Правда и вымысел об императоре Калигуле: оклеветанный безумец или садист-убийца? Калигула – самые жестокие и развратные правители в истории человечества.

Гая Калигулу можно назвать одним из самых одиозных политических деятелей в мировой истории. О недолгом периоде его правления ходит столько домыслов, что их очень сложно отличить от правды. Луций Сенека, римский философ и современник Калигулы, говорил о нем, что «природа создала его словно затем, чтобы показать, на что способны безграничная порочность в сочетании с безграничной властью».

По прозвищу Сапожок

Гай Цезарь Калигула родился в семье полководца Германика - приемного сына Октавиана Августа. Его детство прошло большей частью в армейских лагерях на границе с Рейном. Какой-то из легионеров, однажды увидел маленького мальчика, одетого в солдатскую одежду (специальная одежда для детей – изобретение нового времени). Легионера позабавила солдатская обувь маленького размера на ногах сына любимого полководца, и он в шутку назвал Гая Цезяря «Калигула» (от названия солдатской обуви - калиг), то есть Сапожок или даже ближе к реальности – Сандалет.

Прозвище пристало к мальчику – римляне любили давать человеку смешное или даже едкое прозвище. Знаменитого поэта Овидия прозвали, например, «Носатый». Выросший среди воинов мальчик, тем не менее, получил блестящее образование – он умел выступать в суде, обладал даром красноречия и тонким умом.

У Гая было два старших брата и три сестры, однако едва ли это принесло ему счастье. Когда ему было 7 лет погиб его отец, отравленный завистниками, а мальчика с сестрами отправили на воспитание к прабабке Ливии. Еще через 10 лет император отправил в ссылку его мать – Агриппину и старшего брата Нерона. Через год за ними последовал второй брат – Друз.

Тиберий, которого молва обвиняла в смерти Германика, боялся любого претендента на верховную власть, но устранив одних (Нерон и Друз вскоре были умерщвлены), он взял себе под надзор младшего – Гая Калигулу, и все время держал его при себе на своей вилле на острове Капри.

Малейшей клеветы для Тиберия было достаточно чтобы начать травлю мнимого завистника. Калигуле повезло, он не был оклеветан, но далось ему это дорогой ценой. После один из современников сказал про Калигулу: «Не было на свете лучшего раба и худшего государя». Скрытность и мнительность, в сочетании с природной жестокостью и чрезмерной свободой нравов, царившей среди римской знати в то время, стали для Калигулы нормой на всю жизнь. Едва ли он тогда ощущал себя наследником – даже сама мысль о смерти Тиберия была опасна.

Власть и богатство

Тиберий боялся заговора и смерти. Доподлинно неизвестно, как прошли его последние часы. Жестокость недолгого правления Калигулы заставила уже современников подозревать его в убийстве Тиберия. Что произошло на самом деле покрыто тайной – все писатели и Светоний, и Тацит, и Дион Кассий, жили намного позднее, когда легенды и сплетни о смерти Тиберия пережили не одно поколение.

Но народ и сенат с радостью встретили нового правителя, надеясь на прекращение террора, ставшего нормой при Тиберии. Когда двадцатичетырехлетний Калигула в трауре сопровождал в Рим тело умершего императора, по свидетельству Светония, «народ по пути встречал его густыми ликующими толпами, с алтарями, с жертвами, с зажженными факелами, напутствуя его добрыми пожеланиями, называя и «светиком», и «голубчиком», и «куколкой», и «дитятком».

Гай Калигула попытался удовлетворить чаяния народа – благо Тиберий был бережлив и оставил богатейшую казну. Массовые раздачи денег жителям Рима, гладиаторские игры, жертвоприношения богам и торжества не прекращались в течение трех месяцев.

Почтил Калигула и память своих родственников: захоронил тела погибших братьев и матери (сам Тиберий запретил это делать), установил в честь этого игры, устроил амнистию осужденных Тиберием.

Впрочем, не забыл Калигула и себя. Он принимал ванны в благовонных маслах, пил растворенные в уксусе жемчужины.

Чтобы почувствовать свою власть он приказывал скапывать горы и засыпать долины...

Но за этим скрывалась не просто стремление возместить себе лишения за годы проведенные при дворе Тиберия - в постоянном страхе за свою жизнь, лести и подозрительности. Древние думали, что речь идет об эпилепсии, а современные исследователи все чаще предполагают, что Калигула страдал определенным типом психического расстройства, которое проявилось после того как он переболел энцефалитом.

Правитель-чудовище

Калигула правил всего 3 года 10 месяцев и 8 дней, болезнь настигла его два месяца спустя после начала правления. Но она лишь поспособствовала общему психическому расстройству.

Римский писатель Светоний так разграничивает свое повествование о жизни Калигулы: «До сих пор речь шла о правителе, далее придется говорить о чудовище». Гигантские траты начала правления дали о себе знать очень скоро. Казна опустела и Калигуле пришлось вводить новые налоги и поборы. Они отличались большой жестокостью, неразумностью и стремлением только к одному – быстрому получению денег».

Часть из них пошла на строительство роскошного храма, который Калигула посвятил сам себе. Для этого он приказал привезти из Греции лучшие статуи Олимпийских богов и заменить их головы своими. Себе он велел поклоняться как богу и часто сам присутствовал при жертвоприношениях, совершаемых ему сенаторами. Своего любимого коня по кличке Быстроногий (по латыни Инцитат) он также обожествил и планировал сделать его консулом.

Даже учитывая преувеличения римских историков, многое говорит о том, что он просто не знал меры и страха в своих поступках. Перечень развлечений Калигулы выделяется даже на фоне развратных нравов той эпохи: от инцеста до личного участия в пытках и надругательства над статуями знаменитых мужей Рима.

Конец

Внешность Калигулы была мало симпатична, скорее внушала отвращение: бледный, грузный, с тонкими худыми ногами и руками, впалыми глазами, плешью на темени (из-за чего было запрещено смотреть на него сверху). Такие жестокости, коснувшиеся почти всех сенаторов и многих жителей Рима, не могли продолжаться долго.

Неудивительно, что один из многих заговоров, был не раскрыт: убийцы подстерегли Калигулу, когда он шел на завтрак. Его последние слова - «Я жив еще!» - словно подтверждали, что он не мог поверить в свою смерть. Калигула был во главе империи всего четыре неполных года и умер очень молодым – в 28 лет.

Даже когда он умер, люди не сразу поверили в это известие – им подумалось, что принцепс сам распустил слухи о своей смерти, чтобы узнать, кто и как на это отреагирует и потом наказать желавших его смерти.

Калигула (Гай Юлий Цезарь Август Германик) был древнеримским императором. Прозвище Калигула-то есть сапожок,он получил еще в детстве, из за того что носил детские сапожки, похожие на солдатские кожаные сапоги- калиги.

Калигула прожил недолгую жизнь, успел прославиться как властный и порочный правитель,был убит группой заговорщиков 24 января 41 года в возрасте 28 лет.

Девиз императора Калигулы:

Римский император Гай Юлий Цезарь Август Германик (третий из династии Юлиев-Клавдиев) ,более известный под прозвищем Калигула (в переводе сапожок,т.к. в детстве отец брал его в военные походы, во время которых Гай носил обувь по образцу армейских сапог-калиг) . Его правлении описано в книге Жизнь двенадцати цезарей Гая Светония Транквилла.Вначале правления был популярен (снизил налоги, выплатил долги императоров,провел политические амнистии), но быстро стиль его правления изменился - он стал обожествлять себя и членов своей семьи.Правил около 4-х лет,был убит заговорщиками. За время своего правления он успел своего любимого коня Инцитата сделать гражданином римской империи,затем сенатором и собирался сделать консулом. У Альберта Камю есть пьеса Калигула ,а у итальянского режиссера Тинто Брасса фильм Калигула

Был один из самых молодых императоров Рима

Все смотрели знаменитый фильм Тинто Брасса Калигула. Но по нему нельзя судить о об этом человеке. Калигула нам известен, как правитель Рима, который ослабил империю. Правил он всего 4 года. Калигула - это прозвище, от калигул, сапог, в которые одевала мать своего сына, когда он был маленьким. Мать Калигулы, Агриппина была властной и влиятельной женщиной с сильным характером. Умерла она в тюрьме, покончив свою жизнь голодовкой. Писавшие историки преувеличивали сексуальные извращения Калигулы.

Калигула проложил путь к завоеванию Британии. Это факт.

Скорей всего Калигула страдал болезнями головного мозга, но не был сумасшедшим в прямом смысле слова.

Один из самых знаменитых императоров Рима, за свое краткое трехгодичное правление прославился непомерной жестокостью, взбаламошностью, экстравагантными поступками, например:

1) спал с тремя своими сестрами, а самую любимую среднюю называл женой и после смерти обожествил

2) не только своим отнюдь не целомудренным сестрам, но даже и бабке вручил статус весталки - жрицы-девственницы

3) бесчестил кого ни попадя, абсолютно без оглядки на семейный статус, пол и знатность

3) про коня в сенате не знает только ленивый. Впрочем, есть мнение, что это был троллинг ленивых и слишком умных сенаторов

О том, почему Калигула стал таким, я писала тут.

Надо сказать, что ненавидели Калигулу до такой степени, что после убийства его самого не пожалели даже 10-месячного младенца, его единственную дочку, - ее убили, разбив голову о скамью.



Ваш вопрос заставил меня вернуться в прошлое, вернуть старые воспоминания про школу.

А ведь я очень сильно любила историю.

История надолго осталась в моей памяти ещ со школьных уроков.

Гай Юлий Цезарь Август Германик или проще говоря Калигула это наиболее деспотичный и экстравагантный император античности.

Родился будущий император в 12 году. Его отец Германик был известным полководцем, а по совместительству племянником и примном сыном императора Тиберия, пользовался колоссальной популярностью в армии, но сам Тиберий весьма ревностно относился к его успехам.

Почти все свое детство Гай провл в военных лагерях, которыми командовал его отец, ибо его мать, безумно влюблнная женщина, постоянно сопровождала своего мужа. Родители, стремясь завоевать популярность в своих легионах, одевали сына в военную одежду, и специально сшитые для маленького мальчика крохотные сапожки, чем вызывали у воинов большое умиление. Именно оттуда и пошло прозвище Калигула, то есть сапожок. Там же, Калигула впервые ощутил на себе популярность и всеобщее восхищение, что ему очень понравилось, но сослужило очень дурную службу, в том силе для империи и е граждан.

В возрасте 19 лет, он неожиданно становится фаворитом императора, и это после того, как последний, боясь конкуренции за власть, погубил его отца, мать и двух старших братьев.

Сразу же после смерти Тиберия, Калигула был провозглашн императором и ему было присвоено официальное имя Гай Цезарь Август Германик. Народ встретил эту весть с большой радостью, ибо всеобщей любовью и уважением пользовались его родители Германик и Агриппина Старшая. Да и начинал он неплохо, правда за счт казны отставленной Тиберием и его же личными сбережениями. Новоиспеченный император выплатил долги предыдущих императоров, снизил налоги. Проявил он щедрость и к римскому плебсу: он выплатил ему единовременные денежные пособия, устраивал роскошные зрелища и обильные раздачи продовольствия. Не забыл он и про загубленную Тиберием семью, из мест изгнания своей матери Агриппины и брата Нерона, привез их прах в Рим и похоронил их со всеми почестями в мавзолее Августа, который затем освятил. Но самое главное, Калигула сразу как получил титул императора, немедленно возвратил его полномочия сенату. Он останавливает многочисленные и бессмысленные процессы за оскорбление Величества, дат амнистию всем кого преследовали и объявляет, что отныне для доносчиков у него нет ушей.

Восхищения Калигулой не было предела, что, собственно, и стало главной причиной его сумасшествия. А ещ есть версия, что рассудком он повредился в результате болезни, которая вскоре его настигла. Калигула, после перенеснной болезни, резко меняется в своих действиях, которые порой не поддаются никакой логике. Абсолютная монархия - вот теперешний его идеал.

А уж своим развратным поведением Калигула прославился на века. Ради собственных плотских утех он мог отнять жену, что ему приглянулась, у любого из знати. О его сожительстве со своими тремя сстрами уже тогда ходила молва. Больше всех из них он любил среднюю сестру, которую звали Друзилла. Он абсолютно не стесняясь держал е в доме, как жену. Когда она умерла, горе Калигулы не знало предела. По прошествии траурных церемоний он вознс свою сестру в ранг божественных, некий сенатор Гемин, под присягой заявил, что собственными глазами видел, как Друзилла всходила на небеса, при этом переговариваясь с другими небожителями. И уж коли такое прокатило, то вскоре Калигула объявил себя богом, после чего он обряжался исключительно в божественные одежды и их атрибуты. Далее он своего любимого коня захотел сделать сенатором. Хотя есть мнение, что это он таким способом указал сенату на их место, мол их роль в этой жизни - не главнее чем роль его коня. Шутником был, однако.

Головы римских граждан стали лететь ежедневно, прибавляя палачам работы, а жертвы Калигулы были совершенно бессмысленны, основанные лишь на его прихоти.

Разумеется, не заставили себя ждать заговоры, некоторые из которых были успешно раскрыты. И все же в 41 году, очередная попытка завершилась успехом, при помощи трибуна преторианцев Кассия Херея, который первый нанес удар, хоть и не смертельный, но это был сигнал другим заговорщикам, которые нанесли ещ тридцать ударов кинжалами. Месть заговорщиков была страшна, не пощадили они и четвертую по счту жену Калигулы, и его двухлетнюю дочь. Так печально закончилась 29-ти летняя жизнь и 4-х летние правление одного из самых безумных правителей, которых только знал мир.

Желаю Всем большой удачи, хорошего, положительного настроения и всего самого хорошего в жизни. Успехов.

Калигула, третий сын Германика и Агрипины Старшей, был назначен императором Тиберием в преемники. Судьба странным образом усмехнулась и одному и второму. Тиберий приходился Октавиану Августу всего лишь пасынком, но был утвержден им, на правление. Германик приходился Тиберию тоже пасынком, но именно его сына Тиберий приблизил к себе.

Судьба самого Калигулы, весьма похожа на судьбу нашего незабвенного Ивана Васильевича Грозного. С малых лет обоим пришлось жить в состоянии постоянных интриг, дворцовых убийств, тяжелой болезни, когда практически все близкие люди отвернулись, и и перенести смерть любимой женщины. Так что некоторые, скажем так, экстравагантные стороны характера обоих, возникли не на пустом месте.

Императору Тиберию доброжелатели постоянно дудели в уши о том, что Гай (калигула всего лишь прозвище) постоянно за его спиной что-то замышляет, а что неизвестно, но явно нечто нехорошее.

С другой стороны, вокруг Гая постоянно вертелись личности пытавшиеся спровоцировать его на какие-нибудь поступки, или хотя бы негативные высказывания в адрес Тиберия.

Однако, Калигула умел держать язык за зубами. Тем не менее Тиберий предпочитал держать Гая рядом, во первых готовил себе в преемники, ну, а во-вторых так... на всякий случай.Мало ли чего.

И вот в двадцать пять лет Гай Юлий становится императором.

Вначале правления ничего такого жуткого не происходило.Народу, собственно, было важно что император прямой потомок Цезаря, а в его отношениях с Сенатом, народ обычно принимал сторону императора. Что касается его экстравагантных выходок, то обычных людей они не касались, да и многие из них были отнюдь не выходками, а либо шутками, либо желанием высказать некую идею.

Например желание сделать консулом своего скакуна Быстроногого, было продиктовано не только любовью к коням, но и прямо высказанному мнению, что в настоящий момент с консульскими обязанностями справится и конь. А вам лично не хотелось бы заменить некоторых наших сенаторов на коней, кошек, хомяков? По-моему резон в действиях Калигулы имелся.

Сам по себе император был не очень красив, да что там - почти уродлив. Подвержен приступам эпилепсии и имел иногда некоторые помрачения сознания, о чем прекрасно отдавал себе отчет.

Тем не мене он был великолепным оратором и имел прекрасное чувство юмора, но обычно его шуточки вызывали либо недоумение, либо холодный пот.

Однажды, за какую-то провинность, он приказал высечь своего любимого актера и, с наслаждением слушая его вопли, заметил с восхищением, что тот очень мелодично кричит - все-таки школа актерского мастерства!

Одному римлянину мешавшему ему своей болтовней наслаждаться театральным представлением он вручил запечатанное послание и приказал немедленно, во весь опор скакать в Африку, в Мавританию к царю Птолемею и срочно передать послание государственной важности. Когда еле живой гонец передал Птолемею депешу царь прочитал - Подателю сего, не делай ни худа, ни добра. Шутка юмора - не транди, когда император приобщается к вечному и прекрасному.

Так что благодаря своим качествам Калигула то производил кипучую деятельность, то вообще удалялся от дел. В конце-концов дела государственные ему сильно наскучили и он более интересовался театром и зрелищами, в том числе и гладиаторскими боями, до которых был большой охотник и предпочитал сражения гладиаторов без шлемов, чтобы лучше видеть предсмертные страдания и ужас.

Затем Калигула неожиданно и очень тяжело заболел и все уже начали распределять роли влияния, как Калигула неожиданно выздоровел и поведение его приближенных оценил по достоинству - вновь ввел закон об оскорблении величия.

В личной жизни Гай тоже проявил неординарность. Вернув из ссылки трех своих родных сестер, где они вынуждены были жить впроголодь, Агриппину Младшую (то еще сокровище!) будущую мать Нерона, Юлию и Друзиллу. С сестрами он жил в большой любви, настолько большой, что спал со всеми, но отдавал предпочтение именно Друзилле. Честно говоря,я лично, не считаю, что это был разварат и инцест, потому что именно к Друзилле Гай испытывал очень сильные чувства, намного более сильные чем братские. Причем чувства были взаимны, а значит не нам их судить.

Когда, совершенно здоровая Друзилла, неожиданно заболела и умерла, горю Гая не было предела.Оно было так сильно, что он даже и не убил (просто так) никого за это, потому что был полностью поглощен страданиями.

Друзиллу он обожествил, причислив ее к богам, и требовал поклонения ей, как богине, и собирался построить храм, и пробил такое решение через Сенат.

Несмотря на это Гай был четыре раза женат и последний раз на Цезонии.

Самое интересное, что Калигула знал о заговорах. Незадолго до убийства он вызвал министра и двух преторианских префектов, а, как правило, именно они организовывали все заговоры, и сказал:

• Я один, а вас трое. Я безоружен, а вы вооружены.Я знаю, что вы меня ненавидите и хотите убить - так сделайте это!

Естественно пред ним пали на колени и уверили в величайшей преданности.

Через некоторое врем, императора встретили, после спектакля, в подземном перехода и со словами - получи свое - изрубили мечами. Жену Цезонию проткнули мечом, а их маленькую дочь Друзиллу, взяли за ноги и ударили головой об стену.

О, времена!

Калигула - это прозвище одного из римских императоров. Полное имя Caligula звучит как:

С это биографией вы сможете ознакомится . Если характеризоваться Калигулу в двух словах, то это извращенец и тиран.

Гай Цезарь Германик которого большенство знает по имени Калигула.Он был императором и славился справедливым нравом,щедро раздовал премии,освободил от репрессий,расположил народ к себе.

(96-98 гг.), Траяна (98-117 гг.), Адриана (117-138 гг.), Антонина Пия (138-161 гг.), Марка Аврелия (161-180 гг.), Коммода (180-192 гг.), Пертинакса (193 г.), Дидия Юлиана (193 г.), Септимия Севера (193-211 г.), Каракаллы (211-217 г.)

Характер императора Калигулы

Поход Калигулы в Галлию

Чтобы затмить славу Цезаря, Калигула отправился походом против британцев. Когда император пришел на галльский берег, сын одного из британских царей, прогнанный своим отцом, явился с несколькими спутниками в его стан и просил его защиты. Этого было достаточно сопернику Цезаря, чтобы послать римскому сенату извещение, что Британия покорилась. После того, Калигула велел воинам легионов собирать на берегу раковины, набирать их полные шлемы, набирать их за пазуху, потому что это добыча, которую они отнимают у океана. Воины роптали, император успокоил их подарками. Чтобы добыть предлог для блестящего триумфа, Калигула послал отряды по берегам Рейна, набрал галлов высокого роста и пленных германцев, которые должны были фигурировать в процессии его триумфального въезда в Рим. Галлам император велел отпускать волоса и красить их в рыжий цвет, чтобы быть похожими на германцев. Невольно возникает мысль, что это была насмешка над Римом.

Доносчики и сенат при Калигуле

Покрытый позором, император Калигула в день своего рождения въехал триумфальной процессией в Рим (40 г.) возобновить там свои гнусности и свирепости. Действительные, или мнимые заговоры служили ему предлогом убивать виновных и невинных. День и ночь работали орудия пытки у палачей перед глазами злодея-императора, наслаждавшегося видом страданий и заботившегося лишь о том, чтобы мучимые мучились долго. Римский сенат с рабской покорностью терпел эти неистовства. Однажды сенаторы сами заменили палачей. Один из страшнейших доносчиков Протоген, всегда носивший при себе, как говорят, два списка имен, один из которых был озаглавлен «меч», а другой – «кинжал», назвал в заседании сената одного из бывших тут сенаторов врагом императора Калигулы. Другие сенаторы бросились на несчастного и убили его своими стилями, острыми палочками, которыми римляне писали на дощечках, покрытых воском. После этого, сенаторы приняли решение, что божественный император будет сидеть в сенате на таком высоком престоле, чтобы нельзя было достать до него и что кругом его всегда будет стоять вооруженная стража. Самые жестокие преследования Калигула направил против римского всаднического сословия, богатства которого были нужны императору. Когда грабеж отдельных лиц оказался недостаточным для расточительности Калигулы, он установил тяжелые и гнусные налоги. Взималась пошлина со всех съестных припасов, продаваемых в Риме; носильщики должны были отдавать восьмую долю своего заработка, со всех судебных исков также бралась определенная пошлина; проститутки и содержательницы их платили пошлину со своего ремесла. Светоний говорит, что Калигула устроил в своем дворце несколько комнат, в которых женщины и юноши знатных фамилий были принуждены продаваться развратникам за плату, поступавшую в кассу императора.

Римский император Калигула. Бюст I в. до Р. Х.

Убийство Калигулы

Мера гнусностей Калигулы переполнилась. Некоторые из знатных римлян, принадлежавших к императорскому двору, утомленные бесконечными казнями, конфискациями, всяческими грабежами и опасавшиеся за свою жизнь, составили заговор. Военные трибуны преторианцев Херея и Сабин закололи сумасбродного тирана в коридоре театра (24 января 41 г.), потом убили его жену Цезонию и маленькую её дочь. Так умер римский император Калигула после правления, продолжавшегося несколько менее четырех лет.

Это был человек, в котором все человеческие качества были искажены пороками, не смягченными ничем хорошим. У Калигулы кружилась голова от упоения могуществом; он был раб пошлых страстей, не знавший никакого закона, кроме своей воли, завидовавший всякому хорошему качеству в других, считавший славу других уменьшением своего величия. При безграничном мотовстве на игры и постройки, при неслыханных излишествах обжорства и разврата, главным побуждением Калигулы было не собственно влечение к расточительности и к чувственным наслаждениям, а тщеславное желание показать, что для него нет ничего невозможного, не существует границы закона, природы, стыда, приличия. Поставленный случайностью рождения наверх императорского могущества, Калигула безумствовал в восторге от беспредельности своей власти, выказывая свою силу поруганием всего. Есть какая-то демоническая ирония в том, как этот римский император разыгрывал роль бога перед подвергнувшимся в прах сенатом и народом, возвещая словами и доказывая делами, что он существо сверхъестественное. Однажды на пиру Калигула вдруг захохотал; два консула, между которыми было его место на ложе, спросили, о чем он засмеялся; император отвечал: «смеюсь при мысли, что могу одним моим словом велеть удавить вас обоих». Однажды, целуя шею любовницы, он сказал: «какая прекрасная шея; а если я велю, то она будет перерублена».

Есть несколько анекдотов об этой демонической шутливости императора Калигулы; черты её врезались в памяти народа глубже, чем свирепости, которые совершал в порывах ярости деспот, постоянно находившийся в лихорадочном волнении и мучимый бессонницей. Не было человека, который пожалел бы о Калигуле. Память его была предана проклятию; храмы его были разрушены, имя его стерто с памятников. В римской истории Калигула заклеймён вечным позором. Преемником Калигулы был его дядя,

Гай Юлий Цезарь Август Германик (лат. Gaius Iulius Caesar Augustus Germanicus), более известен под своим агноменом (прозвищем) Калигула (лат. Caligula). Родился 31 августа 12 года в Анцие - умер 24 января 41 года в Риме. Римский император c 18 марта 37 года, третий из династии Юлиев-Клавдиев.

Гай Юлий Цезарь Август Германик, вошедший в историю как Калигула, родился 31 августа 12 года в городе Анций.

Он был третьим из шести детей Германика и Агриппины Старшей.

Когда он был ребёнком, отец брал его с собой в свои знаменитые германские кампании, где Гай носил детские сапожки наподобие армейских калиг. Из-за этого впоследствии за ним и закрепилось прозвище «Калигула», т.е. «сапожок» (лат. caligula - уменьшительное от caliga), которое ему не нравилось.

Из-за ухудшившихся отношений между его матерью и его двоюродным дедом Тиберием после загадочной смерти Германика, Гай был послан жить сначала у своей прабабки Ливии, а после её смерти - у бабки Антонии. После того как префект претория Сеян сошёл с политической сцены, Гай, по указанию Тиберия, стал жить у него на вилле на Капри вплоть до начала своего правления.

В 33 году Калигула женился на Юнии Клавдилле, свадьба прошла в Анции. Однако при родах умер и ребёнок, и сама Юния. Говорили, что новый префект претория Макрон взамен предложил Гаю свою жену, Эннию Фрасиллу. Филон Александрийский соглашается с этой версией, говорит, что Гай соблазнил её.

На Капри Калигула познакомился с Юлием Агриппой.

Приход к власти Калигулы

Перед своей смертью Тиберий объявил Калигулу и сына Друза Младшего, Тиберия Гемелла, равноправными наследниками, но указал, что сменить его должен Калигула, хотя, по Филону, знал, что он ненадёжен. Несмотря на то, что Калигула не разбирался в административном управлении, вскоре появились слухи, что он то ли задушил, то ли утопил, то ли отравил Тиберия, хотя тот умер естественной смертью. По другим источникам, Тиберия задушил Макрон.

В Рим Калигула прибыл 28 марта и получил от сената отменённый Тиберием титул августа. Использовав поддержку Макрона, он добился получения титула принцепса.

В начале своего правления Гай демонстрировал благочестие. Совершенно неожиданно он отплыл на Пандатарию и Понцию, к местам изгнания своей матери Агриппины и брата . Он перевёз их прах в Рим и похоронил их со всеми почестями в мавзолее Августа.

Видимо, чтобы развеять сплетни, Гай воздал почести умершему Тиберию, выплатил преторианцам 2 тыс. сестерциев и, возместив ущерб, принесённый имперской налоговой системой, снизил сами налоги и выплатил долги предыдущих императоров. Последовала отмена закона об оскорблении величества (lex de maiestate) и политическая амнистия. Однако через 8 месяцев Калигула неожиданно чем-то заболел (предположительно энцефалитом, по Светонию - эпилепсией, вызвавшей органическое поражение мозга; по другой версии, сказались психические переживания детства). После выздоровления поведение Гая кардинально изменилось, хотя есть мнение, что некоторые первоисточники (главным образом, Светоний и , недостаточно критично отнесшиеся к сплетням и дворцовым интригам) утрировали ситуацию.

Династический элемент стал демонстрироваться неприкрыто - на монетах появились сёстры принцепса: Друзилла, Ливилла и Агриппина с рогом изобилия, чашей и рулевым веслом, то есть с атрибутами богинь плодородия, согласия и Фортуны. Бабка Калигулы - Антония, получила не только титул Augusta, но ей, как и трём сестрам принцепса, были переданы почётные права весталок, их имена включили в обеты и императорскую клятву.

В 38 году Калигула принудил совершить самоубийство сначала Макрона, потом отца своей первой жены - Марка Юния Силана, а позже казнил Гемелла за якобы подозрительное отношение к цезарю (на одном из пиршеств Калигула утверждал, что от Гемелла пахло лекарством-противоядием).

Правление Калигулы

Согласно Светонию, он постоянно повторял и руководствовался выражением «Пусть ненавидят, лишь бы боялись» (лат. Oderint, dum metuant).

В Риме Калигула начал строить акведуки Aqua Claudia и Anio Novus. Для улучшения снабжения зерном, из-за которого при Тиберии вспыхивали восстания, была улучшена гавань в Регии.

Из-за пристрастности основных источников основным содержанием внутренней политики Калигулы обычно считают противостояние с сенатом. Однако в начале правления новый император относился к сенату очень умеренно, всячески подчёркивая своё уважение к сенаторам и стремление к сотрудничеству с ними. Отсутствие авторитета нового императора сказалось на мягкости начала правления: ему, новичку в государственной жизни, приходилось проводить либеральную политику, нацеленную на завоевание популярности в сенате и народе.

В отличие от предшественников, Калигула был консулом почти каждый год - в 37, 39, 40 и 41 годах. Хотя это было отступлением от установленных Октавианом Августом неписаных традиций двоевластия (сосуществования и соправления императора и сената), у Калигулы были основания так поступать. До занятия императорского трона он был частным человеком и занимал лишь мелкие государственные должности, поэтому его авторитет (лат. auctoritas) в политике был ничтожным. Регулярное отправление должности консула могло помочь ему повысить свой авторитет и заставить сенат забыть о его молодости и неопытности.

В начале правления Калигула отменил проведённый Октавианом Августом закон об оскорблении величия (лат. lex de maiestate; lex maiestatis), который Тиберий использовал для борьбы с реальными и мнимыми оппонентами. Новый император имел личные основания для отмены этого крайне непопулярного закона, поскольку его избирательное применение Тиберием привело к ссылке и, в дальнейшем, гибели матери и братьев Калигулы.

Была объявлена полная амнистия и реабилитация по всем делам об оскорблении величия, и всем, кто был осуждён и сослан из Рима, он разрешил вернуться в столицу. Калигула не стал преследовать доносчиков и свидетелей обвинения по этим делам, для чего публично сжёг на Форуме все документы, относящиеся к этим процессам (они хранились у Тиберия), а также поклялся, что не читал их. Впрочем, Дион Кассий пишет, что Калигула сохранил оригиналы и сжёг копии, и современные исследователи разделяют скепсис античного историка.

В 38 году Калигула вернул народу право выборов некоторых магистратов, которое Тиберий передал сенату (за народным собранием сохранились сугубо церемониальная функция формального утверждения сделанных назначений). Называются различные причины, которые могли подвигнуть Калигулу на возврат к республиканской системе выборов. Соревнование между претендентами на высокие должности могло задумываться императором как стимул для проведения кандидатами различных зрелищных мероприятий, что могло переложить часть нагрузки с казны на плечи частных лиц.

Впрочем, практическое значение этой меры было невелико, поскольку император сохранял за собой право выдвигать кандидатуры и поручаться за претендентов на должности. В результате, практика распределения мест, при которой все кандидаты в магистраты в нужном количестве утверждались заранее, была сохранена. Возврат к традиционному порядку выборов не пользовался поддержкой сенаторов, которые привыкли управлять утверждением магистратов и потому саботировали реформу. Народное голосование не прижилось в новых условиях, и уже в 40 году Калигула вернулся к системе утверждения магистратов в сенате.

Помимо отсутствия реальной конкуренции, Дион Кассий видит причиной провала этой реформы изменившуюся психологию римлян, которые отвыкли от настоящих выборов или никогда не участвовали в них, и потому не воспринимали их всерьёз: «Но поскольку последние [граждане] стали довольно равнодушны к выполнению своих обязанностей, так как долгое время не участвовали в общественных делах, как подобает свободным людям, и поскольку государственных должностей домогалось, как правило, не больше соискателей, чем нужно было избрать (а если их оказывалось в каком-то случае больше этого числа, то они улаживали дело между собой), постольку сохранялась лишь видимость народовластия, на деле же его не было вовсе» .

В окончательной отмене выборов магистратов проявилась политическая гибкость императора, который не побоялся отменить провалившуюся реформу.

Калигула предпринял ещё несколько мер, касавшихся сената. Император закрепил традиционный порядок порядка высказываний при голосовании в сенате, изменённый Тиберием. Причины этой реформы неясны. Точка зрения Диона Кассия, который считает, что Калигула хотел отобрать у Марка Юния Силана право первого голоса, не пользуется поддержкой.

После этой реформы сам Калигула стал говорить в обсуждениях последним, и сенаторы больше не могли ограничиться простой поддержкой мнения императора. Среди последних высказывавшихся оказался и Клавдий, и Светоний считает такое положение следствием личной неприязни императора. Калигула также заставил сенаторов давать ежегодную клятву. Цель этой меры неясна, и предполагается, что таким образом Калигула напоминал сенаторам о своём главенстве. Частной мерой, призванной показать заботу нового императора о сенаторах, стало разрешение им брать с собой на цирковые зрелища подушечки, чтобы не сидеть на голых скамьях.

Либерализация внутренней политики в начале правления Калигулы затронула и другие сферы общественной жизни - как правило, он отменял репрессивные меры, принятые Тиберием. Сочинения Тита Лабиена, Кремуция Корда и Кассия Севера, запрещённые Тиберием, были не только разрешены, но и получили поддержку императора в распространении немногочисленных сохранившихся копий.

Калигуле приписывают идею запрета сочинений Вергилия и Тита Ливия, но это сообщение Светония может быть неверным, поскольку прямо противоречит разрешению сочинений Лабиена, Кремуция Корда и Кассия Севера.

Калигула разрешил деятельность гильдий (неполитических объединений римских граждан), которая была запрещена его предшественником. Впоследствии гильдии были вновь закрыты Клавдием.

Наконец, новый император вернул ещё одну деталь общественной жизни, отменённую Тиберием, вновь начав публиковать отчёты о состоянии империи и о ходе государственных дел. В этом случае Клавдий тоже вернулся в практике, принятой при Тиберии.

Реформы Калигулы

С лёгкой руки Светония утвердилось мнение о необычайной расточительности Калигулы, которая якобы привела к катастрофическому ухудшению финансового положения империи. Впрочем, в XX веке многие исследователи пересмотрели эту точку зрения. Прежде всего, источники ничего не пишут об острой нехватке денег в начале правления следующего императора Клавдия. Более того, последний устроил очень щедрые выплаты преторианцам, многократно превышающие аналогичные подачки Калигулы.

Ещё в январе 41 года велась чеканка монет из драгоценных металлов, что было бы невозможно при пустой, как утверждает Светоний, казне. Наконец, Калигула добровольно возобновил публикацию отчётов о состоянии империи, по которым современники могли бы наглядно проследить ухудшение финансового положения империи.

Традиционно расточительного Калигулу противопоставляют скупому Тиберию, но именно на нового императора легла обязанность исполнять ряд невыплаченных долговых обязательств и продолжать законсервированные стройки своего экономного предшественника.

Калигула отменил введённый Октавианом Августом налог с продаж (centesima rerum venalium), который Тиберий снизил с 1% до 0,5%, но затем вернул полную ставку. По-видимому, отмену налога приветствовали богатые жители Италии. Эта мера широко рекламировалась на новых монетах. Допускается, что для пополнения казны Калигула казнил Птолемея, правителя Мавретании, что привело к присоединению его марионеточного государства к Римской империи.

Некоторая неясность сопровождает введение Калигулой новых налогов в 40 году, поскольку это противоречит чуть более ранней отмене налога с продаж.

«Налоги он собирал новые и небывалые - сначала через откупщиков, а затем, так как это было выгоднее, через преторианских центурионов и трибунов. Ни одна вещь, ни один человек не оставались без налога. За все съестное, что продавалось в городе, взималась твердая пошлина; со всякого судебного дела заранее взыскивалась сороковая часть спорной суммы, а кто отступался или договаривался без суда, тех наказывали; носильщики платили восьмую часть дневного заработка; проститутки - цену одного сношения; и к этой статье закона было прибавлено, что такому налогу подлежат и все, кто ранее занимался блудом или сводничеством, даже если они с тех пор вступили в законный брак. Налоги такого рода объявлены были устно, но не вывешены письменно, и по незнанию точных слов закона часто допускались нарушения; наконец, по требованию народа, Гай вывесил закон, но написал его так мелко и повесил в таком тесном месте, чтобы никто не мог списать» , - пишет Светоний.

Для римлян эти нововведения были небывалыми, поскольку полноправные граждане не платили прямых налогов. Действия императора представляются нелогичными, и их пытаются объяснить либо через осознание своего расточительства, либо путём критики источников: якобы Светоний серьёзно преувеличил масштаб охвата новых налогов. Не способствует уточнению содержания и размера новых мер отмена большинства из них Клавдием. Преемник Калигулы сохранил лишь налог на проституток.

Современные исследователи замечают, что упомянутые Светонием меры по увеличению количества налогов были новыми для Рима, но схожие налоги давно устоялись в Египте.

Некоторые мероприятия Калигулы привели к оживлению экономики. Так, масштабные строительные работы накачивали экономику деньгами и создавали новые рабочие места. Трималхион из «Сатирикона» Петрония якобы разбогател в правление Калигулы, когда «вино ценилось наравне с золотом», что, по-видимому, имеет реальный прообраз в росте спроса на предметы роскоши. Содействовали оживлению экономики и масштабные раздачи денег в начале правления нового императора.

Монетное дело при Калигуле претерпело несколько изменений. По-видимому, именно по его инициативе были закрыты мелкие монетные дворы в Испании. Главный монетный двор же был перемещён из Лугдунума в Рим, что увеличило влияние императора на чеканку. О ценности этого решения свидетельствует его сохранение преемниками.

По-видимому, наиболее активно монеты чеканились в самом начале правления Калигулы для обеспечения массовых раздач. Кроме того, по неким неясным причинам в 38 году не чеканились ни золотые, ни медные монеты, а в дальнейшем золотых и серебряных монет выпускалось сравнительно немного.

В целом, политика императора учитывала кризис 33 года, когда в Риме начался дефицит наличных денег, и принимаемые меры не допустили повторения этих событий. Калигула попытался скорректировать сложную многометаллическую систему денежных единиц, утяжелив дупондий (монету в 2 асса), чтобы он сильнее отличался от асса, однако Клавдий отказался от этого эксперимента.

Поэт конца I века Стаций однажды использовал выражение «примерно за асс Гая [Калигулы]» (plus minus asse Gaiano) в значении «очень дёшево», «за ломаный грош», но связь этой фразы с монетной политикой Калигулы неясна.

Несколькими нововведениями отмечен внешний вид монет. В частности, впервые была отчеканена монета со сценой обращения императора к войскам.

После убийства Калигулы новый император Клавдий приказал переплавить бронзовые монеты, отчеканенные Калигулой. Из свидетельства Стация можно предположить, что по крайней мере часть выпуска монет времён Калигулы оставалась в обращении. Тем не менее, монеты, отчеканенные при Калигуле, весьма редки в большинстве сохранившихся кладов.

На мелких монетах Калигулы нередко ставили клеймо с инициалами Клавдия (TICA - Tiberius Claudius Augustus), которым забивались инициалы Калигулы, на других поверх профиля Калигулы выбивался портрет Клавдия, на третьих сбивались инициалы Калигулы, а на четвёртых портрет этого императора намеренно портился.

Военные кампании Калигулы

Решив продолжить дело отца, Калигула, несмотря на то, что узнал о заговоре Гетулика, организовал германский поход. Накануне, в 39 году, для подкрепления был создан новый легион XV Primigenia, в конницу были добавлены союзные батавы, и уже осенью Калигула со своими сёстрами Юлией Агриппиной и Юлией Ливиллой, личной охраной и двумя легионами пересёк Альпы и достиг Среднего Рейна, где близ современного Висбадена были начаты военные действия.

Зимой 39/40 года был построен форт, получивший название Преторий Агриппины (ныне Валькенбург). Чуть позже Калигула во время своей поездки в Лугдун посетил военную базу Фекцион (Вехтен). Личное присутствие его там доказано обнаружением вина из императорских погребов. Предположительно, в это время Калигула использовал неофициальные титулы Castorum Filius («Сын лагеря») и Pater Exercituum («Отец войска») .

На Нижнем Рейне был построен новый форт, Лауриум, который Калигула использовал для похода против хавков, во время которого военачальник Публий Габиний Секунд смог отвоевать штандарт одного из легионов, разгромленных в Тевтобургском Лесу. В том же году было взято в плен несколько хаттов и учреждена новая боевая награда - corona exploratoria. Тем не менее первоисточники говорят, что быстротечная кампания на восточном берегу Рейна привела к пату. В 40 году в Нижней Германии была начата постройка длинной цепи лимеса, продолженная в 47 году Корбулоном.

В феврале-марте 40 года Калигула стал готовиться к походу в Британию. По различным оценкам, было собрано от 200 до 250 тыс. солдат. Однако войска, достигнув побережья Ла-Манша, встали, осадные и метательные машины были установлены вдоль берега - распорядившись отдать боевой сигнал, Калигула почему-то приказал легионерам собирать в свои шлемы и туники раковины и ракушки, как «дар океана». Однако эта версия оспаривается, так как слово concha, которое Калигула использовал в приказе собирать ракушки, обозначало также небольшие лёгкие суда, из чего предполагается, что войска должны были приготовиться к переправе (из чего, в свою очередь, выводится, что осадные и метательные машины, расставленные вдоль берега, были на самом деле корабельными). Надо было сражаться с судами бриттов. Косвенно версию укрепляют утверждением Светония.

Кампания приостановилась и была проведена уже Клавдием. Однако у двора Калигулы нашёл прибежище Админ, сын вождя катувеллаунов Кунобелина, изгнанный из Британии за свои проримские взгляды. Калигула тем временем в свойственной ему манере за неудавшийся заговор казнил Гетулика и своего шурина Марка Эмилия Лепида, а двух своих выживших сестёр отправил в ссылку. Однако с Друзиллой он сохранял самые тёплые отношения, требовал для неё божеских почестей и якобы даже совершил с ней инцест. Смерть Друзиллы 10 июня 38 года была для Гая большой трагедией. Он сочинил некролог, который читал Лепид, и удалился на свою виллу в Альбе, а потом - в Кампанию и Сицилию, отпустив волосы и бороду в знак траура (лат. iustitium). По завершении траура начались приготовления к празднованию годовщины первого консульства Калигулы.

На Востоке, будучи связанным дружескими узами с царями клиентских эллинистических государств, Калигула вернулся к форме непрямого управления. На Балканах, в Малой Азии, Сирии и Палестине для его друзей были созданы эфемерные марионеточные государства. Ирод Агриппа, внук Ирода Великого, получил титул царя и две старые иудейские тетрархии.

Во Фракии Октавиан Август разделил власть между братьями Котисом и Рескупоридом, но после попытки последнего захватить единоличную власть отстранил его и разделил власть между сыновьями двух правителей. Трое детей Котиса - Реметалк III, Полемон и Котис II - были отправлены в Рим, а вместо них южной Фракией управлял ставленник Тиберия Тит Требеллиен Руф. В столице с детьми Котиса подружился будущий император.

В 38 году он даровал Реметалку Фракию, где недавно умер сын Рескупорида, Полемону - Понт и Боспор, а Котис получил Малую Армению. Коммагену, которую Тиберий сделал провинцией, Калигула передал Антиоху IV вместе с частью Киликии. Назначения не были случайными, поскольку новые правители были родственниками прежних.

Помимо самих прав на трон, новые правители получали щедрую финансовую поддержку Калигулы - например, Антиох IV получил 100 миллионов сестерциев. Эта сумма наверняка завышена, но, скорее всего, основана на реальном факте выплаты новому правителю единовременного пособия.

Впоследствии противники Калигулы обвиняли его восточных друзей в том, что именно они ответственны за деспотичные действия императора, однако это наверняка не так. Назначения Калигулы отчасти продолжали политику Августа - использовать зависимых правителей там, где их приустствие оправдано. В то же время, они вступали в противоречние с тенденцией преобразования зависимых территорий в провинций (Коммагена при Тиберии, Ликия и Родос при Клавдии).

В начале 37 года наместник Сирии Вителлий направлялся на юг, чтобы помочь тетрарху Галилеи и Переи Ироду Антипе вторгнуться в Набатейское царство. В Иерусалиме Вителлий узнал о смерти Тиберия и остановился, ожидая указаний от нового императора. Калигула же занял противоположную позицию по отношению к набатеям и всячески поддерживал их правителя Арету IV. Причиной такого тёплого отношения, вероятно, была помощь, которую Арета оказывал отцу Калигулы. Свою сыграла и неприязнь к Ироду Антипе, вызванная дружбой императора с претендовавшим на власть в Иудее Иродом Агриппой.

Около 40 года Калигула казнил приглашённого в Лугдунум правителя Мавретании Птолемея и присоединил к Римской империи его владения (по другой версии, присоединение оформил уже Клавдий). Причины казни Птолемея, приходившегося Калигуле дальним родственником, неясны, особенно после тёплого приёма.

Дион Кассий называет поводом для убийства богатство этого правителя, но другие подтверждения его состоятельности отсутствуют, а другим зависимым правителям Калигула, напротив, предпочитал дарить деньги, а не отбирать. Тем не менее, предпочтение обычно отдаётся именно этой версии.

Другую версию сохранил Светоний: якобы император решил казнить Птолемея из-за того, что он появился на боях гладиаторов в очень красивом пурпурном плаще. Пытаясь найти рациональное зерно в этом сообщении, Джон Болсдон предположил, что Калигула мог запретить зависимым правителям носить пурпурную одежду, подчёркивавшую царское достоинство, в присутствии римского императора. Если это действительно было так, то Калигула отказался от либерального отношения Тиберия к этому вопросу и вернулся к жёсткой линии, проводившейся Октавианом Августом.

Третья версия также связывается с «безумием» императора и заключается в желании Калигулы занять место верховного жреца культа Исиды. Наконец, Калигула мог опасаться своего дальнего родственника Птолемея как опасного соперника. В поддержку этой версии приводится связь одного из предводителей заговора против императора Гнея Корнелия Лентула Гетулика с мавретанским правителем - его отец был проконсулом Африки и завёл там дружбу с царём Юбой II, отцом Птолемея.

Причины присоединения Мавретании, в отличие от казни Птолемея, исключительно рациональные. Прежде всего, это необходимость защиты римской Африки с запада, с чем не справлялся Птолемей. В римскую эпоху Африка было много плодородных земель, и она была для Рима важным поставщиком зерна. Кроме того, ещё Октавиан Август основал на западе средиземноморского побережья Африки 12 римских колоний, которые формально не были частью Мавретании, но при этом не были организованы в отдельную провинцию и управлялись из Испании (Бетики).

Таким образом, присоединение Мавретании характеризуется как вполне здравый шаг. Впрочем, вскоре в Мавретании началось антиримское восстание, возглавляемое Эдемоном. Сэм Уилкинсон подчёркивает, что причины восстания известны недостаточно хорошо, и потому может быть ошибочной его связь с казнью Птолемея, непопулярного в некоторых частях своего государства.

Допускается, что именно Калигуле принадлежит идея деления Мавретании на две провинции - Мавретанию Цезарейскую и Мавретанию Тингитанскую, хотя Дион Кассий приписывает эту инициативу Клавдию. Трудности в организации провинций в период восстания заставляют прислушаться именно к свидетельству Диона Кассия.

В соседней с Мавретанией провинции Африка Проконсульская к началу правления Калигулы был расквартирован один легион, управление которым осуществлял проконсул. Новый император передал командование своему легату, тем самым лишив сенат контроля за последним легионом.

В период правления Калигулы в сословии римских всадников появляется первый выходец из Африки. Во многом именно благодаря действиям Калигулы в римской Африке были заложены предпосылки для пришедшегося на II век расцвета.

Сразу же после прихода к власти Калигула пересмотрел отношения с Парфией - единственным влиятельным соседом Римской империи и соперником в борьбе за влияние на Ближнем Востоке. Парфянский царь Артабан III враждебно относился к Тиберию и готовил вторжение в римскую провинцию Сирия, но усилиями её наместника Вителлия был достигнут мир.

По свидетельству Светония, Артабан продемонстрировал уважение к Калигуле, когда «воздал почести римским орлам, значкам легионом и изображениям Цезарей». Своего сына Дария VIII он отдал заложником в Рим. Возможно, в результате переговоров между Римом и Парфией Калигула отошёл от проводимой Августом и Тиберием политики и добровольно ослабил римское влияние в спорной Армении. Для этого он отозвал правившего там Митридата, назначенного Тиберием, заключил его в тюрьму и не стал посылать ему замену. Впрочем, потепление римско-парфянских отношений не в последнюю очередь было вызвано междоусобицами в Парфии.

Свидетельства источников о деятельности Калигулы по руководству провинциями и зависимыми государствами представлены негативными отзывами Иосифа Флавия, Сенеки и Филона о плохом состоянии провинций после смерти императора. При этом данные , полагает Джон Болсдон, крайне предвзяты из-за стремления автора угодить новому императору Клавдию, а информация Иосифа Флавия и Филона относится лишь к Иудее и части Египта - Александрии.

Критическое отношение к источникам по этому вопросу разделяется не всеми исследователями. В результате, оценки провинциальной политики Калигулы варьируются от отрицательных, акцентирующих внимание на непоследовательности и неудачах императора, до положительных, признающих его компетентность в руководстве империей.

Диаметрально различаются и оценки отдельных эпизодов его управления провинциями и зависимыми государствами. Так, Ховард Скаллард видит в осложнении ситуации в Иудее проявление безрассудства императора, а Сэм Уилкинсон полагает, что на общем фоне бурной истории Иудеи в I веке до н. э. правление Ирода Агриппы можно считать относительно спокойным периодом. Большинство исследователей, однако, сходятся в признании просчётов в отношениях с Мавретанией, которые привели к восстанию. Кадровые назначения Калигулы на Востоке обычно признаются удачными.

Серьёзным отличием Калигулы от предшественников стало открытие сословия всадников для провинциалов. Впоследствии политика вовлечения провинциальных элит в римское общество продолжилась.

Во внешней политике Калигула добился прочного мира с Парфией и укрепил положение в отдалённых регионах назначением лояльных правителей. Эти действия дали Римской империи возможность готовиться к наступательной политике на севере. Подтверждением разумного характера его внешней политики служит её продолжение последующими императорами. Не были отменены назначения дружественных правителей, присоединение Киликии к Коммагене и возможная реорганизация Мавретании, а Клавдий реализовал на практике готовившееся Калигулой вторжение в Британию.

Убийство Калигулы

Помимо неудавшегося заговора Гетулика и Лепида, против Калигулы были составлены заговоры Макрона и Гемелла, Секста Папиния и Аниция Цериала и Бетилиена Басса и Бетилиена Капитона, но они тоже были раскрыты. Оппозицию Калигуле составляли также философы Юлий Кан и Юлий Грецин.

Калигуле стало совершенно ясно, что оппозиция сената принципиальна, и он не делал больше попыток с ней примириться. После раскрытия заговора, говорят, он перед сенатом ударил по своему мечу и воскликнул: «Я приду, приду, и он со мной вместе». Из-за всего этого вольноотпущенник Калигулы Протоген стал носить рядом с ним две книжки, называвшиеся «Меч» и «Кинжал», куда были занесены подлежащие казни.

Несмотря на это, к новой попытке прибегли Кассий Херея, Анний Винициан и сенаторы Публий Ноний Аспренат и Луций Норбан Бальб. Дата убийства была назначена на Палатинские игры, 24 января 41 года. Наиболее сильно заговорщики опасались одного из телохранителей Калигулы - сильного и брутального германца, а также того, что во время игр Калигула мог отправиться в Александрию. Однако Гай появился на церемониях и утром вошёл в забитый людьми театр, где давали пьесы Катулла.

Поскольку Калигула имел обычай в середине дня отправляться в баню и на второй завтрак, заговорщики планировали напасть на него в одном из узких подземных переходов. Однако Гай в этот день решил остаться. Винициан решил предупредить Херею, что момент упущен, но Гай придержал его за край тоги, спросив дружеским тоном, куда он идёт, и Винициан сел. Аспренат, не выдержав, стал советовать ему покинуть театр. Когда наконец Гай со своей свитой стал выходить, дядя Калигулы, Клавдий, Марк Виниций и Валерий Азиатик приготовились.

Калигула шёл со своим другом Павлом Аррунцием и вдруг решил срезать путь к баням. По дороге Гай остановился, чтобы поговорить с молодёжью, и за это время заговорщики успели переместиться. Херея спросил у него традиционный вульгарный пароль, которым Гай подтрунивал над ним, и услышал обычный язвительный ответ, что было условным сигналом (по другой версии Гай сказал «Юпитер», на что Херея бросил «accipe ratum» - «получай своё»).

Гай получил несильный удар между шеей и плечами и попытался бежать, но один из заговорщиков, Сабин, нанёс ему второй. Заговорщики окружили Гая, и Херея крикнул Сабину формулу, традиционно использовавшуюся при жертвоприношении - «делай это» (лат. hoc age), после чего Сабин нанёс очередной удар в грудь. После того, как один из кинжалов попал в челюсть, Калигуле нанесли ещё ряд ударов.

По свидетельству Светония, последними словами Калигулы были «Я жив ещё» , заговорщики же, добивая императора, нанесли ему около тридцати ударов, подбадривая друг друга криком: «Бей ещё!» Вместе с Калигулой были убиты его четвёртая жена Цезония и его единственная одиннадцатимесячная дочь Юлия Друзилла (названная в честь умершей сестры императора).

Позднее Агриппа перенёс тело Гая в Ламиевы сады - императорскую собственность на Эсквилине, за пределами Рима, где труп был кремирован, а прах был помещён во временную могилу. Говорили, что призрак Калигулы бродил какое-то время по Ламиевым садам, пока тело не было надлежащим образом захоронено.

В 2011 году итальянская полиция заявила, что нелегальные археологи обнаружили и расхитили гробницу Калигулы у озера Неми.

Калигула в культуре и искусстве

Образ Калигулы широко представлен в литературе, кино, музыке:

«Калигула» - пьеса ;
«Калигула, или После нас хоть потоп» - роман Йозефа Томана;
«Мессалина» - роман ;
«Калигула» - фильм Тинто Брасса;

Кадры из фильма "Калигула" (1979)

«Я, Клавдий» (мини-сериал), серия «Божественный Бог! (Zeus, by Jove!)»;
Рок-группа «Крематорий» - песня «Калигула»;
Кавер-группа «Калигула»;
Sodom - песня «Caligula»;
Ex Deo - альбом «Caligvla»;
«Конь в Сенате» - Водевиль в одном действии Леонида Андреева;
Безумные римские императоры (двухсерийный документальный фильм, режиссёр Domagoj Buric, 2006 год. Калигуле посвящена первая серия);
«Калигула: нездоровая страсть императора» (документальный фильм из цикла «В поисках истины», Украина);
«Калигула. Неизвестная история безумия» (Caligula: 1400 Days of Terror, автор сценария и режиссёр Брюс Кеннеди, 2012 год, демонстрировался на телеканале Fox History).

Так, возгнушавшись древними обитателями святой земли Твоей, совершавшими ненавистные дела волхвований и нечестивые жертвоприношения, и безжалостными убийцами детей, и на жертвенных пирах пожиравшими внутренности человеческой плоти и крови в тайных собраниях, и родителями, убивавшими беспомощные души, - Ты восхотел погубить их руками отцов наших, дабы земля, драгоценнейшая всех у Тебя, приняла достойное население чад Божиих...

(Кн. прем. Соломона 12:1-7)

Настоящее имя - Гай Цезарь

Характер - жестокий

Темперамент - холерический

Религия - язычник-пантеист

Отношение к власти - алчное

Отношение к подданным - презрительное

Отношение к любви - циничное

Отношение к лести - восторженное

Отношение к материальным благам - стяжательское

Отношение к собственной репутации - безразличное

Гай Цезарь Калигула, римский император (12-41)

Германик, отец Гая Цезаря, пользовался большим уважением в народе. Народ его любил. Любил настолько, что, когда Германик приезжал куда-нибудь или откуда-нибудь уезжал, вокруг него собирались целые толпы, растягивающиеся на много миль. Древнеримский историк Светоний писал о нем: «Всеми телесными и душевными достоинствами, как известно, Германик был наделен как никто другой: редкая красота и храбрость, замечательные способности к наукам и красноречию на обоих языках, беспримерная доброта, горячее желание и удивительное умение снискать расположение народа и заслужить его любовь... Врага он не раз одолевал врукопашную. Выступать с речами в суде он не перестал даже после триумфа. Среди памятников его учености остались даже греческие комедии. Даже и в поездках он вел себя как простой гражданин, в свободные и союзные города входил без ликторов».

Гаю Цезарю тот же Светоний давал совершенно иную характеристику: «Росту он был высокого, цветом лица очень бледен, тело грузное, шея и ноги очень худые, глаза и виски впалые, лоб широкий и хмурый, волосы на голове - редкие, с плешью на темени, а по телу - густые. Поэтому считалось смертным преступлением посмотреть на него сверху, когда он проходил мимо, или произнести ненароком слово «коза».

Лицо свое, уже от природы дурное и отталкивающее, он старался сделать еще свирепее, перед зеркалом наводя на него пугающее и устрашающее выражение. Здоровьем он не отличался ни телесным, ни душевным. В детстве он страдал падучей; в юности хоть и был вынослив, но по временам от внезапной слабости почти не мог ни ходить, ни стоять, ни держаться, ни прийти в себя».

Усыновленный императором Тиберием, своим дядей по отцу, Германик изрядно потрудился во славу империи до тех пор, пока на тридцать четвертом году жизни не скончался. Умер он скоропостижно, неожиданно, пребывая по делам в Антиохии. Подозревали, что он был отравлен по приказу Тиберия, увидевшего в любимце народа опасного конкурента. Версия с отравлением подтверждалась синими пятнами, выступившими по всему телу Германика, и пеной на его губах.

Германик был женат на Агриппине, дочери Марка Агриппы и Юлии. У них было шестеро детей, двое из которых умерли во младенчестве. В живых остались трое девочек: Агриппина Младшая, Друзилла и Ливилла, и трое мальчиков: Нерон, Друз и Гай Цезарь. Нерона и Друза римский сенат по обвинению Тиберия объявил врагами государства и предал смерти.

Гай Цезарь родился в 12 году нашей эры. О месте его рождения сохранились противоречивые сведения.

«Стишки, ходившие вскоре после его прихода к власти, указывают, что ом появился на свет в зимних лагерях: В лагере был он рожден, под отцовским оружием вырос: Это ль не знай, что ему высшая власть сумдена?» - писал Светоний.

Родился ли Гай Цезарь в военном лагере или нет - вопрос спорный. Но достоверно известно, что вырос он среди воинов, одевали его как рядового солдата. Там же он получил свое прозвище Калигула, что в переводе означает «сапожок» - у суровых солдат, лишенных радостей семейной жизни, вызывал умиление маленький мальчик, обутый в уменьшенную копию настоящих солдатских сапог.

Это воспитание подарило Гаю Цезарю любовь всего римского войска. По свидетельству современников, одним своим появлением он мог успокоить разгоряченную толпу вышедших из повиновения солдат.

Калигула рос хитрым и осторожным ребенком. Смерть отца и двух братьев научила его держать свои мысли при себе и никому не доверять. Вне всякого сомнения, этот скромный на вид юноша был превосходным актером. Император Тиберий приблизил его к себе и назначил своим наследником, когда Калигуле шел девятнадцатый год. Многие из приближенных императора хитростью или силой пытались вызвать у юного Калигулы какое-либо выражение недовольства, но потерпели неудачу. Калигула вел себя так, словно не знал или напрочь позабыл о судьбе отца и братьев.

Все унижения и обиды (Тиберий, отличавшийся весьма дурным нравом, часто бывал несправедлив с ним) будущий император сносил, искусно притворяясь смиренным и кротким, «...скрывая под личиною скромности огромные притязания, он настолько владел собою, что ни осуждение матери, ни гибель братьев не исторгли у него ни одного возгласа; как начинал день Тиберий, тот же вид, почти те же речи были и у него. Отсюда ставшее впоследствии широко известным крылатое слово оратора Пассиена: никогда не бывало ни лучшего раба, ни худшего господина», - написал о Калигуле древнеримский историк Тацит.

Лишь двух качеств своей натуры уже тогда не мог обуздать Калигула - своей жестокости и своей порочности.

«Он с жадным любопытством присутствовал при пытках и казнях истязаемых, по ночам в накладных волосах и длинном платье бродил по кабакам и притонам, с великим удовольствием плясал и пел на сцене. Тиберий это охотно допускал, надеясь этим укротить его лютый нрав. Проницательный старик видел его насквозь и не раз предсказывал, что Гай живет на погибель и себе и всем и что в нем он вскармливает ехидну для римского народа и Фаэтона [Фаэтон, сын Солнца, согласно известному мифу, сжег всю землю, не сумев совладать с солнечной колесницей. - А. Ш.] ддя всего земного круга», - писал Светоний.

Еще при жизни Тиберия Калигула женился. Избранницей его стала юная красавица по имени Юния Клавдилла, дочь одного из знатнейших римлян Марка Силана. Брак их был недолгим - Юния умерла в родах. Калигула, с женитьбой не прервавший своих порочных занятий, не горевал о ней совершенно.

Его занимала одна-единственная цель - стать наследником стареющего Тиберия, и во имя этой цели беспринципный и властолюбивый Калигула был готов принести любые жертвы. Так, например, он вступил в связь с Эннией Невией, женой знатного вельможи Макрона, командовавшего преторианцами, и даже обещал, что женится на ней, став императором, в чем дал клятву и расписку. Впрочем, Тацит утверждал, что это коварный и дальновидный Макрон приказал своей жене обольстить Калигулу, чтобы иметь на него влияние.

Командир преторианцев (или, иначе, преторианской гвардии) был в Древнем Риме весьма влиятельной фигурой. Главной опорой власти императоров со времен Августа была и оставалась армия, и прежде всего ее лучшая часть - преторианская гвардия, бывшая объектом пристального внимания и неустанных забот всех императоров. Преторианцам регулярно выплачивалось солидное жалованье, а по завершении службы выдавалось крупное «выходное» пособие из казны. Вся римская армия была профессиональной. Вступая в ее ряды, римский гражданин приносил императору присягу на верность. Лично императору, не сенату и не народу Рима. Армейская служба длилась около тридцати лет. Поначалу правом служить в преторианской гвардии обладали только римские граждане, но еще при жизни Августа это право получили и свободные жители провинций.

Сведения о смерти Тиберия несколько противоречивы. Если верить Тациту, то однажды Тиберий перестал дышать, и все решили, что он умер. Однако, когда Калигула уже принимал поздравления в качестве нового императора, ему вдруг сообщили, что Тиберий очнулся и даже просит принести ему еды.

Поздравляющие, испугавшись мести «воскресшего» цезаря, тут же разбежались, а Калигула сильно приуныл, не ожидая для себя ничего хорошего. Положение спас Макрон, сохранивший как самообладание, так и решительность. Он приказал своим людям удушить Тиберия, набросив на него ворох одежды, - и семидесятисемилетний император умер по-настоящему.

Светоний же утверждает, что Калигула отравил Тиберия, но тот никак не мог испустить дух. Тогда Калигула приказал слуге накрыть голову императора подушкой, а сам, для верности, стиснул своими сильными руками горло Тиберия.

Слугу, державшего подушку, Калигула приказал распять на кресте сразу же после убийства - как ненужного свидетеля.

«Так он достиг власти во исполнение лучших надежд римского народа или, лучше сказать, всего рода человеческого, - писал Светоний. -

Он был самым желанным правителем и для большинства провинций и войск, где многие помнили его еще младенцем, и для всей римской толпы, которая любила Германика и жалела его почти погубленный род. Поэтому, когда он выступил из Мизена, то, несмотря на то что он был в трауре и сопровождал тело Тиберия, народ по пути встречал его густыми ликующими толпами, с алтарями, с жертвами, с зажженными факелами, напутствуя его добрыми пожеланиями, называя и «светиком», и «голубчиком», и «куколкой», и «дитятком».

А когда он вступил в Рим, ему тотчас была поручена высшая и полная власть по единогласному приговору сената и ворвавшейся в курию толпы, вопреки завещанию Тиберия, который назначил ему сонаследником своего несовершеннолетнего внука».

По свидетельству современников, радость народная была столь велика, что за три месяца было принесено в жертву более чем сто шестьдесят тысяч животных.

К любви римских граждан присоединилась приязнь чужестранцев. Так, парфянский царь Артабан, на протяжении всего правления Тиберия открыто выражавший к нему ненависть и презрение, по собственному почину попросил нового императора о дружбе и даже, перейдя через Евфрат, воздал почести римским орлам, значкам легионов и изображениям императоров Рима.

Надо отметить, что расчетливый Калигула и сам делал все возможное, чтобы народ проникся к нему еще большей любовью. Убитого Тиберия похоронили торжественно, причем сам Калигула, заливаясь горькими слезами, почтил память своего предшественника проникновенной речью.

Желая подчеркнуть свою сыновнюю любовь, он, несмотря на бурную непогоду, отплыл на острова, чтобы собрать прах матери и братьев в урны, которые торжественно захоронил в мавзолее. В память о них Калигула установил ежегодные поминальные обряды, а в честь матери - вдобавок и ежегодные цирковые игры, во время которых изображение Агриппины Старшей возили по Риму на особой колеснице. Не забыл он и про отца своего, в память о нем переименовав месяц сентябрь в германик.

После мертвых настал черед живых. В сенатском постановлении Калигула назначил своей бабке Антонии поистине великие почести. Своего дядю (и преемника) Клавдия, бывшего в ту пору римским всадником (аристократическое сословие, второе после сенаторского), взял себе в качестве консула, брата Тиберия в день его совершеннолетия усыновил и дал ему почетный титул «главы юношества», а в честь сестер повелел прибавлять ко всякой клятве, приносимой его подданными: «И пусть не люблю я себя и детей моих больше, чем Гая и его сестер».

Всем преступникам и обвиняемым Калигула даровал амнистию, вернул в библиотеки некоторые запрещенные ранее сочинения, должностным лицам разрешил свободно править суд, ни о чем его не запрашивая. Он даже попытался вернуть народу выборы должностных лиц, восстановив народные собрания, но этому воспротивился сенат, и Калигула не стал настаивать на своем. В своем популизме он дошел даже до того, что освободил Италию от полупроцентного налога на продажи и возмещал убытки гражданам, пострадавшим от пожаров. Дважды Калигула устраивал всенародные раздачи денег, во время которых каждому свободному римлянину доставалось по триста сестерциев. Часто происходили раздачи подарков и угощений.

Народ ликовал пуще прежнего, а сенат посвятил молодому императору золотой щит, который ежегодно в установленный день полагалось вносить на Капитолий с песнопениями и славословиями.

Калигула был большим любителем гладиаторских битв и поединков кулачных бойцов, во время которых он тешил свою жестокость. Часто устраивал он театральные представления и цирковые состязания. Все это способствовало росту его популярности, поскольку народ Рима обожал зрелища.

«Кроме того, он выдумал зрелище новое и неслыханное дотоле, - писал Светоний. - Он перекинул мост через залив между Байями и Путеоланским молом, длиной почти в три тысячи шестьсот шагов. Для этого он собрал отовсюду грузовые суда, выстроил их на якорях в два ряда, насыпал на них земляной вал и выровнял по образцу Аппиевой дороги. По этому мосту он два дня подряд разъезжал взад и вперед: в первый день - на разубранном коне, в дубовом венке, с маленьким щитом, с мечом и в златотканом плаще; на следующий день - в одежде возницы, на колеснице, запряженной парой самых лучших скакунов, и перед ним ехал мальчик Дарий из парфянских заложников, а за ним отряд преторианцев и свита в повозках».

Смысла в этом зрелище для зрителей не было никакого, но римлянам оно понравилось своей новизной. Самого же Калигулу подвигло на этот шаг старое предсказание астролога Фрасилла Тиберию, озабоченному поисками наследника, о том, что Гай Цезарь скорей на конях проскачет через Байский залив, чем будет императором.

Не забывал Калигула и о созидании - он завершил ряд построек, недоконченных Тиберием, начал строить водопровод, восстановил рухнувший от ветхости храм богов в Сиракузах, заложил несколько новых построек.

Начал он хорошо, и восхвалениям не было видно конца.

В один прекрасный день Калигула испытал то, что принято называть «головокружением от успехов», Калигула приказал воздавать себе божеские почести, посвятил своему божеству особый храм, назначил жрецов и установил жертвы в свою честь. Светоний пишет, что «жертвами были павлины, фламинго, тетерева, цесарки, фазаны, - для каждого дня своя порода».

Император решился на неслыханный шаг - повелел привезти из Греции изображения богов, включая и самого Зевса, снять с них головы и заменить своими.

Сочтя, что для укрепления своей власти он сделал достаточно, Калигула решил, что ему довольно уже притворяться и сдерживать себя. Перемена была разительной - из доброго правителя, любимого народом, он превратился в кровожадного распутника. Точнее говоря - кровожадный распутник отшвырнул прочь маску доброго правителя и явил народу Рима свое истинное лицо.

Бабку свою Антонию, многократно пытавшуюся образумить внука и для того просившую у него разговора наедине, Калигула подверг множеству унижений, тем самым (а по словам некоторых, и ядом) сведя ее в могилу, а после смерти не воздал ей никаких почестей. Говорили, что, приняв старуху в присутствии Макрона, Калигула пригрозил ей: «Не забывай, что я могу сделать что угодно и с кем угодно!»

Своего брата Тиберия Калигула казнил, обвинив его в том, что он тайно принимает противоядие, словно опасаясь, что император прикажет его отравить. На самом деле Тиберий принимал лекарство от мучившего его постоянного кашля.

Отца своей покойной жены Калигула заставил покончить с собой. Мнимая вина несчастного состояла в том, что он некогда не отплыл вместе с зятем по неспокойному морю за прахом матери и сестер Калигулы, якобы надеясь в случае кораблекрушения самому завладеть Римом. Настоящей же причиной уклонения от участия в плавании была морская болезнь Марка Силана.

Со всеми своими сестрами Калигула пребывал в кровосмесительной любовной связи. Ходили слухи, что Друзиллу, самую любимую им сестру, Калигула лишил девственности, еще будучи подростком, и бабка Антония, у которой они вместе росли, однажды застала их во время полового акта.

Друзилла вышла замуж за Луция Кассия Лонгина, сенатора консульского звания, но Калигула, став императором, нагло попрал законы, отняв ее у мужа и открыто сожительствуя с ней.

Калигула был сильно привязан к Друзилле, без всякого сомнения такой же порочной и развратной, как и он. Однако же он, не задумавшись, отдал ее на потеху начальникам преторианских когорт, желая еще больше расположить их к себе. Нимфоманка Друзилла смогла выдержать многодневное насилие, но чудовищного унижения перенести не смогла и вскоре угасла от горя.

Когда она умерла, Калигула установил строжайший траур, во время которого карались смертью не только все виды развлечений и смех по любому поводу, но даже купания и совместные семейные обеды. Сам же Калигула отныне клялся только именем божества Друзиллы.

Прочих своих сестер Калигула любил не так страстно и сильно. Он не раз отдавал их на потеху своим любимцам, а впоследствии отправил в изгнание по обвинению в разврате (подумать только!) и в соучастии в заговоре против него.

По выражению Светония, «о браках его трудно сказать, что в них было непристойнее: заключение, расторжение или пребывание в браке».

Знатную римлянку Ливию Орестиллу, выходившую замуж за Гая Пизона, Калигула лично явился поздравить со вступлением в брак и, поддавшись порыву страсти, тут же приказал отнять ее у мужа. Спустя несколько дней Ливия ему наскучила, и он отпустил ее восвояси, но через два года вдруг отправил ее в ссылку за то, что она имела неосторожность опять сойтись с мужем.

Другую знатную даму, Лоллию Павлину, жену военачальника, он вызвал из провинции, прослышав о ее красоте. Слухи были обоснованными, поэтому Калигула своим эдиктом (указом) развел Лоллию с мужем и взял себе в жены, чтобы вскоре отпустить, запретив ей впредь допускать кого-либо до себя.

«Цезонию, не отличавшуюся ни красотой, ни молодостью и уже родившую от другого мужа трех дочерей, он любил жарче всего и дольше всего за ее сладострастие и расточительность, - писал Светоний, - зачастую он выводил ее к войскам рядом с собой, верхом, с легким щитом, в плаще и шлеме, а друзьям даже показывал ее голой. Именем супруги он удостоил ее не раньше, чем она от него родила, и в один и тот же день объявил себя ее мужем и отцом ее ребенка. Ребенка этого, Юлию Друзиллу, он пронес по храмам всех богинь и, наконец, возложил на лоно Минервы, поручив божеству растить ее и вскармливать. Лучшим доказательством того, что это дочь его плоти, он считал ее лютый нрав: уже тогда она доходила в ярости до того, что ногтями царапала игравшим с нею детям лица и глаза». Поистине лучшего доказательства кровного родства с тираном и не требовалось!

Друзей своих Калигула мог предать смерти и за мельчайшую провинность, и совсем без вины. Как говорится, было бы желание, а повод всегда найдется.

Калигула расправился даже с самим Макроном и женой его Эннией, приведшими его к власти. На Эннии Невии Калигула, вопреки своему обещанию, так и не женился, она так и осталась его любовницей. Когда же Энния надоела ему, Калигула в сопровождении палача заявился домой к Макрону, вошел в его спальню и заставил супругов заняться любовью при свидетелях. Улучив подходящий момент, палач, по знаку Калигулы, зарубил мечом Макрона, а Эннию Калигула задушил собственноручно. Самого же палача убили прибежавшие на шум преторианцы, подумав, что он посмел напасть на их обожаемого императора.

Да - армия и народ продолжали любить Калигулу, несмотря на все его выходки, и благодаря этой любви власть кровожадного императора казалась вечной и нерушимой.

Калигула имел обыкновение во время пира уводить в свои покои какую-нибудь из чужих жен, а насладившись ею сполна, возвращать мужу, сопровождая свой поступок подробнейшим рассказом о том, как именно они занимались любовью, и отмечая при этом как недостатки, так и достоинства женщины.

Подданные императора покорно сносили его выходки, опасаясь выказывать мельчайшее недовольство, чтобы не быть казненными.

«Столь же мало уважения и кротости выказывал он и к сенаторам, - свидетельствовал Светоний, - некоторых, занимавших самые высокие должности, облаченных в тоги, он заставлял бежать за своей колесницей по нескольку миль, а за обедом стоять у его ложа в изголовье или в ногах, подпоясавшись полотном [подпоясанными в Древнем Риме ходили рабы-прислужники. - А. Ш.]. Других он тайно казнил, но продолжал приглашать их, словно они были живы, и лишь через несколько дней лживо объявил, что они покончили с собой. Консулов, которые забыли издать эдикт о дне его рождения, он лишил должности, и в течение трех дней государство оставалось без высшей власти. Своего квестора, обвиненного в заговоре, он велел бичевать, сорвав с него одежду и бросив под ноги солдатам, чтобы тем было на что опираться, нанося удары.

С такой же надменностью и жестокостью относился он и к остальным сословиям. Однажды, потревоженный среди ночи шумом толпы, которая заранее спешила занять места в цирке, он всех их разогнал палками: при замешательстве было задавлено больше двадцати римских всадников, столько же замужних женщин и несчетное число прочего народу».

Стоило подорожать скоту, которым, помимо всего прочего, откармливали диких зверей для зрелищ, как Калигула распорядился использовать для этой цели вместо животных преступников, причем не гнушался лично обходить тюрьмы и выбирать будущие жертвы.

Клеймя безвинных подданных раскаленным железом, забивая их цепями и бичами, сжигая на кострах, бросая диким зверям или, к примеру, перепиливая напополам пилой, Калигула заставлял родственников несчастных присутствовать при этих чудовищных казнях. Никто из тех, на кого пали гнев или неприязнь императора, не мог рассчитывать на легкую смерть. Простого убийства Калигуле было мало, он непременно желал насладиться муками обреченных, без которых казни теряли для него весь смысл.

Калигула всегда требовал совершать казни не спеша, мелкими частыми ударами, он приговаривал при этом, обращаясь к палачу: «Бей, чтобы он чувствовал, что умирает!»

Он жил и правил по принципу, вычитанному в одной из трагедий: «Пусть ненавидят, лишь бы боялись!» Калигуле принадлежит известное выражение: «О, если бы у римского народа была только одна шея!» Эти слова он произнес во время гонок на колесницах, в которых сам принимал участие. Гнев Калигулы был вызван тем, что зрители осмелились рукоплескать одному из его конкурентов.

«Есть основания думать, что из-за помрачения ума в нем и уживались самые противоположные пороки - непомерная самоуверенность и в то же время отчаянный страх, - предполагал Светоний. -

В самом деле: он, столь презиравший самих богов, при малейшем громе и молнии закрывал глаза и закутывал голову, а если гроза была посильней - вскакивал с постели и забивался под кровать. В Сицилии во время своей поездки он жестоко издевался над всеми местными святынями, но из Мессаны вдруг бежал среди ночи, устрашенный дымом и грохотом кратера Этны».

Был ли Калигула психически нормальным? Однозначно - нет. Точный диагноз за давностью лет установить невозможно, но нет сомнений в том, что он был или шизофреником, или психопатом, и в любом случае течение заболевания отягощалось безграничной властью, которой обладал Калигула.

«Лучшей похвальнейшей чертой своего нрава считал он, по собственному выражению, невозмутимость, то есть бесстыдство», - писал Светоний.

Калигула без стеснения вслух сожалел о том, что его правление не отмечено никакими всенародными бедствиями и рискует быть бесславным из-за общественного благополучия. Он завидовал божественному Августу, правление которого запомнилось ужасным поражением военачальника Квинтиллия Вара, когда германцами оказались полностью уничтожены целых три легиона вместе с полководцем, легатами и всеми вспомогательными войсками. Завидовал Калигула и Тиберию, в чье правление обвалился битком набитый людьми амфитеатр в Фиденах. Завидовал - и страстно мечтал о большом военном побоище, о лютом голоде, об эпидемии чумы, о страшных пожарах или разрушительных землетрясениях.

Калигула мог и сам устроить катастрофу. Например, при освящении моста в одной из провинций он собрал на торжество великое множество народу и внезапно приказал сбросить их с берегов в море. Сам же плавал на корабле между тонущих, наслаждаясь их ужасом, и багром отталкивал прочь тех, кто пытался спастись, ухватившись за корму.

Любое святотатство было ему по силам. Так, однажды во время жертвоприношения в храме Калигула оделся помощником резника, а когда к алтарю подвели жертвенное животное, вдруг размахнулся и преспокойно убил одним ударом молота самого жреца- резника.

Зависти и злобы в Калигуле было еще больше, чем жестокости. Он приказал разбить все статуи прославленных мужей прошлого, а также запретил воздвигать живым людям статуи или скульптурные портреты без его одобрения. Разумеется, одобрения удостаивались только изображения самого императора и никого более.

Калигула мог приказать обрить красивому юноше затылок, чтобы этим его обезобразить, а мог и попросту приказать убить дерзкого, который посмел затмить красотой самого императора. Светоний писал: «Был некий Эзий Прокул, сын старшего центуриона, за огромный рост и пригожий вид прозванный Колосс-эротом [то есть громадным, как колосс, и прекрасным, как Эрот, посланец любви. - А. Ш.]\ его он во время зрелищ вдруг приказал согнать с места, вывести на арену, стравить с гладиатором легко вооруженным, потом с тяжело вооруженным, а когда тот оба раза вышел победителем, - связать, одеть в лохмотья, провести по улицам на потеху бабам и, наконец, прирезать. Поистине не было человека такого безродного и такого убогого, которого он не постарался бы обездолить».

Не чурался Калигула и мужеложства, которое в Древнем Риме, в отличие от Древней Греции, осуждалось и каралось весьма сурово - вплоть до смертной казни.

Некий Валерий Катулл, юноша из знатного Римского рода, без стеснения жаловался своим приятелям, что от неустанных любовных забав с императором-сладострастником у него болит поясница. Было у Калигулы и множество других любовников мужского пола.

Он был настолько любвеобилен, что не делал никакой разницы между мужчинами и женщинами, причем, утоляя свою страсть, непременно старался причинить жертве боль. Грубый секс был повсеместно распространен в Древнем Риме, где считалось, что победа на любовном ристалище неотделима от насилия, но Калигула оставил далеко позади всех своих современников.

Выросший среди солдат и, казалось бы, не привыкший к роскоши, Калигула, став императором, переплюнул своим непомерным расточительством самых отчаянных транжир из числа своих предшественников. Послушаем Светония, оставившего нам весьма подробные записи о жизни двенадцати римских цезарей, начиная с божественного Юлия: «Он (Калигула. - А. Ш.) выдумал неслыханные омовения, диковинные яства и пиры - купался в благовонных маслах, горячих и холодных, пил драгоценные жемчужины, растворенные в уксусе, сотрапезникам раздавал хлеб и закуски на чистом золоте. «Нужно жить или скромником, или цезарем!» - говорил он. Даже деньги в немалом количестве он бросал в народ с крыши Юлиевой базилики несколько дней подряд. Он построил либурнские галеры в десять рядов весел, с жемчужной кормой, с разноцветными парусами, с огромными купальнями, портиками, пиршественными покоями, даже с виноградниками и плодовыми садами всякого рода: пируя в них средь бела дня, он под музыку и пенье плавал вдоль побережья Кампании. Сооружая виллы и загородные дома, он забывал про всякий здравый смысл, стараясь лишь о том, чтобы построить то, что построить казалось невозможно. И оттого поднимались плотины в глубоком и бурном море, в кремневых утесах прорубались проходы, долины насыпями возвышались до гор, и горы, перекопанные, сравнивались с землей, - и все это с невероятной быстротой, потому что за промедление платились жизнью».

Тиберий оставил в казне два миллиарда семьсот миллионов сестерциев - гигантскую по тем временам сумму. Калигула ухитрился спустить ее меньше чем за год.

Оставшись без денег, молодой император принялся добывать их с присущим ему бесстыдством.

Он заставлял людей, чьи деды и прадеды купили себе и своим потомкам римское гражданство, платить заново, распространяя понятие «потомки» лишь на сыновей приобретателя. Он стремился стать сонаследником чуть ли не каждого наследства в Риме. Он без стеснения облагал подданных непомерными поборами. Он устраивал самые разнообразные торги, лично назначая и взвинчивая на них цены. Разумеется, весь доход с торгов обращался в императорскую казну. Знатным людям, желавшим отобедать вместе с императором, приходилось хорошенько раскошеливаться, и вообще подданные привыкли платить Калигуле за все, буквально за каждый чих или за каждый вздох. Не брезговал император и банальным ростовщичеством, ссужая деньги под баснословные проценты и безжалостно взимая положенное (а часто и сверх того) с должников.

Обуреваемый манией стяжательства и совершенно не стыдясь притом своих запуганных до дрожи подданных, Калигула устроил роскошный и огромный бордель (по- древнеримски - лупанар), где по его принуждению почтенные замужние матроны, а также юноши и девушки из знатных семейств предлагали себя всем желающим за деньги, прямиком шедшие Калигуле.

Стоило у Калигулы родиться дочери, как он тут же принялся требовать у подданных приношений на ее воспитание и приданое.

Его страсть к золоту доходила до того, что Калигула приказывал слугам рассыпать золотые монеты по полу так, чтобы они сплошь устилали его, и принимался ходить по золоту босыми ногами или даже кататься по нему всем телом. Ему мало было благ, которые приобретались за деньги, - он стремился получать удовольствие непосредственно от контакта с золотыми монетами.

При всей жестокости и кровожадности воином, а тем более полководцем Калигула не был. За все время правления он всего лишь раз озаботился войной, да и то по чистой случайности. Однажды императору напомнили о том, что следует пополнить отряд его телохранителей-германцев, и он вдруг решил пойти войной на Германию.

Калигула давно уже приучил римлян к тому, что все его желания, даже самые сумасбродные, следует исполнять незамедлительно и в точности. Вскоре армия была собрана и отправилась в поход, возглавляемая самим императором.

Калигула пытался играть роль мудрого и строгого полководца, но его затея потерпела провал, что, впрочем, не помешало императору вернуться в Рим с триумфом.

«А казнохранителям своим он написал, чтобы триумф они подготовили такой, какого никто не видел, но тратились бы на него как можно меньше: ведь в их распоряжении - имущество всего населения», - писал Светоний.

Множество злодеяний не могло пройти бесследно - по свидетельству современников, Калигулу мучила бессонница. По ночам он подолгу не мог уснуть, а когда сон, наконец, приходил к нему, был он весьма неспокойным и спал император не более трех часов подряд. Калигулу тревожили странные видения, порой к нему являлись призраки. Вне всякого сомнения, были среди них и те, кто пал жертвой свирепого и кровожадного императора. Наводя страх на подданных, он бродил в ожидании долгожданного рассвета по бесконечным переходам своего дворца, ища, на ком бы сорвать зло.

Императорская манера одеваться поражала римлян. Совершенно не думая о том, какое впечатление его наряд производит на окружающих, Калигула мог появиться на людях в одежде, недостойной не только императора, но и обычного мужчины. «Часто он выходил к народу в цветных, шитых жемчугом накидках, с рукавами и запястьями, иногда в шелках (шелковые одежды в то время носили только женщины. - А. Ш.) и женских покрывалах, обутый то в сандалии или котурны [особые сапоги на высокой подошве, в которых выступали трагические актеры, чтобы публика лучше их видела. -А. Ш. ], то в солдатские сапоги, а то и в женские туфли; много раз он появлялся с позолоченной бородой, держа в руке молнию, или трезубец, или жезл - знаки богов, или даже в облачении Венеры. Триумфальное одеяние он носил постоянно даже до своего похода, а иногда надевал панцирь Александра Великого, добытый из его гробницы», - писал Светоний.

Калигула был превосходным оратором - красноречивым, находчивым, не лезущим в карман за метким словом. Любящий покрасоваться, он всегда был готов выступить с речью перед любой аудиторией, находя в этом занятии особенную радость, если речь была обвинительной. Его актерские способности были выше всяческих похвал - он искусно владел своим голосом, придавая ему соответствующую моменту выразительность, и подкреплял его продуманными, отточенными жестами и мимикой, выглядевшей совершенно естественной и искренней. При всем том Калигула, больше привыкший выступать перед солдатами и чернью, нежели перед патрициями и вообще людьми образованными, презирал изящный слог и никогда не отличался мягкостью своих красочных выражений. Разумеется, успеху других ораторов Калигула страстно завидовал. Бедные, бедные ораторы... Должно быть, дорого обходилась им высочайшая зависть!

Таланты Калигулы были разносторонни и многогранны. «Гладиатор и возница, певец и плясун, он сражался боевым оружием, выступал возницей в повсюду выстроенных цирках, а пением и пляской он так наслаждался, что даже на всенародных зрелищах не мог удержаться, чтобы не подпевать трагическому актеру и не вторить у всех на глазах движениям плясуна, одобряя их и поправляя...

Плясал он иногда даже среди ночи: однажды за полночь он вызвал во дворец трех сенаторов консульского звания, рассадил их на сцене, трепещущих в ожидании самого страшного, а потом вдруг выбежал к ним под звуки флейт и трещоток в женском покрывале и тунике до пят, проплясал танец и ушел.

Однако при всей своей ловкости плавать он не умел», - говорит Светоний.

Вне всякого сомнения, такое чудовище, как Калигула, не могло не нажить великого множества врагов. Многие из тех, кому он причинил горе, хотели отомстить ему, намереваясь тем или иным способом покончить с ним, но до определенного момента все заговоры проваливались, а заговорщики платили жизнями за свои намерения.

Наконец чаша гнева переполнилась. Нашлись два храбреца, два знатных римлянина, которых звали Кассий Херея и Корнелий Сабин. С большим основанием можно предположить, что за ними стоял чуть ли не весь сенат и почти все патриции Рима, ведь, пока Калигула находился у власти, никто, невзирая на знатность происхождения, положение в обществе, богатство и былые заслуги, не мог чувствовать себя в безопасности. К тому же кровавые жернова, раскрученные Калигулой, все набирали и набирали обороты, и в то, что они могут остановиться без постороннего участия, никто уже не верил...

Кассий Херея и Корнелий Сабин разработали план убийства Калигулы и сумели реализовать его. В случае неудачи заговорщики ничего не теряли - их собственные жизни и так буквально висели на волоске, потому что император уже подозревал их в злом умысле против его священной особы. Калигуле вообще были свойственны беспочвенные, или, точнее говоря, бездоказательные, безосновательные подозрения.

По плану, следовало напасть на Калигулу во время Палатинских игр (трехдневные игры, учрежденные в честь императора Августа после его смерти), ровно в полдень, когда император должен был выходить с представления.

Главную роль добровольно взял на себя Кассий Херея. Это был заслуженный и уважаемый в Риме человек почтенного возраста, занимавший высокую должность трибуна преторианской когорты. Все эти обстоятельства не мешали Калигуле беспрестанно (и весьма изощренно - император не любил повторяться, находя это унизительным) издеваться над Кассием. Излюбленной областью для высочайших насмешек было все, связанное с делами любовными. Калигула дразнил Кассия бабником, не без задней мысли назначал ему в качестве пароля слова «Приап» или «Венера», прилюдно показывал трибуну непристойные жесты... Арсенал был велик, и столь же велика была ненависть оскорбленного Кассия, вдобавок ко всему сознававшему, что рано или поздно его душевные муки наскучат императору и настанет пора мук физических, которые неизбежно закончатся смертью.

Древние римляне обожали всяческие гадания, предсказания и знамения. Разумеется, не могло обойтись без знамений и такое грандиозное дело, как смерть тирана Калигулы. Говорили, что незадолго до его убийства статуя Юпитера, которую Калигула приказал разобрать и перевезти из Олимпии в Рим, неожиданно разразилась громоподобным раскатом хохота, испугавшим всех свидетелей чуть ли не до полусмерти. Говорили, что в Капуе молния ударила в капитолий, а в Риме она избрала своей мишенью храм Аполлона, и толковали произошедшее как знаки, предвещающие императору опасность, исходящую от слуг его.

Астролог Сулла на вопрос Калигулы о его гороскопе якобы объявил императору, что неотвратимо близится его смерть. Факт спорный, поскольку Сулле сошло с рук подобное заявление (он пережил Калигулу на много лет), во что, зная крутой нрав Калигулы, поверить невозможно. Существует также легенда, гласящая, что оракулы Фортуны Актийской посоветовали Калигуле остерегаться происков Кассия, отчего он сразу же направил убийц к некоему Кассию Лонгину, бывшему тогда проконсулом Азии, не вспомнив о том, что ненавидимого им Херея также зовут Кассием.

Калигула же, согласно его собственному рассказу, в ночь перед гибелью видел сон, в котором он стоял на небе у подножия трона Юпитера, который ударом ноги низверг его с небес на землю. В самый день убийства Калигула якобы был забрызган кровью фламинго во время жертвоприношения, что однозначно трактовалось как дурной знак...

О самом убийстве Калигулы, состоявшемся 24 января 41 года, до нас дошло две версии. Согласно первой из них, когда Калигула беседовал с мальчиками из числа римской знати, Кассий Херея подошел к нему со спины, внезапно точным ударом меча глубоко разрубил ему затылок и вскричал: «Делай свое дело!», призывая к действию своего напарника Корнелия Сабина, тоже трибуна. Тот не оплошал - молниеносно выхватил меч из ножен и по самую рукоять всадил его в грудь тирана.

Согласно другой версии, все началось с того, что центурионы из охраны императора, посвященные в заговор, оттеснили от Калигулы толпу его спутников. Затем Кассий Херея крикнул: «Получай свое!» - и, когда Калигула обернулся на крик, рассек ему подбородок своим мечом. Император свалился наземь, извиваясь от боли и крича: «Я жив! Я жив!» - после чего остальные заговорщики добили его множеством ударов (по Светонию, около тридцати). На шум прибежали императорские телохранители-германцы, и завязалась кровавая потасовка, которая, несомненно, порадовала бы Калигулу, если бы он был жив.

После смерти императора была зарублена его жена Цезония, та самая, «не отличавшаяся ни красотой, ни молодостью», а дочь Калигулы, Юлию Друзиллу, заговорщики убили, взяв за ноги и разбив ей голову об стену.

Тело Калигулы заговорщики вначале попытались сжечь на погребальном костре, но оно не сгорело целиком и было наскоро захоронено. Впоследствии останки Калигулы вырыли, сожгли до конца и погребли должным образом его сестры - Агриппина Младшая и Ливилла, после смерти брата возвратившиеся из изгнания.

Народ Рима не сразу поверил в смерть Калигулы. Многие вначале подозревали, что император сам повелел распространить слух о собственном убийстве, чтобы узнать, как на самом деле относятся к нему его подданные.

Преемником Калигулы стал уже упоминавшийся здесь Клавдий, про которого собственная мать Антония говорила, что ее сын среди прочих людей смотрится подлинным уродом, что природа начала его и не кончила, а намереваясь уличить кого-то в отсутствии ума, говорила: «Он глупей моего Клавдия». Народу Рима снова не повезло, хотя божественный Клавдий по злодеяниям, им творимым, не шел ни в какое сравнение ни со своим предшественником Калигулой, ни со своим преемником Нероном.

Гай Цезарь, прозванный Калигулой, прожил двадцать девять лет, из которых правил всего-навсего три года, десять месяцев и восемь дней, но успел оставить о себе чудовищную память как о кровожадном и донельзя распущенном существе, недостойном имени человека.

За всю историю человечества мало кому из правителей удалось превзойти Калигулу в злодеяниях.

Говоря о его разнузданном сладострастии, нельзя употреблять высокое слово «любовь», чтобы не осквернить его. Никакой любви Калигула никогда не знал - он терзался лишь страстями, страстями низменными и порочными. Его пример убеждает в том, что высокой чести править своими собратьями далеко не всегда удостаиваются лучшие из людей. И навряд ли любой рассказ, любая книга, любой фильм, где рассказывается о Калигуле, могут передать тот ужас, который испытали во время правления тирана его несчастные подданные.