне.