Аркадий и Борис Стругацкие - Мир Полудня (сборник). Аркадий и Борис Стругацкие «Мир Полудня
Аркадий и Борис Стругацкие
Мир Полудня (сборник)
© А.Н. Стругацкий, Б.Н. Стругацкий, наследники, 2013
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Страна багровых туч
Часть первая
Седьмой полигон
Серьезный разговор
Секретарь поднял на Быкова единственный глаз:
– Из Средней Азии?
– Документы…
Он требовательно протянул через стол темную, похожую на клешню руку с непомерно длинным указательным пальцем; трех пальцев и половины ладони у секретаря не было. Быков вложил в эту руку командировочное предписание и удостоверение. Неторопливо развернув предписание, секретарь прочел:
«Инженер-механик гобийской советско-китайской экспедиционной базы Быков Алексей Петрович направляется Министерством геологии для переговоров о дальнейшем прохождении службы. Основание – запрос ГКМПС от…»
Затем он мельком проглядел удостоверение, вернул его и указал на дверь, обитую черной клеенкой:
– Пройдите. Товарищ Краюхин вас ждет.
Быков спросил:
– Предписание останется у вас?
– Предписание останется у меня.
В креслах вдоль стен приемной сидело несколько человек, ожидающих, по-видимому, своей очереди или вызова. Никто из них не обратил на Алексея Петровича никакого внимания. Это показалось ему странным – о нравах в приемных столичных учреждений он слыхал совсем другое. Но и одноглазый секретарь, и покладистые посетители мгновенно вылетели у него из головы, когда он перешагнул через порог кабинета.
В просторном и сумрачном кабинете окна были закрыты бамбуковыми шторами. Тускло отсвечивали голые пластмассовые стены. Пол был покрыт мягким красным ковром. Быков огляделся, ища глазами хозяина кабинета, и возле широкого и пустынного письменного стола увидел две лысины. Одна лысина, бледная, даже какая-то сероватая, неподвижно возвышалась над спинкой кресла для посетителей. Другая, светло-шафрановая, наклонилась над папками по другую сторону стола и раскачивалась, словно ее обладатель недоверчиво обнюхивал лежащие перед ним кальки и голубые светокопии чертежей.
Затем Быков увидел третью лысину: она принадлежала безобразно толстой фигуре в сером комбинезоне, развалившейся на ковре, неуклюже уткнувшись серой плешивой головой в угол между стеной и сейфом. От шеи под стол тянулась круглая веревка…
В конце концов, у каждого начальника свои привычки, но не зашел ли этот слишком далеко? Быков неловко переступил с ноги на ногу, снова подергал «молнию» куртки и тревожно оглянулся на дверь. В этот миг шафрановая лысина исчезла. Послышалось сопение, и глухой, простуженный голос удовлетворенно произнес: «Великолепно держит! Великолепно!» И над столом медленно выросла громоздкая сутулая фигура в рабочем нейлоновом комбинезоне.
Человек этот был огромного роста, чрезвычайно широк в плечах и, вероятно, очень тяжел. Лицо его, обтянутое бурой изрытой кожей, казалось маской, тонкогубый рот сжат в прямую линию, а из-под мощного выпуклого лба холодно и внимательно уставились на Быкова круглые, без ресниц глаза.
– Что вам? – сипло осведомился он.
– Мне нужно видеть товарища Краюхина, – сказал Быков, опасливо покосившись на лысую фигуру, распростертую на ковре.
– Я Краюхин. – Человек с круглыми глазами тоже покосился на фигуру и снова уставился на Быкова.
Лысина в кресле оставалась неподвижной. Быков поколебался секунду, сделал несколько шагов вперед и представился. Краюхин слушал, наклонив голову.
– Очень рад, – сдержанно сказал он. – Я ждал вас еще вчера, товарищ Быков. Прошу садиться. – Он указал громадной, словно лопата, ладонью в сторону кресла. – Сюда, пожалуйста. Освободите место и садитесь.
Ничего не понимая, Быков подошел к столу, повернулся к креслу и едва удержал нервный смешок. В кресле лежал странный, похожий на водолазный скафандр, костюм из серой упругой ткани. Круглый серебристый колпак с металлическими застежками выступал над спинкой.
– Снимите его, положите на пол, – сказал Краюхин.
Быков оглянулся на толстое чучело, лежавшее в углу возле сейфа.
– Это тоже спецкостюм, – нетерпеливо проговорил Краюхин. – Садитесь же!
Быков поспешно освободил кресло и сел, испытывая некоторое смущение. Краюхин не мигая глядел на него.
– Так… – Он побарабанил по столу бледными пальцами. – Ну что ж, товарищ Быков, будем знакомы. Зовите меня Николай Захарович, любите, так сказать, и жалуйте. Работать вам придется под моим руководством. Если, разумеется…
Резкий звонок прервал его. Он взял трубку.
– Одну минуту, товарищ Быков… Слушаю. Да, я…
Я не склонен обожествлять АБС. Высочайшее их писательское мастерство отрицать глупо. Но все же, имхо, есть писатели (именно писатели!) и посильнее, в том числе среди т.н. учеников. Вот хотя бы Рыбаков ранний. А когда под одной обложкой вышли «Парень из преисподней» и «Змеиное молоко» М.Успенского - мне было совершенно очевидно, что из них литературно качественнее на непредвзятый взгляд.
Но Стругацкие ведь и не совсем писатели. Они «больше чем писатели»: они мыслители! Вон, Лев Толстой писал еще хуже по части языка, однако куда ж без него в истории русской словесности? При этом мастерство АБС - весьма отточенное, и его с лихвой хватает для тех целей... нет, не для целей, скорее, для предназначения, ибо чуется мне, что не они выбирали цель творчества своего, а их самих выбрало, «накрыло», наградило, заклеймило откуда-то свыше оным предназначением: стать выразителями идей и мечт целого поколения, замечательнейшего, на самом деле, поколения шестидесятников, а вслед за ним - и целой огромной страты, т.н. советской интеллигенции. Мир Полудня - это ее мир. Мир интеллигентской мечты, мир победившего Этичного Разума: утопичный, наивный, но удивительно привлекательный. Великолепная, глубокая, милая и мудрая Утопия! В этом мире интеллигентно все человечество скопом (и говорит оно, безусловно, в основном, по-русски) и каждый его представитель в отдельности. Конечно, в героях Полудня отражен не сам типичный советский интеллигент как он есть (точнее, был), а лишь его мечтаемый образ, его приукрашенное, облагороженное мнение о себе, которое так комфортно было пестовать на московских и ленинградских кухнях и в курилках столичных НИИ. Но это и правильно! Как в смысле популярности (читать всегда приятнее о том, каким хочется быть, а не о том, какой есть), так и потому, что утопия же! Утопия, основанная на тех же самых посылах, неоднократно опровергнутых историей, но упорно рождавших и рождающих почти все подобные ей красивые сказки: «человек по натуре добр, к тому же звучит гордо», «разум по сути своей этичен». Утопия, в которую хочется верить, ради воплощения которой хочется, черт возьми, жить и бороться! Не припомню, чтобы где-нибудь еще коммунистическая идея нашла столь зримое, объемное, вкусное изображение.
И в этом смысле наиболее цельная вещь цикла, как ни парадоксально - корневая, пусть по структуре она представляет собой сборник новелл. Цельная она - идейно. Искренняя, добрая, даже в каком-то смысле возвышенная. (И, возможно, вечная.) Да, остальные книги Полуденного цикла тоже хороши, каждая по-своему. Но в них Идея мельчает, распадается на какие-то фрагменты, они поднимают более частные вопросы, видимо, вызывавшие у авторов, как бы сейчас сказали, когнитивный диссонанс. И происходит некая деградация, замыливание Идеи. Что, впрочем, неудивительно. АБС столкнулись с глубинным и в каком-то смысле трагичным внутренним противоречием своей модели будущего. Ведь цельностью она обязана как раз таки художественности своего изложения. (Я лично считаю, что именно «Полдень» как таковой в литературном смысле - сильнейшая вещь цикла!) Будучи же критически оцененной тем самым разумом, гимн которому поют Стругацкие, Утопия обнаруживает в себе многочисленные прорехи, которые, увы, не заштопать и не закрыть заплатами. Ведь гимны предназначены для пения, а не для доклада на научных конференциях. «Многия знания - многия печали».
Но при всем этом, надо отдать им должное, АБС остаются искренними до конца. Перед собой и перед читателем, которого рискуют разочаровать. И в итоге цикл обретает еще одно измерение, обнаруживает дополнительную глубину. В нем оказывается отраженным процесс постепенного разочарования того самого Поколения в той самой Идее. В нем еще не высказано, но уже выстрадано мучительное, но честное признание в том, что человека не перевоспитать. Он в глубине своих неизбывных инстинктов зверь, он по социальной своей натуре эгоист, и это вполне нормально, ничего плохого в этом как бы и нет, да вот только разум дискомфортен большинству хомо, так как порождает самоиронию и мешает самовлюбленности. В стабильном социуме не бывает слишком много сапиенсов, к тому ж пассионарных, большинство в нем всегда составляют (и должны составлять) ленивые бюргеры... впрочем, социофилософская дискуссия здесь неуместна. АБС ведь и сами в конце концов поднялись над Полуденной Идеей (напр., «Град обреченный», «Миллиард лет до конца света») с помощью понимания экзистенциальности, а не объективности смысла бытия человеческого.
Но всё это не умаляет красоты и культурной ценности Великой Утопии. Мир Полудня, уверен, займет, если уже не занял достойное место в истории русской словесности.
Оценка: 9
Откровенно говоря, я очень завидую тем, кто еще не дочитал (или только собирается начать) этот великолепный цикл (это относится и к Предполуденному). Я вообще-то не собирался писать отзыв, но только что дочитал «Волны гасят ветер», и теперь меня просто переполняют чувства.
До трилогии о Каммерере Авторы просто показывают нам Мир полудня: Вот «Полдень, XXII век», посмотрите на технологии будущего, на общество будущего, все почти достигло идеала; вот ТББ: нас знакомят с идеей Прогрессорства, показывают задатки великой миссии Человечества, которое взяло на себя роль Богов; а вот ОО, после ЖвМ и ВгВ совсем по-другому его воспринимаешь. В последних повестях у Читателя на глазах рушится все, что создавалось в течении огромного промежутка времени. Непоколебимый,на первый взгляд, баланс в обществе начинает расшатываться, все идеи отходят на второй план, самое время разобраться с происходящим у себя дома, на Земле. И только закрыв последнюю страницу заключительной повести, ты понимаешь, что хочешь еще, больше и больше, но не продолжения, а переигровки финала. В голове вертится: «ну почему все так закончилось? Неужели не было другого выхода?» Но в тоже время понимаешь: это действительно то единственное логическое завершение, идеальный финал Великой Саги.
Мир Полудня притягателен, он заманивает читателя своей гениальностью, с каждой новой повестью все больше подогревая к себе интерес. И вот, когда ты проглатываешь каждую строчку с самым жарким интересом, все обрывается. Конец идеальному обществу, конец XXII века, Полдень прошел, наступает новая эпоха в жизни Человечества. Какой она будет? Об этом лучше не задумываться...
Оценка: 10
Уважаемые современники и сограждане!Потерянное поколение рожденных в СССР! Как же все таки нас колбасило последние 90 лет! Воспитывали нас по одним законам,а жить приходится по другим.Верили в светлые понятные и приятные всем идеалы,а теперь и верить то нечему и некому.Сами АБС не раз отмечали,что не было в мировой истории идеи прекрасней и светлей чем коммунизм. «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!» А в нашей стране получилось так,что теперь при одном слове «коммунизм» скулы сводит. А как было бы прекрасно жить в светлом будущем Братьев Стругацких! Мир Полудня,где же ты?
Оценка: 8
До мелочей продуманный мир будущего. Братья Стругацкие очень красочно представили общество с развитым коммунизмом, как жаль, что бывший СССР так и не смог развиться до такого прекрасного общества. Но благодаря чему этот мир смог оставить позади все войны, расприи, голод и другие проблемы XX века? Конечно же благодаря своим обитателям - людям будущего, которые, по сравнению с нашим обществом, кардинально изменились. В XXII веке главными приоритетами человека являются дружба, любовь и работа, а не власть и деньги. Они осуществляют прогресс человечества, покоряют космос, ищют другие цивилизации.
Некоторые называют общественный строй Мира Полудня фашистким, из-за контроля над инакомыслием, запрета на свободное развитие науки - всё это есть в XXII веке, но как можно представить себе этот мир без таких ограничений? Творческий потенциал человечества может «переступить черту» и тогда произойдёт катастрофа (вспомнить хотя бы «Массачусетский кошмар»).
Стругацкие, по моему мнению, создали самый правдоподобный мир будущего. Человеческая цивилизация сегодня ещё далека до этого мира, но как хочется надеятся, что нам всё же удасться пожить в таком прекрасном светлом будущем.
Оценка: 10
Вот интересно, есть ли где-то цикл произведений объединенный общей идеей, который творился/писался/составлялся более 20 лет?
Очевидно, что цикл этот условный, но в большинстве своем пророческий, не простой для восприятия (особенно последние произведения) и основательно-цивилизационный, и что особенно приятно философский, как и почти все у АБС. Эти книги следовало бы перечитать (или прочитать, кто еще планирует) в хронологическом порядке, может тогда он откроется с новой стороны. Кстати, Трудно быть богом - вообще близко к шедевру.
Оценка: 9
На мой взгляд это самый интересный, самый продуманный мир будущего, и что самое главное, в котором нам с вами хотелось бы жить.
Да, в нем есть свои проблемы, да, есть нерешенные задачи, но зато у нас и у героев есть желание решать эти проблемы и задачи.
Грустно, что скорее всего это самого будущего у нас уже никогда не будет.
Оценка: 10
Замечательный цикл. Как, собственно, и все у Стругацких. Лучшие образцы мировой фантастики!
Абсолютно живые герои, отнюдь не сверхчеловеки, не гении, но как же хотелось бы оказаться среди них! Вот только будет ли им интересно с нами?..
И вообще, если будущее именно такое, как у АБС, мы живем не зря...
Оценка: 10
Сколько бы времени не прошоло, если вам не лень думать и зочеться погрузиться в интересные и прекрасные миры Стругацких то вам подойдет любое их произведение. Но именно цикл мир полудня оставил у меня несгладимое впечетление и воспоминания. Сложные но интересные книги, с иногда не понятной (из-за времени) идеологией но всегда с поняной идей читайте и наслаждайтесь.
Оценка: 9
«Весь мир насилья мы разрушим. До основанья» - Есть такая жизнерадостная пенсенка. АБС нам показывают что даже при самом идеальном развитии ситуации («Мы наш, мы новый мир построим») - на улицах будут убивать людей «во имя высших целей».
Мне грусно и легко, печаль моя светла.
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
Сейчас больше нет некоммунистов. Все десять миллиардов - коммунисты… Но у них уже другие цели. Прежняя цель коммуниста - изобилие и душевная и физическая красота - перестала быть целью. Теперь это реальность.
Одной из планет, населённых людьми , и их исторической родиной является Земля. Фактически, она идентична сегодняшней Земле , однако относится к XXII веку нашей эры. Наиболее подробно она описывается в романе «Полдень. XXII век» , хронологически первом из цикла о мире Полудня .
На Земле Полудня окончательно разрешены основные экономические, социальные и экологические проблемы. Успехи биоинженерии обеспечили материальное изобилие без перепроизводства и загрязнения окружающей среды. Появились технологии межзвездных перелетов, освоение далеких планет стало в порядке вещей. Установлены контакты с внеземными цивилизациями. Мировоззрение людей изменилось кардинальным образом. Труд на благо общества считается естественной обязанностью и потребностью каждого. Жизнь разумного существа признана безусловной и высшей ценностью, проявление агрессии и недоброжелательства по отношению к ближнему стало вопиющим исключением. Наука об обществе сделала качественный скачок (созданы теории исторических последовательностей и «вертикального прогресса»).
На Земле высшим авторитетным органом является Мировой Совет, членами которого являются самые известные ученые , историки , учителя и врачи . Как правило, Совет занимается лишь вопросами глобально-земного и галактического масштаба.
Романы
Цикл, посвящённый миру Полудня, включает в себя десять произведений (приведены по хронологии написания):
- «Полдень, XXII век » ()
- «Попытка к бегству » ()
- «Далёкая Радуга » ()
- «Трудно быть богом » ()
- «Беспокойство » ( , опубл. -) - изначальный вариант повести «Улитка на склоне » (1965)
- «Обитаемый остров » ()
- «Малыш » ()
- «Парень из преисподней » ()
- «Жук в муравейнике » ( -)
- «Волны гасят ветер » ( -)
Помимо вышеперечисленных книг, во вселенной Полудня происходит действие произведений:
- «Страна багровых туч » ()
- книг «Жилинского цикла »
Время учеников и другие вольные продолжения
В конце 1990-х был опубликован ряд произведений, созданных российскими фантастами на основе книг Стругацких (с разрешения Бориса Натановича) и названных собирательным именем «Время учеников ». Многие из этих повестей относились к миру Полудня. «Время учеников» - пять сборников рассказов и повестей, написанных различными авторами.
Персонажи
Прогрессоры
Термин «прогрессор» был изобретён братьями Стругацкими и изначально использовался исключительно в мире Полудня. В современной научно-фантастической литературе прогрессорами зовутся представители высокоразвитых разумных рас, в чьи обязанности входит способствование научному развитию цивилизаций, находящихся на более низком технологическом уровне, повышая тем самым общий уровень жизни их представителей. Прогрессоры Стругацких - совершенно особая профессиональная группа землян. Зачастую они действуют конспиративно, нелегально, при выполнении задания им приходится отступать от морального кодекса человека Полудня и воспринимать мораль и этику той цивилизации, в которую приходится внедряться - если потребуется, вплоть до способности к насилию и убийству. Это обстоятельство приводило к тяжёлым психологическим травмам для ранних прогрессоров («Трудно быть богом»). Поэтому прогрессор в ходе подготовки проходит процедуру «психического кондиционирования», подавляющую ряд моральных императивов и делающих его поведение адекватным обстановке, в которой придётся работать. После командировки прогрессор в обязательном порядке проходит на внеземной базе процедуру «рекондиционирования» - возврата к привычному психологическому облику землянина («Жук в муравейнике»).
КОМКОН-2
Открытому обществу Полудня, основанному на полном доверии между людьми, чужда идея всякой тайной деятельности. Тем не менее остаются вопросы, которые приходится решать без огласки. Особое место среди земных институтов занимает «Комиссия по контролю» - КОМКОН-2 (в отличие от первого КОМКОНа - комиссии по контактам с внеземными цивилизациями). Эта организация занимается исследованием вероятных угроз человечеству и защитой от них. С санкции Мирового Совета КОМКОН-2 может принимать довольно жесткие меры, например, засекречивать и прекращать целые направления научных исследований, если они признаны потенциально опасными для земного сообщества, или тайно вмешиваться в судьбу отдельных людей («дело подкидышей»). Одной из угроз считается и вмешательство в земную жизнь чужих прогрессоров. Отношение к деятельности КОМКОН-2 в обществе довольно неоднозначное, вплоть до открытой враждебности. Руководитель КОМКОН-2 Рудольф Сикорски в беседах с Камерером замечал, что многие земляне, включая большинство членов Мирового Совета, стали очень мягкотелы и идеалистичны и отказываются учитывать возможную угрозу, исходящую от внеземного разума. Неконтролируемый страх перед внешней угрозой получил даже специальное название - «синдром Сикорски». Проблематика, связанная с КОМКОНом-2, поднята в основном в повестях «Жук в муравейнике» и «Волны гасят ветер».
Технологии
Технологические новшества Мира Полудня, как эпохальные, изменившие облик общества, так и мелкие бытовые, описаны по большей части без подробностей, вскользь, как нечто само собой разумеющееся.
Деритринитация
Предсказанное в начале XXI века Быковым-младшим и открытое в середине-конце XXI века физическое явление, состоящее в том, что тело, движущееся вблизи светового барьера с определённым образом меняющимися ускорениями, «прокалывает» трёхмерный континуум, мгновенно перемещаясь на большие расстояния.
В 2020 году ненамеренная неуправляемая деритринитация исследовательского фотонного звездолёта «Таймыр» привела к его перемещению к одной из соседних звёзд - корабль вернулся только в XXII веке. Управляемая деритринитация стала первой технологией, обеспечившей перемещение в космосе со скоростью, превышающей скорость света . Космические корабли, реализующие этот принцип перемещения, назывались «Д-космолётами». Впоследствии их заменили корабли, использующие для перемещения технологию Нуль-Т.
Нуль-Т
Является по сути классической телепортацией. Описаны в двух видах. Первый - внутриземной (включающий также Луну) общественный транспорт в виде сети кабин, второй - космические корабли-«призраки». Достаточно войти в кабину и набрать код кабины-приёмника, чтобы переместиться в любую другую кабину сети. Иногда система кабин может испытывать перебои в работе из-за колебаний нейтринного поля, в этом случае нарушается навигация и вместо выбранной целевой кабины можно оказаться в любой другой («Жук в муравейнике»). В космосе на тех же физических принципах, но без входного и выходного устройства, перемещаются сверхсветовые звездолёты-«призраки». Такому кораблю, в принципе, не требуется выход в космическое пространство, он может стартовать прямо из атмосферы и материализоваться на другой планете в непосредственной близости от точки приземления.
БВИ
Большой Всепланетный Информаторий - глобальное хранилище разнообразной информации, снабжённое гибким и эффективным механизмом поиска, своего рода аналог Интернета. Доступ к БВИ свободный для всех, хотя есть и закрытые сегменты «только для специалистов», с разными уровнями допуска («Жук в муравейнике»). Упоминается, что личные данные людей попадают в БВИ только с их согласия («Жук в муравейнике»).
Эмбриомеханика
Технология, позволяющая получать громоздкие технические объекты из маленьких и лёгких эмбрионов примерно так же, как развиваются из зародыша живые организмы. Эмбрионы можно сколько угодно хранить и транспортировать, они занимают мало места на складе или в звездолёте, а в нужное время эмбрион активируют и из него быстро развивается транспортное средство, жилая постройка, технологическая установка и тому подобное. Подробности не описаны («Далёкая Радуга»).
Производство продовольствия
Никаких продовольственных проблем в мире Полудня не существует, по крайней мере, на Земле. Подробного описания путей, которыми достигнуто изобилие, в романах нет, но, например, известно, что вместо традиционного животноводства появились некие искусственные биологические объекты - «ходячие фабрики белка» («Полдень, XXII век»). Отдалённые планеты, где есть достаточно большие колонии землян, обеспечивают себя продовольствием сами («Далёкая Радуга»). Еда, которую упоминают авторы, в общем вполне обычная (например, описание «чая» у доктора Гоаннека в «Жуке в муравейнике»). Земляне не склонны к чревоугодию, но появились и новые гастрономические изыски, и индустрия деликатесов (сырьё для «алапайчиков» выращивают только на Пандоре - «Волны гасят ветер»).
Биоблокада и фукамизация
Универсальная защита от вредоносных микроорганизмов. Для выполнения этой процедуры используется так называемая «бактерия жизни» с Пандоры - чрезвычано опасной в эволюционном плане планеты. Биоблокаду необходимо периодически обновлять.
Впоследствии биоблокаду заменяет (или дополняет) евгеническая процедура под названием «фукамизация», проводимая на последних этапах внутриутробного развития плода и сразу же после рождения. Её основным элементом является «растормаживание гипоталамуса», выполняемое неким излучением. В результате этой процедуры существенно возрастают возможности организма по противодействию всем видам инфекций и вредоносным агентам внешней среды, таким как яды и радиоактивное облучение, а также увеличиваются способности к эмпатии и внушению.
Линия Доставки
Судя по упоминаниям в разных произведениях, Линия Доставки - это автоматизированная структура, которая заменила собой обычную торговую сеть.
Планеты
Разумные расы
Кроме того, существует ряд существ, чья разумность не поддаётся подтверждению или опровержению, включающий, помимо прочего, септоидов (см. «Полдень. XXII век » ), полуразумного доисторического моллюска катапуморидако (см. «Волны гасят ветер » ) и неопознанное предположительно разумное существо, убитое охотником Полем Гнедых на планете Крукс (см. «П22В» ).
Большое Откровение
Критика мира Полудня
Мир Полудня, созданный Стругацкими, подвергался и до сих пор подвергается постоянной критике со стороны как коллег-писателей, так и читателей. Зачастую она проявляется в виде литературных произведений, описывающих альтернативы миру Стругацких, или пародий на него.
Мнение авторов
На самом деле, мы вовсе не рассматривали проблем перехода от капитализма к коммунизму. Мы довольно быстро поняли, что тот мир, который мы описываем, Мир Полудня, практически недостижим. В наше время он недостижим вообще. Может быть, в будущем, когда (и если) создана будет и практически освоена Высокая система воспитания (способная каждого человеческого детёныша превратить в творческую личность), когда и если человечество почувствует потребность в такой системе воспитания (как в своё время оно ощутило необходимость поголовной грамотности), несколько поколений спустя, состоится переход к Миру Полудня. Сейчас же это никак теоретически не обоснованное (и не способное быть обоснованным) общественное устройство - Мир-в-котором-нам-хотелось-бы-жить. И не более того.
OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким
Полемика
Одним из примеров полемики с Миром Полудня (а также с миром, описанным Иваном Ефремовым в романе «Туманность Андромеды») является Мир Геометров Сергея Лукьяненко , описанный в дилогии «Звёзды - холодные игрушки ». Геометры, преследующие цель построения межзвёздного братства рас под руководством людей (фактически - формы империализма, не свойственного миру Полудня), подводят под свой уровень технологии все встреченные цивилизации (в том числе понижая, при необходимости, этот уровень) и предлагают им после этого «дружбу и братство». На собственной планете Геометров общество имеет основные внешние признаки «Мира Полудня» - Мировой Совет из наиболее авторитетных специалистов (в некоторых даже угадывается портретное сходство с определёнными персонажами Стругацких), ведущая роль Наставников, которую все принимают без возражений. Однако на практике это общество стоит на подавлении личности и крайне жёстко реагирует на любые попытки противодействия и даже сомнения. За ширмой добрых намерений и всеобщей дружбы и любви обнаруживается нетерпимость, тотальный контроль и даже концлагеря для «неизлечимых». Таким образом общество Геометров, несмотря на сохранение внешней схожести с Миром Полудня, по сути, превращается в его противоположность. Ещё раз к Миру Полудня С. Лукьяненко обращается в произведении «Спектр», где жители некоей планеты в процессе построения «светлого будущего» утратили душу.
Андрей Лазарчук в повести «Всё хорошо», вышедшей в первом сборнике «Время учеников», полемизирует со Стругацкими не в отношении самого Мира Полудня, а в реальности его естественного достижения в процессе общественного развития. В его изложении Мир Полудня оказывается искусственным; выясняется, что на Земле в XXI веке было сделано именно то, что предлагалось сделать в повести «Обитаемый остров» на Арканаре: выведены на орбиту спутники-излучатели, излучение которых влияет на психику людей, превращая их в альтруистов, способных получать истинное удовольствие лишь от творческой работы на всеобщее благо, «больше всего на свете любящих труд и знание».
Пародии
Мир Полудня Стругацких стал предметом многочисленных продолжений, подражаний и пародий. Существует масса фэн-литературы и вебсайтов, к примеру:
Я хорошо понимаю, кто сидит передо мной на этом плетёном кресле. Я - представитель Комкона-2, который целью своей поставил разных там Странников из обращения изымать. А ты, О’Ты, именно к ихнему племени и относишься. И не надо мне возражать, ты раскрыт, Странник.
Почему это у вас на Странников такой зуб?
Они угрожают безопасности Объединенного Человечества… Мы не можем ни на секунду забыть об угрозе, которую они нам источают. Мы, комконовцы, все как один, каменной стеной станем на пути их кровавых поползновений. Мы не позволим каким-то там Странникам порабощать нас, угнетать, шантажировать и убивать направо-налево и что там ещё они делают с другими цивилизациями.
- Владимир Покровский . «Планета, где всё можно»
Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг"идет, не пг"идет Долохов, надо бг"ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг"ами. И по выстг"елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг"ат, тепег"ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг"опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг"ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг"ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег"вого не пг"ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог"ячих, ты и будешь дуг"ака то ког"чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г"асскажи ты мне пг"о себя, – сказал он.Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c"est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N"ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг"и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г"асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг"удно отослать тг"идцать ли, тг"иста ли человек под конвоем в гог"од, чем маг"ать, я пг"ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г"авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог"ишь – помг"ут. Ну, хог"ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
Bridgeman Images / Fotodom
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d"ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d"ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d"ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c"est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C"est vous, Clement? – сказал он. – D"ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.Без преувеличения можно сказать, что «Полуденный цикл» Аркадия и Бориса Стругацких (это неофициальное название серия произведений о будущем полу-чила в честь повести «Полдень, XXII век») — самая человечная утопия за всю историю советской научной фантастики. После ходячих манекенов фантастов «ближнего прицела» Фантастика «ближнего прицела» — направление в советской научной фантастике 1940-50-х годов, к которому относится группа авторов, ставивших главной задачей «популяризацию достижений современной советской науки и техники и их развития в ближайшем будущем»: В. Немцов, В. Сапарин, В. Охотников, А. Казанцев и другие. , после холодных и совершенных постчеловеков Ивана Ефремова, далеко ушедших по пути духовной эволюции и внутреннего само-совершенствования, люди будущего, списанные, по словам Стругацких, с луч-ших из наших современников, рвали сложившийся шаблон. Научно-техниче-ский прогресс интересовал писателей куда меньше, да и то скорее этические и моральные тупики, подстерегающие человечество на этом пути, чем эпо-хальные достижения и открытия. Но когда требовалось описать предметный мир будущего, соавторы подходили к задаче не менее ответственно и вдум-чиво, чем к созданию образов героев.
1. Создание мобильного самообучающегося кибернетического устройства
По хронологии Мира Полудня Мир Полудня — выдуманный мир, в котором происходит действие многих произведений братьев Стругацких и полу-чивший название по книге «Полдень, XXII век». : около 1960 года
«Поведение Урма определяется его „мозгом“, необычайно сложным и тонким аппаратом из германиево-платиновой пены и феррита. Если у обычной цифровой машины десятки тысяч триггеров — элементар-ных органов, получающих, хранящих и отдающих сигналы, то в „мозгу“ Урма задействовано уже около восемнадцати миллионов логических ячеек. На них запрограммированы реакции на множество положений, на различные варианты изменения обстоятельств, предусмотрено выполнение огромного числа разнообразных операций».
«Спонтанный рефлекс»
После реабилитации кибернетики в 1950-х многие советские фантасты, от Анатолия Днепрова до Ильи Варшавского, всерьез увлеклись робото-техникой. Отдали должное этому поветрию и братья Стругацкие, однако ранний рассказ «Спонтанный рефлекс» так и остался для них проходным эпизодом. Хотя в Мире Полудня роботы занимают определенную нишу и даже могут сыграть ключевую роль в развитии сюжета (как Драмба в «Парне из преисподней»), по востребованности они не идут ни в какое сравнение с биомеханическими конструктами, подробно описанными на страницах повести «Попытка к бегству» (1962).
2. Выход человечества в космос и освоение ближнего Приземелья
По хронологии Мира Полудня: 1960-90-е годы
«К концу третьего десятилетия после первых лунных перелетов почти все объекты в пределах полутора миллиардов километров от Земли были уже знакомы человеку. Появились новые науки — планетология и планетография Луны, Марса и Меркурия, крупных спутников больших планет и некоторых астероидов. Межпланетники — особенно те, кому приходилось месяцами и даже годами работать вдали от Земли, — при-выкли к зыбким напластованиям вековечной пыли на равнинах Луны, к красным пустыням и худосочным рощицам марсианского саксаула, к ледяным пропастям и добела раскаленным горным плато на Мерку-рии, к чужим небесам со многими лунами, к Солнцу, похожему на яр-кую звездочку. Сотни кораблей пересекали Солнечную систему по всем направлениям».
«Страна багровых туч»
Самая заметная точка расхождения Мира Полудня с нашей реальностью. В 1957 году на страницах «Страны багровых туч» Стругацкие точно предска-зали год выхода человека в космос, однако дальше начинается чистая фан-та-стика: считаные годы отделяют первый пилотируемый полет от строи-тель-ства постоянно действующих баз на Луне и на Марсе, от сооружения орби-таль-ных заводов и создания целого межпланетного флота. Вопрос о том, откуда взялась ресурсная база, до сих пор служит предметом ожесточенных споров и регулярно порождает всё новые конспирологические теории.
Кадр из анимационного фильма Рене Лалу «Дикая планета». 1973 год Bridgeman Images / Fotodom
3. Успехи нейтринной акупунктуры
По хронологии Мира Полудня: 1970-е годы
«— Что такое нейтринная акупунктура? — сказал инспектор.
— Это идея Андрея Андреевича, — устало проговорил Горчин-ский. — Облучение нейтринными пучками некоторых участков коры вызывает появление… вернее, резкое возрастание сопротивляемости организма разного рода химическим и биологическим ядам. Заражен-ные и отравленные собаки выздоравливали после двух-трех нейтрин-ных уколов. Это какая-то аналогия с акупунктурой — китайским лече-нием иглоукалыванием. Отсюда и название метода. Роль иглы играет пучок нейтрино. Конечно, аналогия чисто внешняя…
<…>
<…> Андрей Андреевич полагает, что нейтринная акупунктура мо-билизует какие-то неизвестные нам силы организма. Не фагоциты, не нервная стимуляция, а что-то еще, несравненно более мощное».«Шесть спичек»
Облучение мозга пучком нейтрино помогает излечиться от болезней и одновременно пробуждает скрытые возможности организма, вплоть до экстрасенсорных способностей, но после нервного срыва у ведущего специалиста Центрального института мозга инспектор Управления охраны труда прикрывает это направление исследований. Сюжет незатейливый, однако рассказ «Шесть спичек», опубликованный в 1959 году, можно назвать первым подходом братьев Стругацких к теме человеческого и сверхчеловечес-кого, не раз звучавшей в их более зрелых вещах — повестях «Трудно быть богом», «Гадкие лебеди», «Волны гасят ветер», романе «Отягощенные злом», в сольных произведениях «Дьявол среди людей» С. Ярославцева (Аркадия Стругацкого) и «Бессильные мира сего» С. Витицкого (Бориса Стругацкого) и не только.
4. Запуск двигателей, конвертирующих и накапливающих «энергию времени»
По хронологии Мира Полудня: 1980-е годы
«Речь шла о свойствах времени, о времени как о физическом процессе. По словам Беркута, это была необычайно сложная проблема. Много лет назад, при исследовании проблемы источников энергии звезд, была впервые выдвинута своеобразная, еще экспериментально не подтвер-жденная теория времени как физического процесса, связанного с энер-гией. В основу этой теории легли постулаты, рассматривающие время как материальный процесс, несущий определенную энергию. Потом были найдены (сначала теоретически, а затем и экспериментально) количественные характеристики условий освобождения энергии, связанной с ходом времени. Так родилась механика „физического вре-мени“, иначе называемая тау- или Т-механикой.
<…>
Семьдесят лет назад по решению Всемирного Ученого Совета были заложены и пущены в порядке эксперимента четыре такие системы, четыре псевдовечных двигателя, „двигатели времени“. Один — на Лу-не, в кратере Буллиальд, и три — на Земле: на Амазонке, в Антарктиде и здесь, в тайге».«Забытый эксперимент»
На первый взгляд, чистая фантастика, остроумная выдумка. Однако в основу концепции «двигателей времени» положена популярная, наделавшая в свое время немало шума работа астрофизика Николая Козырева «Причинная ме-ханика». Доклад Козырева о физической природе времени, прочитанный в 1957 году в Пулковской обсерватории, произвел сильное впечатление на Бо-риса Натановича и послужил толчком к созданию рассказа. Впрочем, в других произведениях «Полуденного цикла» «двигатели времени» не упоминаются и значительной роли в «истории будущего», по Стругацким, не играют.
Кадр из анимационного фильма Рене Лалу «Дикая планета». 1973 год Bridgeman Images / Fotodom
5. Рождение первого ребенка на Марсе
По хронологии Мира Полудня: 1986 год
«Опанасенко шел быстро и думал, что больше так продолжаться не мо-жет. Независимо от того, убил Морган эту гадину или нет, послезавтра надо пойти на Базу и организовать облаву. На всех краулерах и вездехо-дах, с ружьями, динамитом и ракетами… Ему пришел в голову аргумент для несговорчивого Иваненки, и он улыбнулся. Он скажет Иваненке: „На Марсе уже появились дети, пора очистить Марс от всякой гадости“.
„Какова ночка! — думал Новаго. — Не хуже любой из тех, когда я заблудился в тайге. А самое главное еще и не начиналось и кончится не раньше чем к пяти утра. Завтра в пять, ну в шесть часов утра парень уже будет вопить на всю планету. Только бы Мандель не подкачал. Нет, Мандель не подкачает. Папаша Марк Славин может быть спокоен. Через несколько месяцев мы будем всей базой таскать парня на руках, одно-образно вопрошая: „А кто это у нас такой маленький? А кто это у нас такой пухленький?“ Только надо все очень тщательно продумать с центрифугой. И вообще пора вызывать с Земли хорошего педиатра… Парню совершенно необходим педиатр. Жаль вот, что следующие корабли будут только через год“».«Полдень, XXII век»
Один из важнейших шагов на пути космической экспансии человечества, превращения человека разумного в человека космического — и один из самых неосуществимых прогнозов Стругацких. Пилотируемый полет на Марс перво-начально планировался в СССР на 1971 год, однако «битва за Луну» перечерк-нула планы, показав уязвимость проекта с технической и экономической точек зрения. Сегодня ближайший прогнозируемый срок марсианской экспедиции передвинут на начало четвертого десятилетия XXI века. Что же касается коло-низации планеты, то эксперты, наученные горьким опытом, не спешат с дол-госрочными прогнозами.
6. Массовое внедрение волновой психотехники
По хронологии Мира Полудня: 1990-е годы
«В конце века, когда наметились первые триумфы волновой психо-тех-ники и стали пустеть психиатрические лечебницы, в хоре вос-торжен-ных воплей научных комментаторов раздражающим дис-сонансом про-звучала брошюрка Криницкого и Миловановича. В заклю-чительной ее главке педагог Криницкий и инженер Милованович писали примерно следующее. <…> …Остаются основания предполагать и опасаться, что успехи психотехники приведут к таким способам волновой стимуляции мозга, которые подарят человеку иллюзорное бытие, яркостью и неожиданностью своей значительно превышающее бытие реальное. И если вспомнить, что фантазия позволяет человеку быть и разумным существом, и наслаждающимся животным, если добавить к этому, что психический материал для создания ослепительного иллюзорного бытия поставляется у Человека Невоспитанного самыми темными, самыми первобытными рефлексами, тогда нетрудно представить себе тот жуткий соблазн, который таится в подобных возможностях…»
«Хищные вещи века»
Собственно, волновая психотехника («метод воздействия на мозг с помощью электромагнитного излучения неоптического диапазона») понадобилась Стругацким исключительно для того, чтобы обосновать появление слега — высокотехнологичного наркотика, получившего широкое распространение на рубеже XX-XXI веков. Сторонники конспирологического прочтения «Полуденного цикла» связывают слег с гипноизлучателями планеты Саракш из повести «Обитаемый остров» (1969). В нашей реальности наукообразный термин «волновые технологии» остается достоянием адептов парамедицины и «альтернативных методов диагностики». Кроме того, волновые технологии используются в газо- и нефтеобработке, но к волновой психотехнике они отношения не имеют.
Кадр из анимационного фильма Рене Лалу «Дикая планета». 1973 год Bridgeman Images / Fotodom
7. Создание посадочной площадки на Венере
По хронологии Мира Полудня: 1991 год
«Быков ожидал увидеть то, что сотни и сотни раз описывалось в репор-тажах, очерках и романах: черно-фиолетовую бездну, испещренную ослепительными точками звезд. Вместо этого круглый провал люка озарился мутным желто-розовым светом. Планетолет висел над громад-ным, тускло освещенным туманным куполом. Сероватые тени ползли по блестящему оранжевому полю, медленно сближались и расходились, свивались в кольца и разрывались на неверные исчезающие пятна. Ближе к краям купол темнел, но границы его не были резкими, они как-то незаметно, размытыми лиловыми тонами переходили в полную непроглядную черноту. А в центре тончайшие розовые, желтые и серые дымчатые ленты переплетались между собой, но не смешивались — то ясные и отчетливые, то затянутые однообразной рыжей дымкой…
Вот она какая, Венера, „самая страшная планета в Солнечной системе“!»«Страна багровых туч»
Природные условия на Венере (температура, давление, состав атмосферы) оста-вались загадкой для астрофизиков до конца 1950-х годов: тщательное исследо-вание планеты затрудняла плотная атмосфера, непроницаемая для оптических телескопов. В середине прошлого столетия писатели-фантасты в основном придерживались теории нобелевского лауреата Сванте Аррениуса, согласно которой Венера, одна из самых молодых планет Солнечной системы, проходит сейчас тот же этап развития, что и Земля в каменноугольный период. Стругац-кие предложили нетрадиционную, новаторскую для своей эпохи трактов-ку: в «Стране багровых туч» Венера — планета негостеприимная, абсолютно не-при-годная для колонизации. В 1950-х Борис Натанович Стругацкий, астро-ном по образованию, работал в Пулковской обсерватории и имел доступ к новей-шим астрофизическим исследованиям, что многое объясняет. Для посадки и взлета с Венеры в повести используется космический корабль серии «Хиус» с прямоточным фотонным двигателем, более мощным и маневренным, чем импульсные ракеты. Полевым испытаниям «Хиуса» посвящена почти половина книги — таких рискованных экспериментов Стругацкие больше никогда себе не позволяли.
8. Исследование Урана при помощи бомбозондов
По хронологии Мира Полудня: 1999 год
«— Схему надо менять, Алешенька, — сказал Михаил Антоно-вич. — Устарело это все — и фазоциклеры, и вертикальная раз-вертка, и телетакторы… Вот я помню, мы ходили к Урану на „Хиу-се-8“… в две тысячи первом…
— Не в две тысячи первом, а в девяносто девятом, — сказал Юр-ковский, не отрываясь от отчета. — Мемуарщик…
<…>
В девяносто девятом году экспедиционная группа Дауге и Юр-ковского впервые в истории науки открыла и исследовала бомбо-зондами так называемое аморфное поле на северном полюсе Урана. Следующее исследование пятна было проведено годом позже».«Стажеры»
Уран — одна из самых необычных планет Солнечной системы. По многим параметрам она отличается от иных крупных космических тел: у Урана — необычная ось наклона и состав атмосферы, у него отсутствует внутренний источник тепла; в конце концов, он вращается вокруг Солнца в направлении, противоположном вращению большинства других планет, — словом, загадка на загадке. В Мире Полудня начало предметного изучения Урана — символиче-ская точка в летописи освоения Приземелья, недаром экспедиция «Хиуса-8» приходится на рубежный 1999 год. Эпоха героических свершений заканчивает-ся, Солнечная система исхожена вдоль и поперек, чудовища усмирены, на Мар-се рождаются дети, ну а человечество готовится совершить рывок к звездам…
P. S. «Главное — на Земле…» — думает Иван Жилин в повести «Стажеры». Эта фраза давно стала крылатой далеко за пределами круга читателей Стругацких. Однако большинство научных прорывов XX века в Мире Полудня, как нетруд-но заметить, связаны именно с освоением космического пространства. Впро-чем, противоречие это кажущееся. Не так уж сложно представить, какие имен-но технические инновации помогут нам достигнуть звезд. Куда сложнее разо-браться с вечными вопросами — и здесь нам вряд ли помогут даже самые наво-роченные гаджеты. Разве что Золотой Шар из «Пикника на обочине» — но, как говорится, это уже совсем другая история.
Обложка аудиокниги издательства «Вокруг света», 2006 г.
Сейчас больше нет некоммунистов. Все десять миллиардов - коммунисты… Но у них уже другие цели. Прежняя цель коммуниста - изобилие и душевная и физическая красота - перестала быть целью. Теперь это реальность.
Одной из планет, населённых людьми, и их исторической родиной является Земля. Фактически, она идентична сегодняшней Земле , однако относится к XXII веку нашей эры. Наиболее подробно она описывается в романе «Полдень. XXII век» , хронологически первом из цикла о мире Полудня .
На Земле Полудня окончательно разрешены основные экономические, социальные и экологические проблемы. Успехи биоинженерии обеспечили материальное изобилие без перепроизводства и загрязнения окружающей среды. Появились технологии межзвездных перелётов , освоение далеких планет стало в порядке вещей. Установлены контакты с внеземными цивилизациями . Мировоззрение людей изменилось кардинальным образом. Труд на благо общества считается естественной обязанностью и потребностью каждого. Жизнь разумного существа признана безусловной и высшей ценностью, проявление агрессии и недоброжелательства по отношению к ближнему стало вопиющим исключением. Наука об обществе сделала качественный скачок (созданы теории исторических последовательностей и «вертикального прогресса»).
На Земле высшим авторитетным органом является Мировой Совет, членами которого являются самые известные ученые , историки , учителя и врачи . Как правило, Совет занимается лишь вопросами глобально-земного и галактического масштаба.
Романы
Цикл, посвящённый миру Полудня, включает в себя десять произведений (приведены по хронологии написания):
- «Полдень, XXII век » ()
- «Попытка к бегству » ()
- «Далёкая Радуга » ()
- «Трудно быть богом » ()
- «Беспокойство » ( , опубл. -) - изначальный вариант повести «Улитка на склоне » (1965)
- «Обитаемый остров » ()
- «Малыш » ()
- «Парень из преисподней » ()
- «Жук в муравейнике » ( -)
- «Волны гасят ветер » ( -)
Помимо вышеперечисленных книг, во вселенной Полудня происходит действие произведений:
- «Страна багровых туч » ()
- книг «Жилинского цикла»
Время учеников и другие вольные продолжения
В конце 1990-х был опубликован ряд произведений, созданных российскими фантастами на основе книг Стругацких (с разрешения Бориса Натановича) и названных собирательным именем «Время учеников ». Многие из этих повестей относились к миру Полудня. «Время учеников» - пять сборников рассказов и повестей, написанных различными авторами.
Персонажи
Прогрессоры
Термин «прогрессор» был изобретён братьями Стругацкими и изначально использовался исключительно в мире Полудня. В современной научно-фантастической литературе прогрессорами зовутся представители высокоразвитых разумных рас, в чьи обязанности входит способствование научному развитию цивилизаций, находящихся на более низком технологическом уровне, повышая тем самым общий уровень жизни их представителей. Прогрессоры Стругацких - совершенно особая профессиональная группа землян. Зачастую они действуют конспиративно, нелегально, при выполнении задания им приходится отступать от морального кодекса человека Полудня и воспринимать мораль и этику той цивилизации, в которую приходится внедряться - если потребуется, вплоть до способности к насилию и убийству. Это обстоятельство приводило к тяжёлым психологическим травмам для ранних прогрессоров. Поэтому прогрессор в ходе подготовки проходит процедуру «психического кондиционирования», подавляющую ряд моральных императивов и делающих его поведение адекватным обстановке, в которой придётся работать. После командировки прогрессор в обязательном порядке проходит на внеземной базе процедуру «рекондиционирования» - возврата к привычному психологическому облику землянина («Жук в муравейнике »).
Организации
Группа свободного поиска
В течение отрезка времени между 2114-м и 2193 годами (по мнению авторов «Времени учеников »; у самих Стругацких нет упоминаний, что в какой-то момент ГСП прекратила существовать) к ГСП относились все непрофессиональные первооткрыватели, уходившие в глубокий космос с целью находить и изучать новые планеты и звёзды. Чтобы стать членом ГСП, достаточно было получить пилотское право и зарегистрировать свой полет в . После этого пилот имел полное право приземлиться на указанной планете и изучать её любыми методами за исключением тех редких случаев, когда на планетах обнаруживалась местная цивилизация. В таком случае он был обязан немедленно покинуть планету, предварительно уничтожив все следы своего присутствия, и оповестить КОМКОН.
Согласно «Малышу» и «Жуку в муравейнике», ГСП играла роль своеобразной «социальной отдушины» для людей, не нашедших себя в организованной жизни человечества - в ГСП были, конечно, исследователи-энтузиасты, мечтающие принести пользу человечеству великими открытиями, но чаще в поиск уходили романтически настроенные пары, чтобы проводить всё время вместе, молодые люди, недавно закончившие школу, не имеющие никаких особых способностей и склонностей, позволяющих уверенно выбрать профессию, мизантропы. Работники ГСП пользовались популярностью разве что у младших школьников, для большинства взрослых землян «работник ГСП» - почти синоним «неудачника, не нашедшего себя в жизни»; таких людей скорее жалеют, чем восхищаются ими.
КОМКОН
Комиссия по контакту с иными цивилизациями (КомКон или КОМКОН) - организация, определяющая курс дипломатических отношений между Землёй и нечеловеческими цивилизациями, а также общие требования к деятельности прогрессоров по отношению к человеческим. Официально, все решения принимаются мировым советом Земли, однако как правило, именно КОМКОН определяет и ограничивает круг возможных решений.
КОМКОН-2
Открытому обществу Полудня, основанному на полном доверии между людьми, чужда идея всякой тайной деятельности. Тем не менее остаются вопросы, которые приходится решать без огласки. Особое место среди земных институтов занимает «Комиссия по контролю за научными исследованиями» - КОМКОН-2 (в отличие от первого КОМКОНа - комиссии по контактам с внеземными цивилизациями). Эта организация занимается исследованием вероятных угроз человечеству и защитой от них. С санкции Мирового Совета КОМКОН-2 может принимать довольно жесткие меры, например, засекречивать и прекращать целые направления научных исследований, если они признаны потенциально опасными для земного сообщества, или тайно вмешиваться в судьбу отдельных людей («дело подкидышей»). Одной из угроз считается и вмешательство в земную жизнь чужих прогрессоров. Отношение к деятельности КОМКОН-2 в обществе довольно неоднозначное, вплоть до открытой враждебности. Руководитель КОМКОН-2 Рудольф Сикорски в беседах с Камерером замечал, что многие земляне, включая большинство членов Мирового Совета, стали очень мягкотелы и идеалистичны и отказываются учитывать возможную угрозу, исходящую от внеземного разума. Неконтролируемый страх перед внешней угрозой получил даже специальное название - «синдром Сикорски». Проблематика, связанная с КОМКОНом-2, поднята в основном в повестях «Жук в муравейнике» и «Волны гасят ветер».
Высший орган власти на Земле и её колониях - Мировой совет . Мировой совет Земли определяет общую политику цивилизации, а на Земле он также распределяет энергию и прочие ресурсы между предприятиями и научными организациями. Членами Мирового совета являются такие известные личности, как Август-Иоганн-Мария Бадер , Леонид Горбовский , Геннадий Комов и Рудольф Сикорски . Члены Мирового совета собираются на заседания по мере возникновения необходимости, значительную часть времени они проводят, занимаясь своей основной профессиональной деятельностью.
Технологии
Технологические новшества Мира Полудня, как эпохальные, изменившие облик общества, так и мелкие бытовые, описаны по большей части без подробностей, вскользь, как нечто само собой разумеющееся.
Космический транспорт
Фотонные планетолёты. Фотонный двигатель заменил прежние ракетные двигатели на жидком топливе в конце двадцатого - начале двадцать первого века. Принцип его действия основывается на комбинации элементарных реакций типа «вещество -антивещество » и так называемого «абсолютного отражателя» , зеркальной субстанции, способной полностью отражать любые (!) излучения (кроме нейтрино). С их помощью космическому кораблю можно придать импульс, достаточный, чтобы достичь релятивистских скоростей. См. «Страна багровых туч ». Широко использовались в ходе освоения Солнечной системы и в первых экспериментальных полётах за её пределы (Первая Межзвёздная экспедиция Ляхова на «Хиус-Молнии» не была звёздной экспедицией, но в её ходе был совершён выход из Солнечной Системы). Сведений о «фотонной эре» в межзвёздных перелётах у Стругацких немного. Известно минимум о трёх межзвёздных экспедициях (Быков на «Луче», Горбовский на «Тариэле», Петров на «Илье Муромце») (Рассказы_братьев_Стругацких#«Частные_предположения»), а также непреднамеренный рейс «Таймыра» («Полдень, XXII век »). Д-космолёты. Подпространственный переход заменил фотонный двигатель в XXI-ом веке. Дальние космические корабли этого периода используют деритринитацию - явление, предсказанное в начале XXI века Быковым-младшим и открытое в середине-конце XXI века. Деритринитация происходит при выполнении физическим телом движения с определённым набором ускорений вблизи светового барьера. Такое тело «прокалывает» пространство между двумя удалёнными друг от друга точками космоса и материализуется в конечном пункте. Эта технология напоминает скорее телепортацию, чем перелёт, однако в отличие от нуль-Т (см. ниже), она совершенно неприменима на поверхности планеты. См. «Попытка к бегству ». В 2020 году ненамеренная неуправляемая деритринитация исследовательского фотонного звездолёта «Таймыр» привела к его перемещению к одной из соседних звёзд - корабль вернулся только в XXII веке. Управляемая деритринитация стала первой технологией, обеспечившей перемещение в космосе со скоростью, превышающей скорость света . Космические корабли, реализующие этот принцип перемещения, назывались «Д-космолётами». Д-космолёты были основным видом дальнего космического транспорта до второй половины XXII века. Нуль-Т-космолёты («призраки»). Появились во второй половине XXII века, используют технологию нуль-Т (мгновенный прокол пространства без применения околосветовых скоростей) для перемещения в космосе. Такие аппараты («призраки») уже могли уходить в подпространство и выходить из него непосредственно у поверхности планеты, даже в непосредственной близости от жилых объектов («Парень из преисподней »).Планетарный транспорт
Самодвижущиеся дороги - «технологический реликт», оставшийся от предыдущего этапа развития планеты. В первой половине XXII века это уже скорее символ достатка и богатства Земли, нежели необходимое средство передвижения. Принципы их действия неизвестны. Внешне дорога выглядит как толстая, чёрного цвета эластичная лента, лежащая на поверхности земли, напоминающая горизонтальные эскалаторы , но с неравномерной скоростью движения - в центре дорога движется очень быстро, ближе к краям - всё медленнее. Дороги пересекают континенты Земли во всех направлениях. Работающие дороги имели ширину около 20 метров. Помимо основной функции - передвижения, - они попутно выполняли очистку окружающей среды от вредных отходов и эмиссий. См. «Полдень. XXII век ». Во второй половине XXII века дороги остановились (причина не называется, можно предполагать, что либо просто истёк срок их службы, либо для их работы были необходимы те самые вредные вещества, которые они извлекали из окружающей среды и которые к этому времени исчерпались) и стали постепенно «усыхать», уменьшаясь в ширину. В «Парне из преисподней» остановившаяся дорога имеет ширину около 8 метров. В романе Клиффорда Саймака «Заповедник гоблинов » также упоминается такая дорога.
Глайдеры и флаеры - очень популярные в мире Полудня полуживые механизмы (см. ниже), предназначенные для перелётов по атмосфере планеты. Их конструкция позволяет развивать высокие скорости и, скорее всего, использует какую-то вариацию антигравитационных технологий. Подобные машины продолжали использоваться и после изобретения нуль-Т . Глайдеры более новая технология по сравнению с флаерами и в конце XXII века первые практически полностью вытеснили последних («Волны гасят ветер»).
Большое Откровение
Критика мира Полудня
Мир Полудня, созданный Стругацкими, подвергался и до сих пор подвергается постоянной критике со стороны как коллег-писателей, так и читателей. Зачастую она проявляется в виде литературных произведений, описывающих альтернативы миру Стругацких, или пародий на него.
Мнение авторов
На самом деле, мы вовсе не рассматривали проблем перехода от капитализма к коммунизму. Мы довольно быстро поняли, что тот мир, который мы описываем, Мир Полудня, практически недостижим. В наше время он недостижим вообще. Может быть, в будущем, когда (и если) создана будет и практически освоена Высокая система воспитания (способная каждого человеческого детёныша превратить в творческую личность), когда и если человечество почувствует потребность в такой системе воспитания (как в своё время оно ощутило необходимость поголовной грамотности), несколько поколений спустя, состоится переход к Миру Полудня. Сейчас же это никак теоретически не обоснованное (и не способное быть обоснованным) общественное устройство - Мир-в-котором-нам-хотелось-бы-жить. И не более того.
Полемика
Одним из примеров полемики с Миром Полудня (а также с миром, описанным Иваном Ефремовым в романе «Туманность Андромеды») является Мир Геометров Сергея Лукьяненко , описанный в дилогии «Звёзды - холодные игрушки ». Геометры, преследующие цель построения межзвёздного братства рас под руководством людей (фактически - формы империализма, не свойственного миру Полудня), подводят под свой уровень технологии все встреченные цивилизации (в том числе понижая, при необходимости, этот уровень; отсюда, наряду с прогрессорами, возникает сложная и весьма уважаемая в Мире Геометров профессия «регрессора») и предлагают им после этого «дружбу и братство». На собственной планете Геометров общество имеет основные внешние признаки «Мира Полудня» - Мировой Совет из наиболее авторитетных специалистов (в некоторых даже угадывается портретное сходство с определёнными персонажами Стругацких), ведущая роль Наставников, которую все принимают без возражений. Однако на практике это общество стоит на подавлении личности и крайне жёстко реагирует на любые попытки противодействия и даже сомнения. За ширмой добрых намерений и всеобщей дружбы и любви обнаруживается нетерпимость, тотальный контроль и даже концлагеря для «неизлечимых». Таким образом, общество Геометров, несмотря на сохранение внешней схожести с Миром Полудня, по сути, превращается в его противоположность. Ещё раз к Миру Полудня С. Лукьяненко обращается в произведении «Спектр», где жители некоей планеты в процессе построения «светлого будущего» утратили душу.
Андрей Лазарчук в повести «Всё хорошо», вышедшей в первом сборнике «Время учеников», полемизирует со Стругацкими не в отношении самого Мира Полудня, а в реальности его естественного достижения в процессе общественного развития. В его изложении Мир Полудня оказывается искусственным; выясняется, что на Земле в XXI веке было сделано именно то, что предлагалось сделать в повести «Трудно быть богом » на Арканаре : выведены на орбиту спутники-излучатели, излучение которых влияет на психику людей, превращая их в альтруистов, способных получать истинное удовольствие лишь от творческой работы на всеобщее благо, «больше всего на свете любящих труд и знание».
Жук в муравейнике