Классический уход королевы. Вечер старинной хореографии
29.03.2018
«Пахита». Балет на музыку Дельдевиза, Минкуса, Дриго
Четвертый спектакль абонемента «Петипа».
Живительным бальзамом после затяжной зимы и трагической недели пролилась на души зрителей эта «Пахита».
Фееричное, яркое до слепоты глаз оформление сцены. Разноцветье костюмов. Может быть, где-то в теплых южных крах это и мозолило бы глаза, но в сером питерском климате, с нашим безнадежным ожиданием лета, эти сиреневые облака цветущей джакаранды на фоне бирюзовых полей и голубого неба - лучшее лекарство от хандры. И ни сколько не пестро, а наоборот очень-очень радостно. И как здорово вписались открытые арки дворца в мавританском стиле в сцене Grand pas - казалось, что сквозь них на нас пышет жаром воздух Испании. И гирлянды цветов, ниспадающие в финале, добили окончательно и вызвали почти детский восторг. Как же мы обожаем эти псевдо-цыганские и псевдо-испанские страсти!
Может быть, в сравнении с Grand pas, представленным в прошлом году на выпускном вечере Академии русского балета, было немного «too much». Но эти Grand pas совершенно разного толка - у Академии это, скорее, бал в одном из петербургских парадных дворцов, а в версии театра - настоящее испанское празднество.
Программка балета:
 |
 |
Финал балета - Grand pas в постановке Юрия Бурлаки - торжество классической хореографии Петипа. Море-море танцев! Изысканные вариации главных героев и подружек невесты, офицеров. А какая замечательная мазурка в исполнении очаровательных детишек из Вагановского!
Об исполнителях:
У Оксаны Скорик (Пахиты) был дебют. И у меня, как у зрителя, тоже была первая встреча с балериной. Скорик - очень техничная, профессиональная, уверенная. Высокая, с красивыми линиями, широким шагом - нога до ушей, с лебедиными грациозными руками. А уж, диагональ на пуантах, на одной ноге сорвала заслуженные овации - выполнено было «железобетонно»:). Но в образе Пахиты-Скорик сквозила некая холодность и отстраненность. Для себя списала это на благородное происхождение цыганки. Ведь рядом зажигала природная цыганка Кристина - Надежда Батоева. Ой, как она цепляла взгляд и внимание! Кокетство, задор, горящие глаза! Блестяще танцевала и в туфельках с молодым цыганом (Наиль Еникеев ) и на пуантах в трио и вариациях Grand pas. Успех танца с красными плащами в таборе - несомненная заслуга солистов пленительной Батоевой и неотразимого Еникеева.
Андрес (Ксандер Париш ) предстал, скорее, цыганским бароном принцем. Гордая посадка головы, изысканные манеры, офицерская стать даже в простом костюме - любовалась весь спектакль. Но соперник его Клементе (Давид Залеев ) не потерялся на фоне красавца-мачо. Правда, сюртук Давиду подобрали, как с чужого плеча, но и в таком наряде он станцевал замечательно.
В Grand pas были представлены чудесные вариации четырех подружек Пахиты. Все танцевали восхитительно, но для себя особо отметила премилую Марию Ширинкину (дебют) и дивную Шамалу Гусейнову.
Дирижер Валерий Овсянников
предвосхищал каждое движение на сцене, буквально дыша вместе с танцовщиками. А на поклонах даже попытался исполнить некое «па»:).
Брави, брави, брави всем за восхитительный балет!
Фото с поклонов:
Опять субъективный запоздалый критический отзыв.
В общем, постановка не оправдала таких длительных ожиданий.
Отчасти потому, что изменилось мое восприятие балета и отношение к нему, но тем не менее "Пахита" для нашего времени рядовой балет.
И какая разница какой успех был у него 150 лет назад. Не понимаю я этой приверженности прошлому, тем более каждый сочиняет как хочет, в Мариинском вот по-другому дописали.
Да, он насыщен традиционными для балета элементами, прыжками..но...эта музыка, либретто, оформление (да, вот особенно оформление) и все, сказка становится приторной...
К исполнителям претензий нет., состав во время премьеры был хороший.
Диана Косырева - блеск, такая изящная, какие раскрепощенные мягкие движения! Зураб Микеладзе - мне всегда нравится. Валерий Целищев - начитает нравиться))).
Но когда в мире балета кончится это фарс: восхищение одним и тем же в течение столетий.
Как мне кажется, классика должна уже занимать максимум 50% репертуара.
Нужно двигаться дальше, да и старое - лучшее - сохранять нужно, но сколько ж можно!
Есть современная не менее интересная и эффектная актуальная хореография, более эмоциональная. Пока правда все это можно лицезреть только в столицах или в ютьюбе.
Петипа и все эти Минкусы - Аданы это та же "Пугачевы" балета и музыки. Интересно, сколько это еще будет продолжаться?...
Дягилев точно в гробу бы перевернулся, узнав о таком.
Хочется чего-то нового, вот "Ида" - это отлично, там также и музыка и оформление на уровне, побольше бы таких спекталей...
Не знаю, кому там не хватает балетной сложности, по-моему все очень зрелищно. (да сама Ида Рубинштейн интересная фигура, в балете Саломея она танцевала голой (укрытая слоем бус) с головой Иоана Крестителя....сколько бы лет она и вся труппа получили бы сейчас, а тогда у нее просто голову отобрали)
Никак не могу понять постоянства верности Минкусу....Чем он так хорош? Мне нравится его музыка только в "Дон-Кихоте".
Почему бы не поставить русские балеты "Золотой век"...или Весну священную, "Бахчиссарайский фонтан" (мне вот очень хотелось бы балет по литературному произведению), что там еще бывает.. какие-то одноактные балеты...Вообще кого-то русского или не русского не важно..но не такое типовое((((
И наконец главное - мне крайне не нравится художник Д. Чербаджи! Ну кто-то где-то должен это написать. Это просто безвкусица и декоративность.
Вообще мне уже не нравилось его оформление, начиная с Лебединого (вроде же это его первое сотрудничество с театром) - но там было 50 на 50: какие-то сцены полный провал, что-то неплохо, то же самое со всем, что оно формлял, но "Пахита" прямо худшая его работа.
Когда на сцене все: и солиты, и кардебалет и прочие участники (цвета костюмов практически не повторяются) и еще эти декорации - мозг взрывается. Он вообще имеет понятие о гармонии цвета или он рандомно краски выбирает и ленится их смешивать с белым.
Спасибо, что хоть иногда выбирает монотонное освещение и все становится смотрибельнее.
Такое ощущение, что он вдохновляется вырвиглазными китайскими постерами и шелкографиями из 90-х годов.
Все-таки человеческое восприятие ограниченно и подчинено определенным законам, которые нужно во-первых знать, а во-вторых, учитывать.
Мы не можем с равным вниманием воспринимать все и невольно отвлекаешься на визуальный шум декораций, вычурных костюмов, все же но мы пришли смотреть танец, а не это буйство цвета.
Оформительское мастерство это все подчиненный жанр, главное в нем - умение передать атмосферу и расставить акценты, в соотвествии с либретто и музыкой.
Хорошие декорации - те, которых не замечаешь, которые только подчеркивают, но не отвлекают! В балете главное - балет!
Кстати вот если судить по фото, например по этому, все кажется не так плохо, но увидев воочию вы поймете о чем я.Ну и фотограф конечно ловил лучшие моменты.
Вот конкретно в этой сцене было слишком много оранжевого, очень сомнительного цвета вообще - но у данного художника это один из любимых.
фото и ракурс гармонизитует цвета и здесь это незаметно. Но, видите, как все ярко, а это не сказка для дошкольников!
Смотрела балет "Пахита". Поскольку Копенгаген от меня находится в, считай, четырех часах езды, билет я приобрела на дневное представление, начинающееся в час дня. Сильно заранее озаботилась билетами на поезд, так что достались они мне, можно сказать, по дешевке, 300 крон в оба конца, ну и сам билет в театр (Оперу на Holmen) стоил почти 900 крон (правда, места были хорошие, на 1-м ярусе, в первом ряду, у самой сцены - прямо напротив были места королевы и принца Хенрика, но их на этом представлении не было. Поездка до Копенгагена прошла хорошо, хоть в паре мест мы и постояли из-за дорожных работ. Но тем не менее прибыли в Копенгаген вовремя. Наконец сфотографировала цветущий рапс: ни года без рапса!
Потом еще довольно долго пришлось ждать автобус 9а, который идет до Оперы. Пр окатились по Кристиансхавну:
В общем, в Оперу я прикатилась уже в начале первого и, кстати, народу там было полно. Вот так выглядит сейчас Опера снаружи:
В основном зрителями были представители старшей возрастной группы.
В кафе перекусила салатом с кофе, поизучала программку: мне, я считаю, повезло, танцевали две этуали, Myriam Ould-Braham (Пахиту) и Mathias Heymann (Люсьена д"Эрвиля).
История о "Пахите" и путешествии этого балета в Россию и обратно во Францию почти также запутанна, как и содержание балета. Действие его происходит в испанской провинции Сарагоса во время оккупации наполеоновской армией. Пахита -юная девушка, которая с детства воспитывалась у цыган. Она спасает элегантного французского офицера Люсьена д"Эрвиля от низкого заговора против него, и после ряда драматических событий спектакль завершается сценой бала у отца Люсьена, французского генерала, графа д"Эрвиля. Виновных в заговоре арестовывают, а Пахита, узнающая секрет своего происхождения (она оказывается племянницей генерала д"Эрвиля) может бракосочетаться со своим возлюбленным.
В 19 веке романтические натуры бредили Испанией, которая предлагала пламенные страсти и экзотический местный колорит, и балет "Пахита" частично был вдохновлен новеллой "La Gitanilla", написанной Сервантесом в 1613 году, а частично - путешествиями французских художников и писателей в Испанию. Хореография Джозефа Мазилье (Joseph Mazilier) в 1846 году не походила на классический "белый балет" с его мечтательными темами. С Карлоттой Гризи, которая несколькими годами ранее создала Жизель и Люсьеном Петипа в главных партиях, а также множеством танцев, вдохновлённых Испанией, "Пахита" получила колоссальный успех и продержалась в репертуаре Парижской оперы до 1851 года. Вообще этот балет - мечта классического балета: есть сюжет, добро побеждает зло, масса танцев - и для солистов, и для кордебалета, красивые костюмы и прекрасная музыка! И место действия выбраны прекрасно: долина Быков недалеко от Сарагосы". Как человек, посетивший Сарагосу, заявляю, что ничего похожего на заявленный пейзаж там нет, но если поехать на север, тогда да, пожалуй, можно найти и горы, и долины.
Особенно долгую сценическую жизнь балет получил в России. Младший брат Люсьена Петипа, впоследствии столь известный Мариус Петипа, в 1847 году был ангажирован как танцовщик Императорского балета в Санкт-Петербурге, и его первой ролью стал именно Люсьен д"Эрвиль в "Пахите", где он также помогал с постановкой на сцене. В следующем сезоне Мариус Петипа был послан в Москву для постановки балета, а когда он позже стал балетмейстером императорских театров России, он создал в 1882 году новую версию "Пахиты", где он заново поставил хореографию па де труа в первом акте и превратил последнюю сцену балета в блестящий дивертисмент, к которому официальный композитор императорских театров Людвиг Минкус написал музыку. Эта позднеромантическая версия продержалась на русских сценах до революции, после которой советская власть стала требовать балетное искусство другого рода.
Однако "Пахита" не канула в забвение. Замечательную хореографию Петипа помнили и во второй половине двадцатого века. Дивертисмент из последнего акта "Пахиты" снова появился в программе. Кировский балет танцевал его в Париже на гастролях в 1978 году, а двумя годами позже он появился в репертуаре Парижской оперы. Также и в других западных компаниях всплывали блестящие танцы из "Пахиты". Джордж Баланчин поставил па де труа для Grand Ballet du Marquis de Cuevas в 1948 году, а потом и для Нью-Йоркского Городского балета в 1951 году. Рудольф Нуреев блистал в танце из "Пахиты" на гала в Лондоне в 1964 году, а Наталья Макарова поставила эти сокровища классики в Американском Театре Балета в 1984 году.
В то время, как дивертисмент более-менее сохранился в первоначальной виде, сам балет исчез. Но в 2001 году Пьер Лакотт реконструировал его для Парижской оперы, и с тех пор он является неотъемлемой частью репертуара.
Ну а теперь о самом балете, каким я его увидела в прошлую субботу. Первый акт состоит из двух картин: в первой действие происходит в центре испанской деревни, т.е. задействованы деревенские жители, французские военные и цыгане. Mathias Heymann в роли Люсьена:
Выделяются (помимо главных героев и антигероев) генерал д"Эрвиль (Bruno Bouche), испанский губернатор дон Лопес (Takeru Coste) и его сестра Серафина (Fanny Gorse). Но, конечно, вся интрига завязывается, когда на сцене появляется Пахита (по идее, ее на самом деле зовут Пакита, или Франсиска). Как ее прекрасно и станцевала, и сыграла Myriam Ould-Braham! Она такая очаровательная и создала такой чудесный образ своевольной красавицы, которая всегда поступает так, как хочет и которую все обожают!
У нее отличный а ля цыганский танец в сопровождении бубна в первой картине. А как она отлично играла в паре с Иньиго (его танцевал Francois Alu (вроде бы, восходящая звезда парижского балета), и он так истово страдал и ревновал Пакиту! Надеюсь, Myriam Ould-Braham еще всех любителей балета порадует, она, как я понимаю, недавно вернулась в строй этуалей после декретного отпуска.
Технически все было идеально, и своим дилетантским взглядом я отметила пятую позицию, все почти дуэты и вариации ею заканчивались! Групповые танцы были хороши, особенно девушки, но среди юношей наблюдались некоторые шероховатости и неточности.
Запомнился танец тореадоров с красными плащами (pas des manteaux), очень эффектный. Также в первой картине красивый па-де-труа, который исполнили Ida Viikinkoski (тоже, вроде бы, восходящая звезда, финского происхождения), Alice Catonnet и Marc Moreau.
Действие второй картины происходит в цыганском доме, куда приходит влюбленный Люсьен. Здесь превалирует комическая сторона: Пахита и Люсьен обманывают Иньиго, в результате чего он засыпает, выпив снотворного, предназначенного для Люсьена и его планы об убийстве Люсьена терпят крах.
В антракте не обошлось без высокодуховного:
Ну а второй акт - это один большой дивертисмент, завершающийся свадьбой. Тут можно видеть кадриль, мазурку, галоп, па де де, вальс. Но чуть ли не больше всего мне понравилось выступление деток из балетной школы парижской оперы, которые танцевали полонез - и как замечательно! У нас в Королевском театре я такого не видела, там детям максимум разрешается пробежаться строем из одного угла в другой, а здесь у них получился целый танцевальный номер. Большинство, правда, были сильно напряжены, только один мулатик и один мальчик восточной внешности улыбались, но ближе к концу выступления и другие детки стали улыбаться.
А вот тут можно посмотреть танец Матиаса Хеймана (Люсьена)- правда, клип сделан около 2-х лет назад:
Ну и Гран па, конечно же, было восхитительно! Опять-таки, вот видео, где Myriam Ould-Braham его танцует с Николаем Цискаридзе:
Так что вышла из здания под большим впечатлением.
Фотографии с поклонов - даже с Пьером Лакоттом!
Поместили возобновленную хореографию Петипа в принципиально новый театральный контекст. После трагической смерти Вихарева, безвременно ушедшего в июне минувшего года, работу над проектом продолжил худрук Екатеринбургского балета Вячеслав Самодуров. Сегодня сайт публикует два фрагмента из премьерного буклета «Пахиты», любезно предоставленные театром в распоряжение редакции, - беседу Дмитрия Ренанского с композитором Юрием Красавиным и диалог Богдана Королька с Вячеславом Самодуровым.
Сергей Вихарев успел поставить несколько фрагментов «Пахиты». После его внезапной кончины постановка легла на ваши плечи. Перед вами стоял выбор - воплотить идеи Вихарева либо сделать что-то свое?
Концепт будущего спектакля разрабатывался у меня на глазах, все подробно проговаривалось, так что я понимал суть проекта и не считал себя вправе что-то радикально менять. Все, что успел сделать Сергей, мы сохранили, следуя его пожеланиям. Моя задача в этом проекте - собрать все воедино, доставить недостающие эпизоды и донести сначала до артистов, а потом до зрителя.
- Для работы было необходимо с нуля освоить систему записи танца Степанова.
Я очень благодарен моему ассистенту Кларе Довжик, которая взяла на себя «основной удар» расшифровки. Когда стало ясно, что «Пахита» упала на мои плечи и нужно в очень короткий срок освоить незнакомый шифр, поставить игровые сцены и свести весь спектакль, я загорелся этой мыслью: всякая новая работа - это прыжок в неизведанное, а для меня высокий уровень адреналина в крови есть приятное ощущение. Скоро адреналина стало меньше, и я понял, какая это адская работа.
- Будете ли вы продолжать работу с нотацией и старинной хореографией?
Не знаю. Мне интереснее строить новые корабли, а не ремонтировать старые. Это благородное занятие, и я с огромным уважением отношусь к тем коллегам, которые посвящают этому многие годы работы. Нам необходимо держать связь с прошлым.
В момент постановки вам была доступна запись мюнхенской «Пахиты», где ту же самую нотацию расшифровали хореограф Алексей Ратманский и музыковед Дуг Фаллингтон; перед глазами были свежий спектакль Мариинского театра, Grand Pas в версиях Большого театра и ленинградского Малого оперного. Вы сами хорошо знаете версию Grand Pas , которая исполнялась в Мариинском театре в советские годы, - до недавнего времени она шла и в Екатеринбурге. Вас не сбивало с толку такое обилие версий, во многих деталях противоречащих друг другу? Или вы на все закрыли глаза и действовали строго по записям?
Невозможно закрыть глаза на то, что сделано до тебя, и сказать, что мы начинаем с нуля. Дошедшие до нас номера из «Пахиты» менялись с течением времени: это свершившийся факт, процесс, которому я затрудняюсь дать позитивную или негативную оценку.
В нотации Николая Сергеева строчки для записи положений головы, корпуса и рук по большей части оставлены пустыми. В основном записаны только движения ног - но предельно подробно. Так же четко прописана география. Координацию рук мы заимствовали из старых телевизионных записей, в частности, с пленки 1958 года. Я обратил внимание: чем старее пленка, тем ближе она к нотации по деталям текста и географии - стиль исполнения более строгий, менее вычурный, при этом не менее танцевальный. Можно говорить о том, как под влиянием [Агриппины] Вагановой менялись школа и манера исполнения, менялись детали хореографии, - но люди на этих записях все равно ближе к Петипа, чем кто-либо из нас.
Мы попытались восстановить структуру ключевых танцевальных ансамблей, в первую очередь - Grand Pas . Следующие после Петипа поколения внесли в него большую вариативность. В тексте Grand Pas мы вернулись к схеме Петипа, когда одна и та же комбинация настойчиво повторялась с одной ноги и с каждым разом становилась короче по длительности - все работало на увеличение динамики. Некоторые связки движений, записанные в нотации, сегодня исполнить практически невозможно. В основном все связки повторялись три раза, а не два или два с половиной, как привычно сегодня, - у артистов не остается времени перевести дух.
«Пахита» - новый спектакль, основанный на старом материале.
В таком подходе есть гениальная простота и гениальная грубость. Может быть, ХХ век не всегда был способен оценить эти качества, принимая их за бедность языка, - пытался сохранить наследие, совершенствуя его согласно актуальным представлениям. Если сравнивать нотацию Grand Pas и Pas de trois c их современными версиями, можно увидеть, как хореографический текст выровнялся: сложные фрагменты стали заметно легче, простые комбинации - виртуознее.
При этом можно понять желание постановщиков внедриться в хореографию Петипа. Например, текст Adagio в Grand Pas , в отличие от остальных номеров, почти не записан, и сложно понять, кто является в нем якорем - кордебалет или солисты. Нотация оставляет ощущение, что женский ансамбль ходил по сцене пешком, а солисты скорее позировали, чем танцевали в сегодняшнем понимании этого слова. Конечно, Adagio , которое вы увидите в нашем спектакле, содержит слой текста, оставленный следующими поколениями.
Кроме того, в Grand Pas мы изменили диагональные построения кордебалета вдоль кулис на прямые - это связано с параметрами екатеринбургской сцены и новой сценографией.
После ваших слов возникает вопрос: разве реконструкция не предполагает стопроцентного восстановления текста там, где это возможно?
Реконструкция - предполагает. Не хочу рассуждать, возможна ли сегодня честная реконструкция и нужна ли она.
Наша постановка - не реконструкция. Екатеринбургская «Пахита» - новый спектакль, основанный на старом материале. Для него была заказана транскрипция старой музыки Дельдевеза и Минкуса, сделана новая сценография - и готовая продукция несет совершенно другие идеи, нежели спектакль 1881 года. Для чего мне, сегодняшнему зрителю, смотреть «Пахиту», какой она была 130 лет назад, если она лишена художественной актуальности? Посредственная музыка, глупый сюжет, непропорционально малое количество танцев (пусть и хороших) по отношению к мелодраме.
Екатеринбургский театр оперы и балета
К слову, о мелодраме: как сегодня поступать с игровыми сценами? Можно ли целиком восстановить их - или язык старинной пантомимы утерян?
У Сергеева пантомима записана как разговорные диалоги, а стрелочками и крестиками показаны перемещения артистов и положение предметов на сцене. Диалоги, записанные Сергеевым, передать сегодняшним пантомимным языком невозможно, большинство жестов не сохранилось. Можно придумать новые жесты - но кто их поймет?
Сюжет «Пахиты» - водевильный и для сегодняшнего дня нелепый. В первом акте, с точки зрения психологического театра, который для российского зрителя до сих пор остается главной формой бытования театра, много несуразных вещей. Цыган Иниго пристает к Пахите - она танцует, пытается обнять - она танцует, говорит ей о любви - она танцует, заставляет собирать деньги - она танцует. День открытых дверей в психиатрической клинике.
В старом издании либретто на этот счет есть ремарка: Пахита начинает танцевать, как бы желая забыться от гнетущих ее мыслей.
Может быть, огромные словесные описания в либретто требовались, чтобы как-то оправдать глупости на сцене. Во времена «Пахиты» такие условности уже смотрелись странно - именно за них балеты Петипа и его предшественников сильно били в прессе.
Изначально Сергей [Вихарев] и Павел [Гершензон] ставили задачу: три акта - три художественных направления. Первый акт решен в традиционном ключе. Во втором все мизансцены я поставил заново, потому что в нашем спектакле по сравнению с оригиналом радикально поменялся сценический контекст. То же относится к третьему акту.
Екатеринбургский театр оперы и балета
До сих пор мы говорили о вашем участии в «Пахите» в качестве балетмейстера. Что этот проект означает для вас как для руководителя труппы и для театра?
Замысел «Пахиты» мощный, аналитически выверенный, он увлечет и тех зрителей, кто привык работать головой, и тех, кто приходит в театр отдохнуть.
По-моему, екатеринбургский зритель как раз хочет быть удивленным необычной идеей, люди приходят в наш театр за чем-то особенным. Эта «Пахита» предназначена для очень широкой публики - и для молодежи, и для любителей традиционного искусства. Конечно, есть крайние консерваторы, но ведь суть искусства - в его развитии.
Прежде чем приступить к работе, Сергей и Павел много раз спрашивали меня: «Вам точно это надо? Вы не боитесь?» Но я горжусь тем, что с этим проектом они пришли именно в наш театр, потому что считают его способным на творческие безумства.
Продолжается торжественное шествие балетных трупп, посвященное 200-летию со дня рождения нашего балетного «всего» Мариуса Петипа. В праздничные ряды демонстрантов, возглавляемых «Дон Кихотом» в театре имени Леонида Якобсона, влилась «Пахита» в «Урал Опера Балет» (Екатеринбург). На премьере 22 и 23 февраля побывала bloha_v_svitere . Эта «Пахита» обречена стать хитом и самым ярким явлением нынешнего балетного сезона, хотя ее появлению предшествовала трагическая и внезапная смерть постановщика Сергея Вихарева в начале репетиционного процесса. Премьерные показы получили мемориальный статус, Екатеринбург – самую необычную, увлекательную и абсолютно непредсказуемую «Пахиту», хореограф Вячеслав Самодуров – незапланированный балет, который ему пришлось завершить и выпустить в свободное плаванье.Гениальный стилист и реконструктор классической хореографии Сергей Вихарев в соавторстве с Павлом Гершензоном сочинили совершенно провокационный спектакль, не изменив при этом ни единого сюжетного хода либретто Поля Фуше и Жозефа Мазилье образца 1846 года и бережно уложив в дорожный саквояж всю мало-мальски сохранившуюся хореографию Петипа. В екатеринбургской «Пахите» нет ни одного формального изменения в сценарии и знакомой на уровне инстинктов хореографии. Все так же похищенная в детстве француженка-аристократка считает себя испанской цыганкой, отвергает притязания начальника табора Иниго, влюбляется в блестящего офицера и спасает его жизнь, разрушая сложносочиненный заговор с отравленным вином, четырьмя убийцами и тайным ходом в камине; опознает по фамильным портретам убиенных родителей и сочетается браком со спасенным красавчиком. Все так же припевают солисты Pas de trois набивший оскомину балетный припев-связку «глиссад – жете, глиссад – жете», все так же гарцуют в свадебном Grand pas «четверки» и «двойки» в хрестоматийном «испанистом» распеве «па галя – па галя – кабриоль – поза». Но это воспринимается археологическими артефактами, найденными в процессе строительства, скажем, моста, и вмонтированные в него в качестве доказательства существования цивилизации в этом конкретном месте.
Да, екатеринбургская «Пахита» – это мост, который дерзко соединил несоединяемое: остров балетной легенды XIX века с материалистической действительностью ХХI века, опершись на хореографический рационализм ХХ столетия. Его главные конструкторы Вихарев и Гершензон уверенно забили сваи фантазии в зыбкий грунт неочевидной балетной документалистики, установили опоры железной логики, невзирая на мощное встречное течение исторических анекдотов и казусов, и упорядочили движение в обоих направлениях – от историзма к современности и обратно. Пахита XIX века, сев в цыганскую кибитку, прибыла в третье тысячелетие за рулем собственной гоночной машины, ничуть не удивившись произошедшим трансформациям.
Три акта «Пахиты» авторы спектакля поместили в три разные эпохи с примерным шагом в 80 лет. Первое действие, с неторопливой экспозицией, с представлением главных героев, с завязкой конфликта (офицер Люсьен не нравится ни испанскому губернатору, ни директору цыганского табора, которые за это и решают его убить), убаюкивает зрителей высококачественной реконструкцией одного из знаковых спектаклей эпохи расцвета балетного романтизма. В нем все то, чего ожидаешь от «Пахиты» и господина Вихарева, блестящего знатока архивной хореографии: наивность сценических положений, изобретательные и завораживающие танцы, обстоятельные пантомимные диалоги, идеальные герои, прелестные костюмы от Елены Зайцевой, в которых танцовщицы купаются в пышной пене оборочек и рюшечек.
Умиленного и потерявшего бдительность зрителя во втором акте ожидает шокирующее пробуждение. Кажется, авторы спектакля только и ждали момента сорвать весь этот ложный романтический флер, стыдливо натягиваемый на иную физическую сущность. Мелодраматичнейшая почти получасовая пантомимная сцена, крайне любимая балетоманами за виртуозную актерскую игру, даже в случае наидотошнейшей стилизации приемов балетного театра середины XIX века, выглядела бы нелепо, в лучшем случае – архаично. Постановщик, словно булгаковский Воланд, проводит сеанс магии с последующим ее разоблачением, перенося пошлую (в общем-то) сцену идеально ей соответствующую эстетическую среду: в немое кино начала ХХ века. Детали пазла совпали идеально! Волоокий красавчик Люсьен и роковая женщина Пахита, таращащие глаза с длиннющими ресницами, активно подают реплики, которые проецируются на экран; зловещие отморозки с ужасающими гримасами размахивают острыми ножами; идеальный подлец (Глеб Сагеев и Максим Клековкин), демонически хохоча, вершит свое мерзкое дело и сам падает жертвой собственного хитроумия, картинно корчась в предсмертной агонии. Действие стремительно мчится к развязке, гениальный тапер-демиург Герман Мархасин (а, как известно, юный Дмитрий Шостакович подрабатывал в кинотеатрах тапером) безжалостно крушит романтические иллюзии, которые в третьем акте, напоенные кофе из кофейного автомата, воскресают, чтобы подвести итог и воспеть те вечные ценности, содержащиеся в петиповском Grand pas.
Но до Grand pas еще предстоит пробраться сквозь плотный слой отдыхающих в антракте спектакля в театральном буфете артистов. В новой реальности Люсьен и Пахита становятся премьерами балетной труппы, папаша Люсьена – директором театра, испанский губернатор, замысливший убийство главного героя – генеральным спонсором труппы. Вячеслав Самодуров, Нострадамус нашего времени, уже за два дня до финала предрек победу российских хоккеистов на Олимпиаде, поставив телевизор с трансляцией матча на сцену руководимого им театра. Драматическая реальность, спортивная и театральная, сплетаются воедино: на фоне сладких хоккейных побед происходит обретение фамилии безродной сироткой Пахитой, разоблачение театральных коррупционеров и совмещение арестов и праздников, увенчанных свадебным Grand pas.
Grand pas танцуется почти идеально: вышколенная труппа довольно синхронно прорезывает пространство сцены, шикуя кабриолями и соблазняя канканными амбуатэ. В Grand pas головы танцовщиц украшают не «испанские» гребни, победно торчащие из кичек, но очаровательные французские шляпки из «Мулен Ружа», а на ногах – черные трико и черные же пуанты, которые вкупе с обворожительными улыбками придают забронзовевшей академичнейшей хореографии Петипа чисто парижский флер, игривость и фривольность, начисто вытравленные в прошедшем веке. Мики Нисигути и Екатерина Сапогова исполняют главную партию с милой французской развязностью и безалаберным пофигизмом, они не ищут в хореографии промышленных рекордов и не «жарят» фуэте с видом истины в последней инстанции, но все их танцевальные высказывания безупречно точны и блестяще артикулированы. Алексей Селиверстов и Александр Меркушев, по очереди выступавшие в роли Люсьена, оценили пластическую вариативность, предложенную постановщиками – идеальный кавалер-душка в первом акте, рефлексирующий герой-невротик во втором и безупречный во всем аристократ-премьер в третьем.
Но такой «Пахита» стала благодаря композитору Юрию Красавину, автору «свободной транскрипции» партитуры Эдуарда Дельдевеза и Людвига Минкуса. Он сотворил музыкальный прорыв, реинкарнировав незатейливые мотивчики и попевочки в мощное полифоническое звучание невероятно цельного и увлекательного произведения. Эти трансформации и загаданные господином Красавиным музыкальные шарады ввергают в неистовый восторг. Введенные в состав оркестра аккордеон, ксилофон и усиленная роль ударных, то осторожно-деликатных, то рубящих с плеча и подготавливающих «аплодисментное» па, придало партитуре «Пахиты» авторства Красавина еще бóльшую пластичность и «французскость». Впрочем, удары хлыста в самых энергетически напряженных моментах не дают убаюкаться очарованием обманчиво-старинного балета.