Семейные предания. Из глубины веков

Sep 30 2006, 03:39 PM

Девочки, разговор о памяти с мамой Ирой подвиг меня на вопрос: а в ваших семьях есть всякие тайны, легенды и предания?

В моей их несколько. Например, моя прабабушка призналась моей бабушке, что родила одного сына не от мужа, а от любимого человека. Кто он - тайна за семью печатями. Так что в моей родословной присутствует белое пятно неизвестного происхождения и мои предки по этой линии - неизвестны.

Есть еще несколько историй. Может, потом расскажу.

Может, у вас в семьях тоже есть легенды или свои истории? Если это не скелеты в шкафу, поделитесь

Sep 30 2006, 03:57 PM

Ой, Mrs.Adams, вытаскиваете «скелеты из шкафов»? Не боитесь, что они все к вам нагрянут?!

Sep 30 2006, 04:00 PM

Да у меня шкафов в доме мало И они одеждой забиты Так что пойдут эти скелеты по миру побираться

Sep 30 2006, 04:25 PM

Ну, тогда напишу, только чуть-чуть попозже.

Ярослава

Sep 30 2006, 06:39 PM

У нас в семье предание не предание, короче, такая история..

Мой дедушка по папиной линии был незаконнорожденным сыном вологодского помещика Полянского. Как рассказывал отец, чуть ли не графа, но я не верю, он у меня любитель преувеличить.. А мы с сестрой помню хохотали, что у нас 1/8 "голубой" крови.

Там была какая-то неземная любовь между ним и горничной. Есть старая фотка моей прабабки-красивая.. эх.. и чего я не в неё? Живой я её не застала. Вот сейчас осваиваю фотошоп, хочу фотку попробовать отреставрировать чуток.

После революции помещик уехал до городу Парижу, а его бывшая горничная осталась здесь. То ли он её сам не позвал, то ли она за революцию была.. Больше нам о нем ничего не известно, со своим сыном связи не поддерживал.

Прабабушка ничего детям своим не рассказывала, скрытная была. А было бы интересно её послушать.

Sep 30 2006, 07:38 PM

Мой дед был кадровым офицером. Рожденный в 1900 году. Да, это были непростые годы для людей и страны. Бабушка мне много рассказывала об их жизненном пути. И про Сталина в том числе. Жалею сейчас, что не смогла записать историю становления и разрухи того периода на бумагу. Для меня мой дед, остался в моей памяти умным, стойким товарищем, настоящим офицером именно того времени. Закалка – свинцовая. Эти чувства мне передала бабушка и мама. Но об одном умалчивали мои родичи: огромная любовь деда в конце В.О.В. В 1946 году, он ушел к другой женщине. Но семью не оставлял (жена и две дочери). И еще одна неизвестность существует – дед погиб при очень странных обстоятельствах в1947 году в городе Иваново. Там был закрытый завод, где он и служил. Там что-то случилось и погибло много людей. Но я не знаю что.
А по папиной линии – там вообще все покрыто мраком. Они репрессированные. И депортированы в Сибирь. Папина мама никогда ничего не говорила про этот период жизни. Женщина была властная и строгая.
Вот, совсем маленькие житейские тайны. Как странно, в нескольких строках – уместилась такая огромная жизнь. Да и не одна!
P.S.: Мне муж тоже говорит, что мы «голубых кровей». Да, тайн много.

Sep 30 2006, 08:19 PM

Тайн, вроде нет, или может я не в курсе

Мои прабабушка и бабушка с дочкой (моей тётей) жили в Ленинграде, когда началась война.
Завод, где работал дедушка, в то время уже не живший с бабушкой, эвакуировали.
Немцы подходили всё ближе, но о самом плохом, что предстоит блокада пока что никто не знал.
Тем не менее, прабабушка, которая в отличие от бабушки была женщиной предусмотртельной и активной, каждый день, идя с работы, заходила в магазин и покупала пару пакетиков крупы или сахара, несла домой и закапывала во дворе. И таким образом, создала значительные запасы, которые позволили им троим пережить первую, самую страшную блокадную зиму.
Когда появилась возможность, дедушка приехал и вывез своих дочку, бывшую жену и тёщу по Дороге Жизни. И, хотя после этого вместе они прожили не долго и вскоре разошлись, успел родиться мой папа

Oct 4 2006, 12:00 AM

Ой, у меня есть такое "предание", только это правда.
Моя прабабушка по маминой линии была потрясающая красавица. Однажды приехал к ним, уж не знаю, за какой надобностью, Гришка Распутин собственной персоной. Был он тогда как раз в самом, что называется, расцвете. По женской части, известное дело, был знатный ходок. Не пропустил и мою прабабку, подобрался к ней сзади и залез, пардон, под юбку. Бабка Любка, вместо того чтобы брякнуться перед ним с задранными лапками на пузо, двинула ему скалкой промежду глаз, ажно искры посыпались.
Гришка обалдел, а потом сильно ее зауважал и разговоры с ней всю ночь разговаривал за жизнь. О как.
А еще, когда мой дед работал на Колыме, кто-то успел ему сообщить, что ночью за ними придут - арестовывать всю семью. И дед успел всю семью по-быстрому спрятать. А сам уехал "по делам". Как получилось, не знаю, но так и не попал мой дед в лагеря...
А еще один мой довольно близкий родственник по папиной линии, что-то типа двоюродного или троюродного деда, возведен РПЦ в ранг великомученика, т.к. был, кажется, если не путаю, епископом и его зверски замучили коммунисты, требуя, чтобы он отрекся от всего, что для него было свято. А он не отрекся.
Ой, а еще... Когда мой дед по папиной линии был уже очень старый, у него вдруг обнаружилась вторая семья и дочь - почти ровесница папашки моего. Он, оказывается, полжизни прожил вот так - на две семьи. Мы потом даже общались одно время с этими людьми, но не очень-то сложилось.Хороошо, что бабушка не дожила, она его очень любила, деда.

СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ

КАК СПОСОБ ИЗУЧЕНИЯ ЯЗЫКОВЫХ И КУЛЬТУРНЫХ ТРАДИЦИЙ

Оренбургский государственный университет

Взаимосвязанное изучение языка и культуры позволяет найти новые эффективные способы исследования и достичь новых результатов в разных областях знания.

Предание вообще – это устный интересный рассказ или поучительная история, передающаяся из поколения в поколение. В филологии предание определяется как одна из разновидностей народного творчества, жанр фольклора, устное повествование, содержащее сведения о реальных лицах и событиях.

Предание определяется как действие по глаголу передавать (предавать). в значении завещать что-либо, передать что-либо потомству обычаем или законом. Предание - рассказ, повествованье, память о событии, перешедшая устно от предков к потомкам; поученья, наставления, правила житейские, переданные одним поколеньем другому; поверье, заповедь, завет .

Предание, нередко возникнув из рассказа очевидца, при передаче подвергается вольной поэтической интерпретации и в этом значении его можно сравнить с легендой . Исследователи отмечают одно из устаревших значений понятия предание - традиция, традиционное установление, порядок, правило .

Предания, связанные с историей страны или народа, тесно переплетаются с мифами и народным эпосом, находят свое отражение в пословицах и поговорках, отдельные речения, взятые из преданий становятся крылатыми фразами, осознание происхождения которых может постепенно утрачиваться носителями языка и культуры.

Предания являются ценнейшими источниками информации для историков, филологов, лингвистов. Европейские ученые в XIX веке вслед за немецким историком И. Дройзеном (нем. Johann Droysen; 1808- 1884) подразделяли все исследуемые материалы, т. е. все многообразие продуктов целенаправленной человеческой деятельности на исторические остатки и исторические предани я.

Подлежащие изучению исторические материалы, по мнению И. Дройзена, составляют: устная речь (песнь, сага, рассказ, легенда, анекдот , пословицы, крылатые слова), письменная речь (генеалогические таблицы, исторические надписи, мемуары, брошюры, газеты и т. п.) и изображения (географические карты, иконография исторических личностей, планы городов, рисунки, живопись, скульптура) .

Среди множества исторических материалов особый интерес представляет изучение семейных преданий, в которых отражается с одной страны история страны, а с другой – быт и неповторимые оттенки внутрисемейных отношений.

Традиция записи и сохранения истории отдельных семейств восходит к хроникам (греч.Χρόνος- время) - историческим описаниям событий в хронологическом порядке, которые появились в поздней Римской империи и развились в Византии и Западной Европе.

В римской империи погодовые записи событий еще именовались анналами (лат. annus - год). В анналах наряду с записями, связанными с жизнью города, области или страны подробно описывался жизненный путь отдельных исторических личностей. Так, например, известно биографическое сочинение римского историка Евсевия Кесарийского (греч. Ευσέβιος ο Καισαρείας; 264-340) «Жизнь Константина», представляющее собой жизнеописание основателя Византийской империи императора Константина I, с которым Евсевий Кесарийский был лично близко знаком. Сочинение Тацита (лат. Tacitus, 55-120) «Жизнеописание » широко используется как источник исторических и биографических сведений.

Кроме того, знатные римские семейства приглашали грамотных людей для ведения записей о всех членах семьи. Плутарх (др.-греч. Πλούταρχος, 46-127) в самом начале своих «Сравнительных жизнеописаний» пишет: «Мне случилось начать работу над этими жизнеописаниями, выполняя чужую просьбу, но продолжать ее - и притом с большой любовью - уже для себя самого: глядя в историю, словно в зеркало, я стараюсь изменить к лучшему собственную жизнь и устроить ее по примеру тех, о чьих доблестях рассказываю» .

Российский историк (1881-1957) в работе «Начало римской летописи» указывал, что «…римляне были очень щепетильны по отношению к доброму имени своего рода, а поэтому у них уже рано в обычаи было записывать важнейшие их семейных происшествий» .

Ведение хроник, летописей, составление жизнеописаний повсеместно продолжалось в Средние века. Французский монах-августинец отец Ансельм (фр. Père Anselme, 1625-1694, в миру Пьер Гибур (фр. Pierre Guibours )) разработал схему передачи информации о родстве с помощью системы нумерации поколений и индивидуумов - поколенную роспись или родословную . Поколенная роспись включала в форме разбитого на поколения списка родственников сведения о потомках (нисходящая роспись) или предках (восходящая роспись) Отмечается, что восходящая роспись встречается гораздо реже нисходящей . В отличие от известных в то время генеалогических таблиц, в которых родственные связи отображались в графическом виде (с помощью скобок, линий, расположения по горизонталям или вертикалям), поколенные росписи способствовали сохранению большего количества детальных сведений об отдельных членах того или иного семейства.

В 1663 году отец Ансельм опубликовал «Дворец чести» - геральдическое исследование с поколенными росписями лотарингского дома Шатенуа (нем. Haus Châtenois) и итальянской династии герцога Савойского (итал. Duca di Savoia), позднее был издан «Дворец славы» - сборник родословных великих фамилий Франции и Европы.

В Древней Руси, Византии, Сербии, Болгарии исторические произведения, соответствующие римским хроникам , носили название летописей и хронографов .

Летопись представляла собой более или менее подробную запись исторических событий по годам. Запись событий каждого нового года в летописях обычно начинается словами: «в лето …» (т. е. «в году …» ), отсюда и название - летопись . На Руси сложилась традиция ведения особых делопроизводственных документов - р одословных книг или родословцев, в которые думными дьяками заносились поколенные росписи знатных родов. Родословные книги использовались для составления справок в местнических спорах. Эти книги являются ценными документами для генеалогических исследований.

Первые рукописные родословные книги появились в 40-х годах XVI века. Известно, что в 1555 году по распоряжению Ивана Грозного создан «Государев родословец». В 1682 году была образована Родословных дел палата, основной целью которой стало создание родословных книг всего дворянства. Там на базе «Государева родословца» в 1687 году была создана «Бархатная книга», позднее, в 1787 году, российский журналист и общественный деятель Н. И. Новиков (1744-1818) издал один из списков «бархатной книги» под названием «Родословная книга князей и дворян российских и выезжих».

В Польше и Западной Украине в XVI-XVIII веках были распространены silva rerum (лат. - лес вещей, в переносном смысле –«случайный набор разнородных вещей»); определенный тип хозяйственной книги, домашней хроники, которая велась и сохранялась многими поколениями благородных семейств. В сохранившихся до наших дней книгах содержатся записи о текущих событиях, письма, политические речи, копии правовых документов, шутки и анекдоты, финансовые документы, философские размышления, стихи, генеалогические таблицы. Среди польской и украинской шляхты silva rerum рассматривались как дневник или семейные мемуары, среди других вопросов в них записывались семейные традиции; silva rerum не были предназначены для широкой аудитории и, тем более, печати, однако иногда некоторые книги предоставлялись друзьям семьи, которым даже разрешалось добавить комментарии к записям. Некоторые silva rerum имели более тысячи страниц, З. Глогер (польск. Zygmunt Gloger ; 1845 - 1910) цитирует книгу из 1764 страниц, но наиболее распространенный размер от 500 до 800 страниц .

Родословные книги, семейные дневники содержат богатый материал для исследования связи между языком и социальными условиями его бытования. Данные источники представляют большой интерес, но они активно изучались и изучаются в настоящее время историками, библиографами, филологами.

Однако истории отдельных семей – менее знаменитых, простых людей, практически не изучались, поэтому мы поставили цель с помощью анкетирования и опроса выявить современное состояние и традиции ведения семейных хозяйственных книг, семейных архивов, а также сохранения в семьях Оренбургского региона различных преданий.

Мы рассматриваем семейные предания как рассказы о членах одной семьи и событиях, связанных с ними и произошедших в недавнем и далеком прошлом; семейные поверья и легенды, переходящее от одного поколения семьи к другому в как в устной передаче, так и зафиксированные письменно.

При анализе собранных материалов мы предполагаем фиксировать: факты отражения в семейном предании исторических событий эпохи; степень сохранения предания (предание опрашиваемый вспоминает сразу или ему необходимо побеседовать с другими членами семьи, относительно точно и уверенно указываются имена и даты); предание связано с членами семьи или селения, местности; использование при пересказе устаревших слов и выражений; использование при пересказе иностранных слов и выражений (возможно искаженных); обусловленность использования устаревших или иностранных слов (именно они составляют суть предания); повторение одной сюжетной линии в нескольких преданиях.

Результаты, полученные к настоящему времени, позволяют утверждать, что молодые люди в возрасте 17-20 лет мало осведомлены в истории прежних поколений своей семьи, не знают семейных преданий, или не осознают их таковыми, не откликаются на предложение побеседовать с другими членами своей семьи с целью отыскать интересные истории, более того, представители этой возрастной группы не всегда осознают ценность сохранения семейной истории и семейных традиций.

Представители возрастной группы 10-16 лет также мало осведомлены в истории прежних поколений своей семьи, однако охотнее откликаются на предложение побеседовать с другими членами своей семьи с целью отыскания интересные истории. Самые младшие из опрошенных (10-12 лет) чаще вспоминают истории с элементами «чудесного» или мистического содержания.

Представители более старшего поколения (старше 30 лет) помнят много историй, связанных различными событиями жизни нескольких поколений своей семьи, но занимаются целенаправленным сбором и сохранением информации о своей семье.

Таким образом, семейные предания – истории, были, легенды, хранящиеся в семьях и ценные для членов одной семьи, вместе с тем являются богатым материалом для изучения исторических событий, этнографии, быта и мировоззрения определенного региона.

Список использованной литературы

1. Большой Энциклопедический словарь. 2000. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://dic. academic. ru/dic. nsf/enc3p/242654

2. Даль, В. И. Толковый словарь великорусского языка [Электронный ресурс] Режим доступа: http://dic. academic. ru/dic. nsf/enc2p/332102

3. Дройзен, И. Г. Историка. Лекции об энциклопедии и методологии истории / . - СПб.: Владимир Даль, 2004. - 581 с.

4. Ефремова, словарь русского языка . Толково-словообразовательный. 2000 [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www. efremova. info/word/predanie. html#.V7MAGmBkjIU

5. Радциг, римской летописи / . - Киев: Аграр Медiа Групп., 2012. – 150 с.

6. Плутарх. Сравнительные жизнеописания [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www. ancientrome. ru/antlitr/plutarch/index-sgo. htm

7. Gloger, Z. Ksie̜ga rzeczy polskich / Zygmunt Gloger. - Nakł. Macierzy Polskiej, 1896. - 498 s.

8. Jouniaux, L. Généalogie: pratique, méthode, recherche / Léo Jouniaux. - Quercy: Seuil, 2006. - 414 p.

На своем дне рождения папа рассказывал о своих предках. Хочу записать все, что запомнила, чтобы не забыть. Такие вещи стоит знать.
Моя бабушка, папина мама Людмила Александровна, носила редкую фамилию Самосская. Дело в том, что она происходила из священнической династии; а выпускникам семинарий, как известно, фамилии давало начальство при выпуске. Я, правда, затрудняюсь объяснить, к какому именно времени относится эта практика и какой надобностью она была вызвана. Но дело это известное.
Фамилии сочинялись в буквальном смысле как бог на душу положит: от церковных праздников (Успенский, Вознесенский и т.п.), от разных церковных предметов (Антиминсов), от учебных дисциплин (Алгебров) и просто от разных благозвучных (а иногда и не очень благозвучных) латинских, греческих или церковнославянских слов. Так вот, семейное предание гласит, что однажды пятерым семинаристам за отличные успехи в учебе присвоили красивые фамилии, образованные от греческих островов: Самосский, Фаросский, Родосский, Хиосский и, видимо, Лесбосский. Среди этих пятерых был и мой предок.
NB: Есть, кстати, известный библиограф по фамилии Родосский - видимо, его предок был из этой же компании.
Прапрадедушка Николай Самосский первым нарушил семейное обыкновение - не пошел в семинарию, а стал врачом и дослужился до главврача московской Басманной больницы. Его сын, а мой прадедушка Александр (названный, видимо, в честь царя) вообще выбрал интересную профессию - пошел в Институт Путей Сообщения, что в то время было примерно как в тридцатых годах пойти в летчики. На железной дороге он и проработал всю жизнь.
Во время гражданской войны Александр Николаевич жил и работал на Украине, не помню, где именно. Он был уже женат и имел троих детей. С гражданской войной связано несколько семейных легенд. Есть история о том, как, когда город занял атаман Шкуро, А.Н. ходил к нему заступаться за нескольких железнодорожных рабочих, которых Шкуро собирался повесить за большевизм. Большевикам прадедушка совершенно не симпатизировал, но этих людей знал с хорошей стороны и не хотел, чтобы их вешали. Миссия увенчалась успехом, и эти люди потом на коленях прадедушку благодарили.
Еще рассказывали, что Петлюра вызывал прадедушку к себе и предлагал ему пост министра путей сообщения Украины, но прадедушка отказался - и, как потом выяснилось, правильно сделал.
При советской власти прадедушка однажды едва не оказался посажен, но спасся благодаря уму и сообразительности. Работал он тогда в Курске начальником участка. И вот замечает он, что вокруг него коллег начинают сажать одного за другим. Недолго думая, дедушка выясняет, где требуются железнодорожники его специальности, связывается с потенциальным работодателем где-то очень далеко - чуть ли не в Сибири, снимается с места и уезжает вместе с семьей. Посадки тогда происходили "кампаниями"; та кампания была местная, локальная, и на новом месте его никто не трогал.
Что касается прабабушки, то ее девичья фамилия была Шапошникова. Она была родом с Украины, но не украинка, а из семьи старообрядцев, в свое время уехавших туда от гонений - на Украине со свободой совести было как-то полегче. Через несколько поколений они воссоединились с официальной церковью, но остались на Украине. Торговали они скотом и на этой торговле весьма разбогатели. Отец прабабушки владел значительной частью Кривого Рога (в то время там еще не открыли руду). Но незадолго до революции Шапошниковы из каких-то соображений все свои земли продали - и, как вскоре выяснилось, правильно сделали.
Прабабушка и ее сестра Елена Ивановна обе рисовали и стремились к карьере художниц, причем прабабушка, как говорят, рисовала лучше. Но она рано вышла замуж, нарожала детей и в семейных хлопотах живопись забросила. Елена Ивановна тоже вышла замуж, но детей у нее не было, и она смогла стать профессиональной художницей.
Ее муж, Николай Иваненко, был интересный человек - богатый помещик и флигель-адъютант императрицы (!) После революции ему могло бы прийтись худо; но он, тоже отличаясь умом и сообразительностью, написал сам себе справку, что служил управляющим своим собственным имением, и с этой справкой всюду проходил за "служащего". Проработал он до самой смерти обычным служащим в каких-то советских учреждениях, и никто его не трогал. Умер он вскоре после войны от рака желудка.
И сама Елена Ивановна (тетя Лена) была женщина неординарная. Во-первых, она, как уже сказано, была профессиональным художником. У нас сохранились ее картины, большинство, на мой взгляд, так себе, но некоторые вполне хороши. Для заработка сочиняла детские книжки в стихах и сама их иллюстрировала (книжки, честно говоря, очень плохие. На уровне тогдашней (20-е гг.) массовой литературы, который был ой-ой-ой.)
А еще она была изобретательницей, но какой-то не слишком удачливой. Сконструировала кастрюлю с двумя отделениями, в которой можно готовить одновременно и первое, и второе - но так и не решила, что делать, если первое уже готово, а второе - еще нет. Придумала стол, который на ночь убирается в стену: родные не могли понять, зачем - но это, думаю, потому, что они никогда не знали настоящей тесноты, а в классических коммуналках, где люди спали под столами и т.п., такая мебель была бы очень кстати. Но это изобретение тоже как-то не пошло.
Еще она была очень верующей и оставила в наследство потомкам толстенную рукопись, где подробно описала все происшедшие с ней в жизни чудеса. Чудеса по большей части бытового свойства: ехала в монастырь - достался последний билет в кассе, решила погадать на Евангелии - открылось именно на строчках, наиболее подходящих к ситуации, и т.п.
NB: Интересно, что в этом клане было по меньшей мере два открыто и активно религиозных персонажа - Елена Ивановна и моя бабушка Л.А. Активных - т.е. регулярно ходящих в церковь, ездящих по монастырям и всяким святым местам и т.п. Да и все остальные, насколько я понимаю, придерживались тех же убеждений. Но, насколько мне известно, никаким преследованиям за веру никто из них никогда не подвергался.
У прадедушки Александра Николаевича было трое детей: дядя Шура (1910 г.), моя бабушка (1912 г.) и дядя Вася (1916 г.).
Дядя Вася был человек со странностями и с интересной биографией. Он окончил Институт связи, но по специальности не работал, можно сказать, до старости. А занимался тем, что ходил в парк Сокольники и профессионально играл в домино на деньги. Этим и жил. Только уже в хрущевские времена, когда вышел указ о тунеядцах, дядю Васю какой-то сосед устроил в Дом звукозаписи. Там дядя Вася занялся теорией звукозаписывающего дела, быстро пошел в гору, защитил сперва кандидатскую, а затем и докторскую.
Во время войны он был на фронте и пережил немало приключений. В начале войны, отступая, оказался в окружении: из окружения можно было выбраться по мосту, который простреливался - командир их отряда, еврей, понимавший, что в плену ему точно ничего не светит, пробежал по мосту и остался жив и на свободе, а остальные побоялись и попали в плен. Их погнали на Запад: однажды, когда они остановились на ночлег в какой-то деревне, немцы загнали пленных в сарай и заперли, но еще не успели поставить конвой: тогда дядя Вася отодрал какую-то доску и сбежал.
Когда он добрался до своих, его, как побывавшего в плену, отправили в штрафбат. В штрафбате он был ранен, получил медаль и довоевал до конца войны уже в обычных войсках.
Семьи у него, насколько я понимаю, не было. С родными он почти не общался, а когда общался - всех удивлял странноватым поведением и высказываниями: например, на похоронах отца изумил брата Шуру и прочих родственников словами: "Ведь я у покойного был единственный сын" :-]
Самое интересное, что эти странные слова потом получили документальное подтверждение: через некоторое время, разбирая семейный архив, нашли ветхую справку, в которой черным по белому было сказано, что дядя Вася освобождается от каких-то там обязанностей, "поскольку является единственным сыном престарелых родителей". :-]]
После смерти прадедушки дядя Вася совершенно потерял контакт с семьей, и мы даже не знаем, жив ли он сейчас.
Дядя Шура на фронте не был, а проработал всю войну камуфлятором (т.е. маскировал разные объекты, раскрашивая их под цвет земли, деревьев, облаков и т.п.); хотя, по словам папы, художественных способностей не имел ровно никаких. Видимо, тоже проявил ум и сообразительность.
Однако и в его жизни не обошлось без приключений. Первым браком он был женат на некоей Жене Радченко: эта Женя бросила его и ушла к КГБшнику со зловещей фамилией Черножуков, и этот Черножуков увез ее куда-то в Среднюю Азию. Однако вскоре она в нем разочаровалась, начала тайную переписку с прежним мужем и в конце концов начала слезно его умолять приехать и спасти ее. Он приехал, они тайно встретились и договорились уехать вместе, она потихоньку собрала вещи и ушла из дома, до самого отхода поезда они где-то прятались от ревнивого КГБшника... в общем, история была романтическая. Правда, вместе после этого прожили недолго. Вскоре развелись, и вторым браком дядя Шура женился на ленинградке по имени Ирина Михайловна, пережившей блокаду. Своих детей от нее у дяди Шуры не было, но была падчерица Нина, которая жива и сейчас.

Из глубины веков.

Истории и легенды моей семьи.

Семейное предание о том,

как «дедка Панюша» корову искал.

Мой папа, Князев Александр Николаевич, родился в 1951 году. В детстве он был активным и любознательным, общаясь со своими дедушками и бабушками, запоминал много рассказов.

Было это давно, ещё при единоличных хозяйствах. Жил здесь, в селе Успенском, мой прапрадед, Демин Павел Семенович, и была у него сестра Евдокия. Выдала Евдокия замуж единственную дочь. Уехали молодые далеко, в город Орск, что на Южном Урале, и долго от них не было никаких вестей. Скучно стало Евдокии и одиноко.

Вот и решила она завести себе помощницу по хозяйству. Пришла к старшему брату Павлу и просит, чтоб тот отдал ей на воспитание девочку: «Много у тебя девок, а у нас никого не осталось, одни мы уж не один год живем».

Шел 1922 год. Тяжело было дядьке решиться расстаться с одной из девочек. Старший сын Иван остался молодым и вдовым. Жена его, Наталья, умерла вторыми родами, оставив дочку Аннушку трех лет. Второй раз жениться еще не успел, только вернулся с гражданской войны. Почти 4 года воевал в армии командарма Тухачевского, прошел всю Украину и Польшу. Вернулся домой, а дома одни девки. Да все маленькие, не помощь, а одна обуза. Вот на семейном совете и решили отдать в семью Евдокии самую младшую Марию. Ей тогда 12 лет было. Уже многую работу по дому могла делать, так что хорошая помощница будет, ну, а дальше посмотрим. Как порешили, так и сделали. Пошла Марюшенька жить в чужой дом. Но чтоб никто не осудил, дали за ней приданое, главным в этом приданом была корова, еще молодая, хорошо доилась и очень смирная. Вот отвезли все это в дом Евдокии на другой конец села, на Долгий порядок. И вроде всё успокоилось.

Марюшенька живет с новыми родителями. Отец ее Павел при случае ее навещает. Проходит год…..

Вдруг весной с Урала возвращается дочь Евдокии. Одна, без мужа. Говорит, что будет жить с родителями, что не сошлись с мужем характерами. Ну, приехала, так приехала, родную дочь на улицу не выгонишь.

Пошла Евдокия к брату Павлу. Вот, что, мол, у нас приключилось в семье, забирай Марию назад. А приданое уже все растрачено. Зерно, картофель, мука - все съедено. А главное - вдруг пропала Буренка. Павел принял назад свою младшую дочь Марию. Про корову ничего не сказал, но сразу съездил в соседнее село Кардавиль к Путилиной. Путилина ездила по всем селам одна на своей лошади, и при ней были книги, завернутые в большие красивые платки. С этими книгами она никогда не расставалась. Эта Путилина славилась на всю округу тем, что могла через свои способности узнать любую тайну. Вот приехал к ней Павел, поговорили они о его беде, пропавшей корове. После этого он пошёл к сестре и еще раз расспросил, как пропала корова. Сестра снова рассказала, как увели корову со двора. А на дворе уже начало зимы было, выпал первый снег. Вокруг двора осталось много следов, да все отпечатки валенок большого размера, видно, много воров было, и грузные мужики тяжело ступали. Пошел Панюша по следам, а они ведут в соседнюю деревню Крутец, тут недалеко, чуть больше версты. А у Павла были в каждом селе друзья-приятели. Знали его в округе, ведь он был старостой успенского прихода. У одних погостил, с другими поговорил. Корова большая, ее в лукошко не спрячешь. На Крутце соседки увидали, что новая корова завелась у одних хозяев. Вот и подсказали Павлу. Пошел Павел к новому хозяину коровы, расспросил, откуда она у него. А, надо сказать, нрав у Панюши был крутой, боялись его. И рассказал хозяин, что не воровал он коровы, а продала ему ее Евдокия. Поговорили они, и забрал Павел свою корову назад. Накинул на рога корове веревку и повел ее той же дорогой с Крутца в Успенское и прошел мимо окон своей сестры Евдокии. Пусть, думает, видит. Та увидала, но даже не вышла, потому что застыдилась. С тех пор брат и сестра больше не роднились. А вся тайна была в том, что на корову Евдокия обула валенки, да так и увела на Крутец. Вот никто и не смог разглядеть, куда следы ведут. А «дедка Панюша» эту тайну разгадал!

Наше семейное предание.
Эта случилась с моей прабабушкой лет сто назад. В то время ее семья держала овец. Доили их утром, еще до того, как выгонят на пастбище. Способ дойки овец в селе был такой: нужно зайти в сарай, сесть на овцу задом наперед и, обхватив руками и ногами, чтоб не вырвалась, наклониться к задней части овцы и подоить в подставленное ведерко.
Ранним утром того дня, который сделал ее известной в ее селе, моя прабабушка вышла доить овец, как обычно. Но необычным было то, что уже случилось этой ночью, но пока себя никак не проявило. Виновник случившегося сидел в сарае, затаившись и обреченно ждал рассвета.
Это был волк. Оголодавший волк, который зимой пришел в село. Проделал дыру в крыше и забрался в хлев. Забрался, но, как и положено умному зверю, сначала проверил, сможет ли он выбраться обратно. Не смог. То ли забрался внутрь по сугробу, а изнутри стена была слишком высокой; то ли просто устал серый с кровлей возиться.
Почему волк в таких случаях не начинает резать овец, никто не знает.
Может, просчитывает все варианты и понимает, что на шум прибегут люди с вилами; и волк просто ждет, что кто-то откроет утром дверь — и тут он неожиданно выскочит и улизнет в лес; а может, волк просто впадает в уныние и теряет аппетит. Так или иначе, но шум волк ночью не поднял, затаился до утра среди овец, поближе к дверям и свежему воздуху, и принялся ожидать, что будет.
Моя сонная прабабушка зашла в темный хлев, быстро и плотно закрыла за собой дверь , по привычке придержав коленом рванувшуюся было к выходу овцу, и попыталась ее оседлать. Она не поняла, почему так случилось, что эта вырывающаяся, но все-таки оседланная «овца» словно вообще обезумела, когда прабабушка обхватила ее ногами и руками и попыталась нащупать вымя в густой «овечьей» шерсти. Конечно, бабушка не успела ничего нащупать, потому что овца начала скакать и прыгать по тесному хлеву с неистовой и совершенно непонятной, как для домашней овцы, силой.
От испуга и чтобы не упасть, моя прабабушка посильнее ухватилась за густую шерсть «овцы» и принялась громко вопить. «Овца», в очередной раз прыгнув на стену, наконец отворила дверь , выскочила на дорогу и понеслась в направлении к лесу. Прабабушка, оседлавшая «овцу», все же не сдавалась — она просто была не в состоянии разжать свои сведенные судорогой пальцы. Волк (а это был он), пробежал 50 метров и упал. От перенесенного потрясения у серого не выдержало сердце.
Не сразу, но моя прабабушка поднялась и встала с мертвого уже волка. Не глядя на сбежавшихся сельчан, побрела домой. Ей нужно было переодеться.
Оставшиеся овцы ждали дойки.