Мое впечатление от личности и творчества радищева. Поэтическое творчество Радищева
Творчество Радищева Александра Николаевича, первого русского писателя-революционера было подготовлено знаменательными событиями, происшедшими в XVIII веке в России и за рубежом и теснейшим образом связано с традициями русского и европейского Просвещения.
Находясь у истоков русского освободительного движения, Радищев предвосхитил возникновение идей декабристов, намного опередив своих предшественников и современников в последовательности и смелости революционных выводов.
Уже первое литературное выступление Радищева, перевод книги Мабли «Размышление о греческой истории», свидетельствовало о самостоятельности и зрелости его политических взглядов.
«Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние»,- пишет в комментариях к тексту Мабли переводчик.
В «Письме к другу, жительствующему в Тобольске, по долгу звания своего», посвященном открытии памятника Петру в Санкт-Петербурге, Радищев раздумывает о том, каким должен быть великий государь. В Петре он видит «мужа необыкновенного», человека, «обновившего Россию», и одновременно «властного самодержца», который «истребил последние признаки дикой вольности своего государства».
В 1783 была написана знаменитая ода «Вольность». Автор приветствует в ней американскую революцию, но главной темой оды становится вольность — «бесценный дар» человека. Радищев утверждает, что рабство держится на насилии и обмане: государство и церковь «союзно общество гнетут». Законы, созданные самодержавием и освященные церковью, отняли у народа свободу и дали ему в удел рабство. Главной идеей стихотворения становится идея революционного мщения тиранам. Радищев приветствует народное восстание, он считает, что задача поэта- «прорицать вольность». Впервые в русской литературе революционная мысль нашла воплощение в поэтической форме.
Автобиографическая повесть «Житие Федора Васильевича Ушакова»- воспоминание о годах, проведенных в Германии. Главный герой повести- друг Радищева по университету, ставший идейным вдохновителем студенческого бунта против самоуправства и произвола майора Бокума. Радищев стремится создать образ положительного героя, гражданина, подвижника, готового во имя идеи к самоотречению и подвигу.
Проблема героя времени поставлена и в «Беседе о том, что есть сын Отечества». По мнению писателя, истинным сыном Отечества может быть только свободный гражданин, действующий в соответствии со своими убеждениями и нравственными принципами.
С середины 1780-х годов Радищев приступил к написанию главного труда своей жизни — , в котором нашли отражение его политические взгляды, своеобразие его личности и особенности его художественного метода.
В посвящении Кутузову, другу по Лейпцигскому университету, есть фраза, ставшая «ключом» к пониманию всего содержания книги: «Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала.» Действительно, «Путешествие..» охватывало самые различные стороны жизни России и показывало деспотизм самодержавия, и развращенность и лицемерие вельмож, и продажность корыстолюбивых чиновников, и чудовищное угнетение и унижение русского народа. Это произведение стало главным творческим достижением Радищева.
Троян. Римский император. Во время своего царствования покровительствовал наукам, литературе и искусству. Народное предание создало вокруг личности Трояна легенду о "правдивом" и "мягкосердечном" царе.
Цезарь, Гай-Юлий. Римский политический деятель, полководец и писатель. После военных успехов стал диктатором Рима и был убит республиканскими заговорщиками с Брутом и Кассием во главе.
Цицерон, Марк-Тулий. Римский политический деятель, оратор и писатель. В истории античной литературы занимает одно из первых мест, как представитель классического ораторского искусства.
Эйлер, Леонард. Крупнейший немецкий математик и физик. В 1727-40 гг. состоял профессором русской Академии
Эмпедокл, древне-греческий философ, материалист.
СПИСОК ПРОИЗВЕДЕНИЙ А. Н. РАДИЩЕВА
Полное литературное наследство Радищева составляет три объемистых тома. То, что до настоящего времени опубликовано, является далеко не полным. Ниже мы перечисляем произведения, вошедшие в двухтомное собрание сочинений, и не вошедшие, но принадлежащие Радищеву.
Произведения, принадлежность которых Радищеву еще не установлена окончательно, мы оговариваем в каждом отдельном случае.
Для удобства мы разбиваем литературное наследство Радищева на четыре самостоятельных раздела: художественно-пубилцистические произведения, экономические, философские и переписка, дневники, законопроекты и пр. Разделение это весьма условно.
I. Художественно-публицистические (проза и стихи):
1. Письмо к Другу жительствующему в Тобольске по долгу звания своего.
2. Дневник одной недели.
3. Житие Федора Васильевича Ушакова.
4. Путешествие из Петербурга в Москву.
5. Ода "Вольность".
6. "Бова". Повесть богатырская.
7. Песня историческая.
8. Песни древние "Всеглас".
Мелкие стихотворения:
9. Эпитафия.
11. Экспромт.
12. Послание.
13. Журавли.
14. Осьмнадцатое столетие.
15. Софические строфы.
16. Идиллия.
18. "К другу моему" ода.
19. Молитва.
Все вышеперечисленные произведения напечатаны в 1 томе собр. сочинений А. Н. Радищева, под ред. проф. А. К. Бороздина, И. И. Лапшина и П. Е. Щеголева изд. Акинфиева, 1907 г. и в 1 томе собр. сочинений под ред. Каллаша, изд. Саблина, 1907 г.
20. "Что есть сын отечества", напечатано в журнале, издаваемом Новиковым "Беседующий гражданин", ч. III, 1789 г. - декабрь.
21. "Творение мира". Песнесловие, см. В. П. Семенников г "Новый текст путешествия из Петербурга в Москву" Радищева, изд. "Былое", М. 1922 г.
22. "Ангел тьмы" (отрывок из поэмы "Ермак", полн. собр. сочинений т. I, изд. Акинфиева.
Произведения, приписываемые Радищеву:
23. "Отрывок Путешествия в И*** Т***, см. Семенников "Когда Радищев задумал "Путешествие из Петербурга в Москву", изд. А. Э. Бухгейм. М. 1915 г.
24. "Письма Сильфа Дальновида", напечатанные в журнале "Почта духов", Крылова. См. по этому вопросу литературу: Я К. Грот - "Литературная жизнь Крылова", В. Андреев и А. Крылов "Русский инвалид", 1886 № 31, А. Пыпин - Крылов и Радищев "Вестник Европы" 1868 № V (т. III). Суворин "Русский инвалид" (1868 г. № 134), А. Веселовский "Вестник Европы" 1881 № III; И. А. Лященко и А Крылов "Исторический вестник" 1894 № XI; Майков, Л. - "Историко-литературные очерки", Спб. 1895, В. А. Мякотин - "Из истории русского о-ва", Спб. 1902; Каллаш редакц. вступит, статья с примечаниями к полн. соб. сок. Крылова изд. "Просвещение", Спб. 1904 г. т. II; А. А Гавриленко - "Радищев до ссылки", "Вести. Европы" 1907 г. VI; П. Е. Щеголев - Из истор. журн. деят. Радищева "Минувшие годы", 1908 № XII, М. 1916 г. и Чучмарев - "Наукови записки", литературн. кафедры, т. II, 1927 г.
II. Экономические произведения:
1. Письмо о китайском торге. Написано в 1782 г. в Иркутске.
2. Сокращенное повествование о приобретении Сибири. Написано в Сибири между 1792–1797 гг.
3. Описание моего владения. Написано после возвращения из ссылки, в сельце Немцово, между 1797–1801 гг.
Кроме этих специальных работ к экономическим грудам Радищева отчасти можно отнести всю его переписку и дневники путешествия в Сибирь и из Сибири, которые мы помещаем в IV разделе.
Философские произведения:
1. Филарет Милостивый. Написано в Петропавловской крепости во время судебного следствия в 1790 г.
2. О человеке, о его смертности и бессмертии, кн. 1–4.
Написано в Сибири в Илимском остроге. Начато в 1792 г.
Время окончания неизвестно.
Вышеперечисленные произведения напечатаны во II томе упомянутых изданий Акинфиева и Саблина.
IV. Разные произведения (переписка, дневники, записки, эаконодат. проекты и пр.):
1. Письма графу А Р. Воронцову во время службы в Петербургской таможне (1782–1787). Всего 12 писем.
2. Письма к графу А. Р. Воронцову из Сибири, села Немцово и саратовской деревни (1790–1800). Всего 63 письма, причем 50 писем на французском языке. Напечатано во II томе собр. сочинений изд. А. Саблина.
4. Письмо к родителям. Напечатано "Радуга", - альманах Пушкинского дома.
5. Письмо А. М. Кутузову от 6 декабря 1791 г. Напечатано: Барсков - "Переписка московск масонов XVIII в." 1915 г.
6. Письмо к Шешковскому из крепости, 1790 г., - собр. соч. т. II, изд. Саблина.
7. Письма к Александру I, собр. соч. т. II, изд. Саблина.
8. Духовные завещания, прошения, ответы на вопросы судебного следствия, напеч. во 2 томе изд. Акинфиева.
9. Примечания к переводу "Размышлений"… напеч. в 1 т. изд. Саблина.
10. Радищев - Записки Путешествия в Сибирь и из Сибири во II томе изд. Акинфиева.
11. "Памятник дактилохореическому витязю", т. II, изд. Саблина.
12. Особые мнения: а) о ценах за людей убиенных, б) об отводе судей, т. II, изд. Саблина.
13. "Записка о законоположении", напечатано "Голос минувшего", 1916 г. № XII:
14. "Проект гражданского уложения". Подлинник находится в Арх. кн. Воронцова, отрывки напечатаны в книге Семенникова о Радищеве. ГИЗ, 1923.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Собрание соч. А. Н. Радищева под ред. Бороздина, Лапшина и Щеголева, изд. Акинфиева 1907 г. тт. I и II.
2. Собр. соч. А. Н. Радищева под ред. Каллаша, изд. Саблина 1907 г: т: II (переписка Радищева с графом А. Р. Воронцовым с 1787–1802 гг.).
3. Семенников - Радищев (Очерки и исследования) ГИЗ 1923 г.
4. Госуд. архив т. XVII. 1766–1775 гг. № 26.
5. Сухомлинов - Монография о Радищеве (Собр. русского языка и словесности Акад. наук т. XXXII № 6.
6. Собр. оставшихся сочинений покойного А. Н. Радищева ч. V. изд. Платона Бекетова 1808–1809 г.) Литературные работы Фед. Вас. Ушакова).
7. Собр. соч. т. II, изд. Акинфиева (Приложение: процесс Радищева официальные материалы и свидетельства современников- замечания Екатерины II на "Путешествие" Радищева и пр.).
8. Я. Л. Барсков - Переписка московских масонов XVIII века в 1780–1790 гг. изд. Акад. наук П. 1915 г.
9. Словарь достопамятных людей русской земли - Бантыш-Каменского.
Александр Николаевич Радищев прославился как талантливый прозаик и поэт, но наравне с этим он был философом и занимал при дворе хорошую должность. В нашей статье представлена краткая биография Радищева (для 9 класса эта информация может быть весьма полезна).
Детство. Переезд в Москву
Александр Николаевич был сыном состоятельного помещика Николая Афанасьевича Радищева. Он родился в в селе Верхнем Облязове в 1749 году. Его отец был человеком культурным, поэтому он старался и сыну дать отличное образование. Матерью Радищева была Фекла Саввична. Она была из семьи московской дворянской интеллигенции. Ее девичья фамилия - Аргамакова.
Примечательно, что родители Радищева очень хорошо относились к своим крепостным, чему учили и сына. Детство Александра Николаевича прошло в Облязове. Известно, что их дом был богатым и большим, в нем всегда было много людей. У Радищева было четыре сестры и шесть братьев, дети на равных общались с крепостными, носились с ними по деревне. Воспитателем Радищева был, судя по всему, также крепостной, его имя - Петр Мамонтов. Радищев с любовью вспоминал, как дядька рассказывал сказки.
Когда мальчику исполнилось 7 лет, родители отвезли его в Москву. Там он жил на попечении родственника матери. Наравне с хозяйскими детьми он обучался у профессора университета и учителя французского языка. Им был старый француз, бежавший из своей страны.
Окружение мальчика было необычным. Он слушал лекции передовых мыслителей, споры о крепостном праве, строительстве, образовании, бюрократии. Гости Аргамаковых были недовольны правительством Елизаветы, да и при Петре Третьем разрядки не случилось, наоборот, возмущение только росло. В такой среде рос Александр Николаевич.
Пажеский корпус
Когда мальчику исполнилось 13 лет, его пожаловали в пажи. Это сделала Императрица Екатерина Вторая. За маленького Радищева похлопотали его родственники Аргамаковы.
До 1764 года Екатерина вместе с правительством находилась в Москве, где произошла коронация, а после вместе со своими пажами, в том числе и Радищевым, вернулась в Петербург.
Пажеский корпус не был "приличным" учебным заведением в те годы. Все мальчишки проходили обучение у одного лишь педагога - Морамбера, который был обязан показать им, как правильно прислуживать императрице на балах, в театре, в поездах.
Краткая биография Радищева, самое главное место в которой отведено его творческим успехам, не опишет тех переживаний мальчика, который из атмосферы серьезных разговоров и общественных интересов перенесся в придворную среду. Разумеется, он уже впитал всю ненависть к деспотии, лжи, лести, и теперь видел это все собственными глазами, и не где-нибудь, а во всем великолепии дворца.
Именно в Пажеском корпусе Александр Николаевич познакомился с Кутузовым, который станет его лучшим другом на многие годы. И хотя их пути впоследствии разойдутся, полководец не скажет ни одного дурного слова о Радищеве. Краткая биография последнего - прямое тому подтверждение.
В Лейпциге
Через два года после переезда в Петербург Радищев вместе с еще пятью юношами был отправлен в Германию, чтобы обучаться в университете. Екатерина Вторая хотела, чтобы они стали образованными юристами и служили в судебной части.
Постепенно их маленькая группа росла. Например, в Лейпциг прибыл Федор Ушаков, бывший на тот момент молодым чиновником. Он оставил службу ради университетских знаний. Федор был самым старшим и быстро стал лидером группы юношей.
Радищев провел на чужой земле почти пять лет. Все это время он усердно занимался и почти получил медицинское образование, но все же литература привлекала его больше всего. Краткая биография Радищева указывает на его интерес к зарождающемуся в Германии предромантическому направлению.
Страна была потрясена Семилетней войной, закончившейся совсем недавно, поэтому в обществе развивалось много идеологических идей, можно сказать, свободомысленных, если не революционных. И русские студенты находились в центре всего этого. Вместе с ними в университете учился Гете, они слушали лекции выдающегося философа Платнера, который был сторонником либерализма.
В Германии юношам жилось не очень хорошо, поскольку их начальник Бокум, приставленный императрицей, был настоящим самодуром и жадиной. Он отбирал у молодых людей все деньги, присланные на содержание. И тогда студенты решили взбунтоваться. Это решение вышло им боком, поскольку их арестовали и отправили бы под суд. Но вмешался русский посол.
Бокума уволили много позже, перед самым отъездом Радищева на родину.
Возвращение
Краткая биография Радищева упоминает, что в 1771 году он приехал в Петербург вместе с Кутузовым и Рубановским. Молодые люди были полны оптимизма и решительности, пропитавшись передовыми социальными идеалами, они хотели служить обществу.
Кажется, за годы, проведенные ими в Германии, императрица напрочь забыла о цели отправки пажей за границу. Радищева определили на работу в Сенат, протоколистом. Это вызвало в молодом человеке море возмущения, и вскоре он бросил службу.
В 1773 году он поступил в штаб генерала Брюса, где был назначен военным прокурором. Эта работа также не вдохновляла Александра Николаевича, но у него появилась отдушина. Благодаря своему обаянию и образованности он стал вхож в великосветские гостиные и кабинеты писателей. Александр Николаевич ни на минуту не забывал о своих литературных увлечениях. Даже очень краткая биография Радищева не способна умолчать о его творчестве. Да это и не нужно.
Литературный путь
Впервые Александр Николаевич обратился к литературному творчеству еще в Лейпциге. Это был перевод политико-религиозной брошюры. Но его молодой паж не закончил, поскольку в "Ведомостях" напечатали другой, менее острый отрывок.
В Петербурге он познакомился с издателем журнала "Живописец" Новиковым. Вскоре там появился очерк под названием "Отрывок путешествия", но напечатан он был анонимно. Краткая биография Радищева, самое главное в которой - всегда на поверхности, подтверждает тот факт, что писатель почти никогда не указывал своего имени на произведениях.
В "Отрывке" была ярко показана жизнь крепостной деревни, со всеми ее мрачными событиями. Разумеется, верхушке власти это не понравилось, а помещики были оскорблены. Но ни автор, ни издатель не испугались. И вскоре в том же журнале была опубликована статья "Английская прогулка", защищающая предыдущее издание. А потом и продолжение "Отрывка".
Собственно, с этой публикации и начался трагический творческий путь Радищева.
Много Александр Николаевич занимался переводами, которые также издавал Новиков. По приказу Екатерины им была переведена книга "Размышление о греческой истории" Мабли. Но в конце он оставил несколько своих пометок, тем самым вступая с автором в полемику, а также несколько определений (в том числе и слова "самодержавие").
В 1789 году в свет вышла книга "Житие Ф. Ушакова", которая подняла много шума. Она опять таки была издана анонимно, но никто не сомневался в авторстве Радищева. Все замечали, что в книге много опасных выражений и мыслей. Однако власти проигнорировали ее выход, что послужило для писателя сигналом к дальнейшим действиям.
Краткая биография Радищева для 9 класса не столь содержательна, но и в ней отмечено, что творчеством этого человека были недовольны не только власти, но и члены Российской Академии, и многие дворяне.
Радищев не успокаивался. Он хотел каких-то радикальных действий. Поэтому стал выступать в Обществе друзей словесных наук, куда входили многие литераторы, а также моряки и офицеры. И добился своего: его речам внимали.
Общество стало выпускать журнал "Беседующий гражданин", где печатались произведения, проникнутые радищевскими идеями. Там же была опубликована статья самого философа, больше похожая на ("Беседа о том, что есть сын Отечества). К слову, ему пришлось очень постараться, чтобы ее отправили в печать. Даже его единомышленники понимали, насколько это может быть опасно.
Писатель, казалось, и сам не замечал, как над ним сгущались тучи. Но это четко описывает биография. Радищев Александр Николаевич, творчество которого сослужило ему недобрую службу, оказался под прицелом властей. Масла в огонь подлила его следующая публикация.
"Путешествие из Петербурга в Москву"
Краткая содержит один удивительный факт. Его главное произведение без проблем прошло цензурную проверку. Казалось бы, это невозможно, но так и было. Все дело в том, что обер-полицмейстер Управы благочестия просто поленился читать его. Увидев название и оглавление, он решил, что это просто путеводитель. Книга печаталась в домашней типографии автора, поэтому о ее содержании никто не знал.
Сюжет довольно прост. Некий путешественник едет из одного населенного пункта в другой и, проезжая мимо деревень, описывает увиденное. В книге очень громко критикуется самодержавная власть, рассказывается об угнетенных крестьянах и вседозволенности помещиков.
Всего было отпечатано шестьсот экземпляров, но в продажу попало только двадцать пять. Еще долго к продавцу ходили читатели, желающие подержать в руках революционное издание.
Разумеется, такое произведение не могло не найти отклика ни у читателей, ни у правящей верхушки. Императрица сравнила писателя с Пугачевым, причем выиграл в сравнении именно бунтовщик.
Были помимо властей и другие персоны, не оценившие труд Радищева. Например, Пушкин отозвался о книге очень холодно, заметив, что это "посредственное произведение", написанное "варварским слогом".
Арест и ссылка
По Радищев был арестован. Это произошло 30 июня 1790 года. По официальным документам, причиной задержания было только авторство "Путешествия". Но, поскольку императрица давно знала о характере идей и деятельности своего подданного, к делу были приобщены и прочие его литературные работы.
Из-за связи с опальным было разогнано Общество друзей. Расследование поручили главе тайной полиции Степану Шешковскому, который являлся личным палачом императрицы. Об этом как-то узнал Александр Николаевич Радищев. Краткая биография (9-классники рассматривают эту тему в рамках школьной программы) указывала на тот факт, что оставшиеся экземпляры книги были уничтожены лично автором, который по-настоящему испугался.
Радищева заточили в Петропавловскую крепость. Он избежал ужасных пыток лишь потому, что сестра его жены отнесла все свои драгоценности палачу. Когда "бунтовщик" понял, как опасна та игра, в которую он ввязался, его обуял ужас. Над ним нависла угроза смертной казни, над его семьей - клеймо предателей. Тогда Радищев стал писать письма с покаянием, правда, не очень искренним.
От писателя добивались того, чтобы он назвал имена соучастников и единомышленников. Но Радищев не произнес ни одного имени. По итогам суда, 24 июля был вынесен смертный приговор. Но поскольку писатель был дворянином, требовалось утверждение всех государственных структур. Его Радищев прождал до 19 августа. Но по каким-то причинам казнь все откладывалась, а 4 сентября Екатерина заменила повешение ссылкой в Сибирь.
Информацией о десяти годах, проведенных в Ильменском остроге, могла бы пополниться его краткая биография. Александр Радищев, писатели-друзья которого отвернулись от ссыльного, прожил там только шесть лет. В 1796 году император Павел, известный своей конфронтацией с матерью, освободил писателя. А 1801 году его амнистировали.
Последние годы
Александр Первый вызвал писателя в Петербург и назначил его на должность в Комиссию по составлению законов.
После ссылки Радищевым было написано несколько поэм, но он уже не получал удовольствия от литераторства. Ему было трудно заглушить в себе свободолюбивые мысли. К тому же жизнь в Сибири очень подорвала его здоровье, он был уже немолод и несчастен. Возможно, все эти моменты и заставили писателя уйти из жизни.
Краткая биография Радищева содержит сведения о том, что существуют два варианта его гибели. Первый связан с работой. Якобы он предлагал ввести законы, уравнивающие права граждан, и председатель сделал ему выговор, пригрозив Сибирью. Александр Николаевич принял это близко к сердцу и отравился.
Вторая версия гласит, что он по ошибке выпил стакан царской водки и умирал на глазах своего сына. Но в похоронных документах в качестве причины гибели указана естественная смерть.
До наших дней могила писателя не сохранилась.
Судьба литературного наследия
Вплоть до ХХ века книг писателя было не найти. Он был известен лишь как житель ("земляк") Пензенской области - Радищев. Писатель, биография (краткая в изложении, но такая богатая событиями) которого была очень трагичной, не был по достоинству оценен современниками. Все его книги сожгли. Лишь в 1888 году в России вышел небольшой тираж "Путешествия". А уже в 1907 году - собрание сочинений прозаика и поэта.
Семья
Писатель был женат дважды. С первой женой Анной Рубановской у него было четверо детей. Но женщина умерла во время родов последнего сына Павла. Присматривать за оставшимися без матери детками согласилась сестра Анны Екатерина.
Она-то и стала второй супругой Радищева, последовав за ним в ссылку. В их браке были рождены еще трое детей. По дороге обратно в Петербург Екатерина заболела и умерла. Эту потерю тяжело переживали все дети и Радищев.
Краткая биография и творчество писателя по-настоящему драматичны. Несмотря на все события его жизни, он не отказал от своих взглядов и следовал им до последнего вздоха. В этом и проявляется сила человеческого духа!
Творчество Александра Николаевича Радищева (1749–1802) теснейшим образом связано с традициями русской и европейской литературы Просвещения. Проблемы жанра, стиля, наконец, творческого метода Радищева могут быть исторически поняты только в постоянной соотнесенности с этими традициями. Пугачевское восстание, война за независимость в Америке, Великая французская революция – все это способствовало формированию мировоззрения Радищева, глубоко осмыслившего современные ему события. Обобщив их опыт, Радищев творчески воспринял, во многом по своему переоценив, идеи крупнейших европейских философов и писателей XVIII в.: Ж. Ж. Руссо, Г. Б. де Мабли, Г. Т. Ф. Рейналя, Д. Дидро, П. Гольбаха, К. А. Гельвеция, И. Г. Гердера и др.
Сложны и многосторонни связи, существующие между творчеством Радищева и его русскими предшественниками, начиная с авторов житий, Тредиаковского и Ломоносова и кончая Новиковым и Фонвизиным. Идеалы, вдохновлявшие писателей русского Просвещения, были близки Радищеву своим гуманистическим пафосом. Человек, его общественные отношения, его творческие возможности, его нравственное достоинство – вот что остается в центре внимания автора «Путешествия из Петербурга в Москву» на протяжении всей его жизни.
Но, обращаясь к тем же вопросам, которые волновали русских просветителей, Радищев нередко полемизировал с ними. Он решал эти вопросы по своему, в соответствии с той системой, которая складывалась в сознании писателя на основе усвоения опыта предшественников и его критического переосмысления. Эволюция общественно политических взглядов Радищева, обусловленная прежде всего событиями французской революции, нашла отражение в творчестве писателя. Каждое произведение, написанное Радищевым до «Путешествия», одновременно с ним или после него, так же как и само «Путешествие», невозможно рассматривать изолированно, без параллелей с другими сочинениями этого автора.
Одним из первых литературных трудов Радищева был перевод книги Мабли «Размышления о греческой истории» (1773). Переводчик снабдил текст собственными примечаниями, обнаружившими самостоятельность и политическую остроту его мысли. В одном из примечаний Радищев разъясняет свое понимание слова «самодержавство», опираясь на теорию общественного договора Руссо: «Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние… Если мы живем под властию законов, то сие не для того, что мы оное делать долженствуем неотменно, но для того, что мы находим в оном выгоды». В просветительской теории Радищев особо выделяет вопрос об ответственности государя перед народом: «Неправосудие государя дает народу, его судии, то же и более над ним право, какое ему дает закон над преступниками» (2, 282).
Проблема идеального государя была одной из самых важных в литературе Просвещения. Остро ощущая противоречия и неустройства современной им общественной жизни, просветители надеялись, что мир изменится к лучшему с приходом к власти мудрого и справедливого монарха. Русские и европейские писатели, сторонники просвещенного абсолютизма, часто обращались к теме Петра I, идеализируя его образ и характер деятельности. Радищев подходит к этой проблеме по своему: его размышления о наиболее справедливом устройстве общества связаны с вдумчивым анализом опыта истории. Тема Петра I появляется в одном из первых оригинальных произведений Радищева – «Письме к другу, жительствующему в Тобольске, по долгу звания своего» (1782). Поводом для написания «Письма» было торжественное открытие памятника Петру I («Медного всадника») в Петербурге в 1782 г. Довольно подробно и точно описывая это событие, писатель переходит к рассуждениям общего порядка. Одним из главных вопросов, затронутых в «Письме», оказывается вопрос о том, что такое великий государь. Перечисляя целый ряд правителей, Радищев отмечает, что их «ласкательство великими называет», но в действительности они не достойны этого имени. Тем значительнее и весомее звучит отзыв о деятельности Петра I: «… познаем в Петре мужа необыкновеннаго, название великаго заслужившаго правильно» (1, 150). Радищев не идеализирует Петра I монарха, как это делали многие другие писатели XVIII в. (в частности, Вольтер в «Истории Российской империи»), но стремится беспристрастно оценить его историческую роль. Признавая Петра великим, автор «Письма к другу» делает очень существенную оговорку: «И я скажу что мог бы Петр славнея быть, возносяся сам и вознося отечество свое утверждая вольность частную» (1, 151).
С конца 1770 х гг. вопрос о «частной вольности», о личной свободе приобрел в крепостнической России острое политическое содержание: многочисленные народные волнения и особенно крестьянская война под предводительством Пугачева (1773–1775) столкнули утопические идеи просветителей с суровой действительностью. Усмирение бунтов вело к усилению гнета, к полному порабощению русских крестьян, к лишению их самых элементарных прав, прав «естественного человека», возвеличенного просветителями.
В то же время русские читатели с живым интересом следили за событиями американской революции (1775–1783), провозгласившей лозунги независимости и свободы.
Все это нашло непосредственный отклик в произведениях Радищева начала 1780 х гг., где тема «вольности» становится одной из главных. К 1781–1783 гг. относится создание оды «Вольность», включенной затем в текст «Путешествия». Писатель обратился к традиционному жанру поэзии классицизма – оде. «Предмет» радищевской оды необычен: восхваляется не государь, не выдающийся политический деятель, не полководец:
О дар небес благословенный,
Источник всех великих дел,
О вольность, вольность, дар бесценный,
Позволь, чтоб раб тебя воспел.
(1, 1)
Тематика, система образов, стиль «Вольности» – все это неразрывно связано с традициями русской гражданской поэзии XVIII в. Радищеву поэту был особенно близок опыт тех авторов, которые, обращаясь к переложению псалмов, придавали библейскому тексту смелый тираноборческий смысл. Знаменитое державинское стихотворение – переложение 81 го псалма «Властителям и судиям» (1780) явилось ближайшим предшественником «Вольности».
Вместе с тем радищевская ода знаменовала новый этап в истории русской общественно политической мысли и литературы. Впервые в художественном произведении с такой последовательностью и полнотой была обоснована идея правомерности народной революции. К этой идее Радищев пришел в результате осмысления многовекового опыта борьбы народов за освобождение от ига тиранов. Напоминания о Ю. Бруте, В. Телле, О. Кромвеле и о казни Карла I живо соотносятся со строфами оды, где речь идет уже о современных писателю событиях: прежде всего о победе Американской республики, отстоявшей свою независимость в войне с Англией. Экскурсы и параллели, проводимые Радищевым, обнаруживают определенные исторические закономерности, помогающие оценить конкретную ситуацию в крепостнической России конца XVIII в.
Перед читателем «Вольности» предстает картина, поэтически обобщенная и вместе с тем точно характеризующая расстановку политических сил:
Возрим мы в области обширны,
Где тусклый трон стоит рабства.
Градские власти там все мирны,
В царе зря образ божества.
Власть царска веру охраняет,
Власть царску вера утверждает;
Союзно общество гнетут.
(1, 3–4)
Рабство держится, как показывает Радищев, не только на насилии, но и на обмане: церковь, «заставляющая бояться истины» и оправдывающая тиранию, не менее страшна, чем сама тирания. «Раб, воспевающий вольность», сбрасывает с себя этот гнет и перестает быть рабом, превращаясь в грозного мстителя, прорицателя грядущей революции. Он приветствует народное восстание, суд над царем тираном и его казнь.
Эта революционная идея справедливого мщения, выраженная впервые в «явно и ясно бунтовской оде», получила дальнейшее развитие в другом произведении Радищева – «Житии Федора Васильевича Ушакова» (1788). Ушаков – современник писателя, его старший друг; вместе с Радищевым он учился в Лейпциге, здесь же и умер совсем еще молодым человеком. Ушаков был известен лишь узкому кругу своих товарищей, однако для Радищева он подлинный герой, и жизнь его – это «житие».
Обращение к житийному жанру имело для Радищева принципиальное значение: «„Житие Ушакова“ – полемически заострено и против настоящих житий святых, и против панегириков вельможам».
Вместе с тем Радищев продолжает житийную традицию как бы на новом уровне. Герой жития – подвижник, во имя идеи готовый к самоотречению, твердо переносящий любые испытания. Элемент идеализации, характерный для житийной литературы, по своему важен был и для Радищева. Его герой – незаурядный человек: «твердость мыслей и вольное оных изречение» выступает как проявление моральной силы Ушакова, приобретающего «приверженность» друзей и вместе с тем ненависть притесняющего студентов Бокума. Ушаков становится идейным вдохновителем бунта против самоуправства и произвола начальника. При этом радищевского героя вдохновляет не христианское учение, а стремление к общественной справедливости: «Единое негодование на неправду бунтовало в его душе и зыбь свою сообщало нашим» (1, 163).
Как и в «Письме к другу», в «Житии Ушакова» конкретные события, очевидцем и участником которых был сам автор, становятся основой для размышлений на политические темы. Столкновение студентов с Бокумом представлено Радищевым как эпизод, отражающий в миниатюре историю взаимоотношений деспотического правителя и его подданных. Соответственно повествование имеет как бы два плана: один – это последовательное изложение событий с бытовыми деталями, иногда даже комическими, другой – это философское осмысление описываемых событий, поиски закономерностей, предопределяющих их исход. Говоря о «частном притеснителе» Бокуме, Радищев тут же переводит разговор на «общих притеснителей»: «Не знал наш путеводитель, что худо всегда отвергать справедливое подчиненных требование и что вышшая власть сокрушалася иногда от безвременной упругости и безрассудной строгости» (1, 162). Непосредственным продолжением этой мысли явился знаменитый вывод в «Путешествии» о том, что свободы «ожидать должно от самой тяжести порабощения» (1, 352).
Обыкновенный человек, не отличающийся знатностью, влиянием при дворе или богатством, был в то время уже довольно характерным героем произведений европейской и русской литератур. Однако образ, созданный Радищевым, совершенно оригинален и замечателен тем, что он представляет собой идеал гражданина, человека, ценного для общества, для отечества и потому истинно великого: «… кто провидит в темноту будущаго и уразумеет, что бы он мог быть в обществе, тот чрез многие веки потужит о нем» (1, 186). «Житие Ушакова» – произведение автобиографическое, отчасти исповедь (характерно, например, горькое признание автора в том, что он не был рядом с Ушаковым в последние минуты его жизни). «Внутренний человек», ставший главным предметом изображения в литературе европейского и русского сентиментализма, живо интересует и Радищева. При этом психологический анализ ведет писателя к изучению общественных связей человека.
По убеждению Радищева, «частный человек» неизбежно проявляет себя как существо общественное. Поэтому вполне закономерно писателя интересует, каковы отношения между отдельным членом общества и его согражданами, в частности проблема патриотизма.
«Беседа о том, что есть сын отечества», опубликованная Радищевым в 1789 г., явилась в высшей степени полемическим произведением. Здесь спор шел и с предшествовавшей традицией, и с современным Радищеву официозным толкованием патриотизма. За год до этого, в 1788 г., писатель закончил «Слово о Ломоносове», начатое еще в 1780 г. и включенное позднее в «Путешествие». Прославляя заслуги Ломоносова, Радищев подчеркивал патриотический характер его деятельности: «Ты жил на славу имени Российскаго» (1, 380). Однако лесть Елизавете Петровне в стихах Ломоносова вызывает осуждение со стороны Радищева: никакие соображения государственной пользы, первостепенные для Ломоносова, не могут заставить Радищева признать необходимой хвалу императрице, не заслуживающей ее. Радищев спорил не только и не столько с Ломоносовым, сколько с теми, кто хотел видеть в нем придворного одописца, кто стремился любовь к государю представить основным качеством истинного сына отечества.
В книге прусского короля Фридриха II «Письма о любви к отечеству», изданной в русском переводе в 1779, 1780 и, наконец, в 1789 гг., преданность государю провозглашалась основой патриотических чувств. В этом сочинении высказывались именно те идеи, которые Екатерина II стремилась укрепить в сознании своих подданных: «Государь есть та верховная особа, которая вместо правил, одну свою имеет волю». Этой установке на верноподданнический патриотизм противостояла радищевская «Беседа о том, что есть сын отечества». Здесь речь шла о повиновении лишь тому государю, который выступает как «блюститель законов», как «отец народа». По убеждению Радищева, истинный сын отечества должен быть свободным человеком, не рабом, повинующимся принуждению, а гражданином, действующим в полном соответствии со своими нравственными принципами: «… истинный человек и сын Отечества есть одно и то же» (1, 220).
Говоря о тех, кто, по мнению автора, не достоин имени сына отечества, писатель дает краткие, но выразительные характеристики нескольких персонажей, хорошо известных русскому читателю по сатирической журналистике: щеголь, притеснитель и злодей, завоеватель, чревоугодник. Аналогии этим типам нетрудно найти в произведениях Новикова, Фонвизина, Крылова. С этими традициями русской литературы XVIII в., собственно с ее сатирической линией, оказывается тесно связано и главное произведение Радищева – «Путешествие из Петербурга в Москву».
Не менее важна для писателя и другая линия, идущая от Ломоносова с его героико патриотическим пафосом, с его высоким строем мыслей. Как и просветителям, Радищеву свойственно ощущение несоответствия сущего и должного и уверенность в том, что обнаружение этого несоответствия – главный ключ к решению всех проблем. Основой для такого убеждения оказывается представление о том, что человеку изначально присуща некая внутренняя справедливость, понятие о том, что? добро и что? зло. «Нет человека, – говорится в „Беседе“, – сколько бы он ни был порочен и ослеплен собою, чтобы сколько нибудь не чувствовал правоты и красоты вещей и дел» (1, 218).
В полном соответствии с этой мыслью Радищев писал: «Бедствии человека происходят от человека, и часто от того только, что он взирает непрямо на окружающие его предметы» (1, 227). Эта проблема «прямого», т. е. непредвзятого, ви?дения занимала в это время и молодого Крылова, что можно заметить из первых же писем «Почты духов» (1789). Критика монархической власти, злая сатира на знатных лиц, вплоть до самой государыни, – все это объединяло Радищева и с другими наиболее радикальными писателями 1770–1780 х гг., в первую очередь с Новиковым и Фонвизиным.
Непосредственным предшественником радищевского «Путешествия» был знаменитый «Отрывок путешествия в *** И*** Т***», напечатанный в журнале Н. И. Новикова «Живописец» (1772).
Крестьянский вопрос был поставлен в «Отрывке» очень серьезно: в полный голос здесь говорилось о нищете и бесправии крепостных, рабство и тирания осуждались как преступление против «человечества». Но лишь через несколько лет в радищевском «Путешествии», завершенном и опубликованном в 1790 г., эта тема впервые была развита до последовательно революционных выводов: отвергалась вся система, основанная на угнетении человека человеком, и указывался путь к освобождению – народное восстание.
«Путешествие из Петербурга в Москву» – это, по выражению Герцена, «серьезная, печальная, исполненная скорби книга», где с максимальной полнотой отразились и политические идеи Радищева, и особенности его литературного дарования, и, наконец, сама личность писателя революционера.
Эту книгу, так же как и «Житие Ушакова», Радищев посвятил А. М. Кутузову, своему «сочувственнику» и «любезному другу», с которым вместе учился в Лейпциге.
Вопрос о том, кому посвятить книгу, был далеко не формальным, он имел принципиальное значение: в этом уже обнаруживалась литературная ориентация писателя. Своеобразие позиции Радищева проявляется и в его посвящении: частное и общее здесь органически сливаются, и речь идет и о друге автора, одном, конкретном человеке, и обо всем человечестве. «Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвленна стала» (1, 227), – эта знаменитая фраза Радищева, включенная им в посвящение, служит естественным прологом ко всей книге.
В жанровом отношении «Путешествие из Петербурга в Москву» соотносится с популярной в XVIII в. литературой «путешествий», как европейских, так и русских. Однако все эти произведения настолько разнородны и по характеру, и по стилю, что обращение к этому жанру не ограничивало автора какими то определенными канонами и правилами и предоставляло ему большую творческую свободу.
Радищев построил свою книгу на отечественном материале: здесь шла речь о самых насущных вопросах русской общественной жизни. Разделение на главы по названиям почтовых станций между Петербургом и Москвой носило далеко не формальный характер, а нередко определяло содержание той или иной главы: экскурсы в русскую историю в главе «Новгород», описание «развратных нравов» в «Валдаях», рассуждение о пользе строительства при взгляде на шлюзы в «Вышнем Волочке». Из книги Радищева многое можно узнать о русском быте конца XVIII в., это и знаменитое описание русской избы в «Пешках», и характеристика дорог, и упоминание о том, как одеты герои. Все эти детали, однако, важны для писателя не сами по себе, а постольку, поскольку помогают развитию его главной идеи, сюжетную основу составляет не цепь внешних событий, а движение мысли. Как и в сочинениях, предшествовавших «Путешествию», Радищев от каждого частного факта переходит к обобщениям. Примеры «частного неустройства в обществе» следуют один за другим: случай с приятелем путешественника Ч… («Чудово»), эпизод с любителем устриц и история спутника, скрывающегося от несправедливых преследователей («Спасская полесть»), повествование Крестьянкина («Зайцово»), и т. д. Каждый факт должен быть осмыслен читателем в общем комплексе, заключения же и выводы подсказаны самим автором.
В исследованиях последних лет вопрос о композиции «Путешествия» изучен достаточно хорошо. Доказано, что каждую главу «Путешествия» нужно рассматривать не изолированно, а в ее соотнесенности с другими главами. Писатель обнаруживает всю несостоятельность либеральных иллюзий, во власти которых находятся некоторые его предполагаемые читатели, его современники. Размышляя об истинах, ставших для него очевидными, писатель нередко наталкивался на непонимание даже со стороны друзей (например, того же Кутузова). Радищев хочет помочь другим отказаться от их заблуждений, снять бельма с их глаз, подобно страннице из «Спасской полести».
С одной стороны, новизна и оригинальность «мнений», с другой – желание убедить тех, кто их не разделяет, желание быть понятым. Как страшный кошмар путешественник видит во сне, что он «един, оставлен, среди природы пустынник» (1, 228). Этот эпизод характеризует, конечно, не только радищевского героя, но и самого писателя, который не мыслит себя вне общественных связей и контактов. Главным и самым действенным средством общения остается слово, «первенец всего», по убеждению Радищева. В «Слове о Ломоносове», логично завершающем всю книгу, писатель говорит о «праве неоцененном действовать на своих современников» – праве, которое «приял от природы» вслед за Ломоносовым и сам автор «Путешествия». «Гражданин будущих времен», Радищев пишет не трактат, а литературное произведение, причем обращается к традиционным жанрам, вполне узаконенным в сознании его читателей. В состав «Путешествия» включается ода, похвальное слово, главы, повторяющие распространенные сатирические жанры XVIII в. (письмо, сон и т. д.).
Тщательно продумав композицию «Путешествия», придав ей внутреннюю логику, Радищев апеллировал и к разуму и к чувству читателя. Одну из главных особенностей творческого метода Радищева в целом верно определил Г. А. Гуковский, обративший внимание на эмоциональную сторону «Путешествия»: «Читателя должен убедить не только факт как таковой, но и сила авторского подъема; читатель должен войти в психологию автора и с его позиций взглянуть на события и вещи. „Путешествие“ – это страстный монолог, проповедь, а не сборник очерков».
Голос автора постоянно слышится в книге Радищева: иногда это развернутые высказывания, проникнутые негодованием и скорбью, иногда краткие, но выразительные ремарки, вроде сделанного как бы мимоходом саркастического замечания: «Но власть когда краснела!» или риторического вопроса: «Скажи же, в чьей голове может быть больше несообразностей, если не в царской?» (1, 348).
Результаты новейших исследований, заставляют, однако, внести уточнение в ту характеристику «Путешествия», которую дал Г. А. Гуковский. Книга Радищева – это по существу не монолог, так как между автором и его героями, произносящими очередные филиппики, существует определенная дистанция. Многие герои, конечно, высказывают мысли самого автора и выражают непосредственно те чувства, которые им владеют. Но в книге обнаруживается столкновение разных мнений. Одни герои близки автору (сам путешественник, Крестьянкин, крестицкий дворянин, «новомодный стихотворец», Ч…, автор «проекта в будущем»), другие представляют враждебный лагерь. Речь каждого из них эмоционально насыщенна: каждый страстно доказывает свою правоту, и оппоненты Крестьянкина, опровергая его «вредные мнения», выступают тоже достаточно красноречиво. Как Ушаков, Крестьянкин проявляет душевную твердость и достойно отвечает противникам. Происходит как бы состязание ораторов, в котором моральную победу одерживает наиболее близкий автору герой. Вместе с тем ни один из персонажей, высказывающих мнение автора, всецело не берет на себя роль рупора авторских идей, как это было в литературе классицизма. «Путешествие» Радищева сопоставимо в этом отношении с такими сочинениями Дидро, как «Племянник Рамо» и «Разговор отца с детьми». «Концепцию Дидро мыслителя, – пишет современный исследователь, – можно выявить лишь из контекста всего произведения в целом, лишь из совокупности точек зрения, сталкивающихся в ходе обмена мнениями и воспроизводящих переплетение сложных жизненных противоречий». Сходство Дидро и Радищева в этом плане – явление особенно замечательное, так как речь идет, конечно, не о заимствовании приема («Племянник Рамо», созданный в 1760–1770 х гг., был опубликован только в XIX в.), а о проявлении определенных тенденций как во французской, так и в русской литературе второй половины XVIII в. – тенденций, связанных со становлением реалистического метода.
Истина в представлении Радищева неизменно сохраняла свою однозначность и определенность: «противоборствующих правд» не существовало для писателя XVIII в. В «Путешествии» отразилась последовательность и цельность политической программы Радищева, его умение соотносить конечную цель борьбы с конкретными историческими условиями. Однако герои «Путешествия» различаются по степени своей приближенности к той неизменной и вечной истине, в которой автор видит «высшее божество». Задача читателя не сводится, таким образом, к пассивному усвоению непосредственно высказываемой автором идеи: читателю предоставляется возможность сопоставить разные точки зрения, осмыслить их и сделать самостоятельные выводы, т. е. приблизиться к пониманию истины.
Тяготение к жанру ораторской прозы, жанру, тесно связанному с церковной проповедью, обусловливает во многом и стиль «Путешествия», его архаизированный синтаксис и обилие славянизмов. Высокий слог преобладает у Радищева, но, вопреки теории классицизма, единство «штиля» не соблюдается. В сатирических и бытовых сценках пафос был неуместен и невозможен: соответственно язык писателя подвергается метаморфозе, становится проще, приближается к живому, разговорному языку, к языку Фонвизина и Крылова прозаика.
Пушкин назвал «Путешествие» «сатирическим воззванием к возмущению», точно подметив одну из особенностей книги. Талант Радищева сатирика проявился прежде всего в изображении частных и общих притеснителей: злоупотребляющих своей властью вельмож, «жестокосердых» помещиков крепостников, неправедных судей и равнодушных чиновников. Толпа этих притеснителей многолика: среди них и барон Дурындин, и Карп Деменьич, и асессор, и государь, «нечто, седящее на престоле». Некоторые созданные Радищевым сатирические образы продолжают галерею персонажей русской журналистики и вместе с тем представляют собой новый этап художественной типизации, этап, связанный в первую очередь с именем Фонвизина.
В «Путешествии» Радищев неоднократно ссылается на фонвизинские произведения, в том числе и на «Придворную грамматику», запрещенную цензурой, но распространявшуюся в списках. Описывая грозное появление на почтовой станции «превосходительной особы» («Завидово»), Радищев иронически замечает:
«Блаженны украшенные чинами и лентами. Вся природа им повинуется», и тут же с сарказмом добавляет: «Кто ведает из трепещущих от плети им грозящей, что тот, во имя коего ему грозят, безгласным в придворной грамматике называется, что ему ни А, … ни О, … во всю жизнь свою сказать не удалося; что он одолжен, и сказать стыдно, кому своим возвышением; что в душе своей он скареднейшее есть существо» (1, 372–373).
Острая социальная направленность сатиры Фонвизина, его искусство обобщения, понимание роли обстоятельств, формирующих характер человека, – все это было близко Радищеву, решавшему одновременно с автором «Недоросля» те же самые художественные задачи. Но оригинальность литературной позиции Радищева была обусловлена особенностями его мировоззрения, его революционными взглядами. Радищев развивает «учение об активном человеке», показывая «не только зависимость человека от социальной среды, но и возможность его выступить против нее».
Принципы изображения характеров у Фонвизина и Радищева очень близки, но различие общественных позиций этих писателей ведет их к созданию разных типов положительных героев. Некоторых радищевских героев можно сопоставить с фонвизинскими Стародумом и Правдивым. Однако это скорее «сочувственники», чем единомышленники автора, и не они воплощают в себе этический идеал писателя.
В «Путешествии» впервые в русской литературе настоящим героем произведения становится народ. Размышления Радищева об исторической судьбе России неразрывно связаны с его стремлением понять характер, душу русского народа. С первых же страниц книги эта тема становится ведущей. Вслушиваясь в заунывную песню ямщика («София»), путешественник замечает, что все почти русские народные песни «суть тону мягкого». «На сем музыкальном разположении народного уха, умей учреждать бразды правления. В них найдешь образование души нашего народа» (1, 229–230), – этот вывод Радищев делает, основываясь не на минутном впечатлении, а на глубоком знании народной жизни. Песня ямщика подтверждает давние наблюдения автора и дает ему повод обобщить их.
Крестьянкин, рассказывающий о расправе крепостных со своим помещиком тираном («Зайцово»), видит в этом, казалось бы, чрезвычайном случае проявление определенной закономерности. «Я приметил из многочисленных примеров (курсив мой, – Н. К.), – говорит он, – что русской народ очень терпелив, и терпит до самой крайности, но когда конец положит своему терпению, то ничто не может его удержать, чтобы не преклонился на жестокость» (1, 272–273).
Каждая встреча путешественника с крестьянами раскрывает новые стороны русского народного характера: создается как бы некий коллективный образ. В беседах с путешественником крестьяне проявляют рассудительность, живость ума, добросердечие. Пахарь, усердно работающий в воскресный день на собственной ниве («Любани»), спокойно и с полным сознанием своей правоты объясняет, что грешно было бы так же прилежно работать на господина: «У него на пашне сто рук для одного рта, а у меня две, для семи ртов» (1, 233). Слова крестьянки, посылающей голодного мальчика за кусочком сахара, «боярского кушанья» («Пешки»), поражают путешественника не только своим горьким смыслом, но и самой формой высказывания: «Сия укоризна, произнесенная не гневом или негодованием, но глубоким ощущением душевныя скорби, исполнила сердце мое грустию» (1, 377).
Радищев показывает, что, несмотря на все притеснения и унижения, крестьяне сохраняют свое человеческое достоинство и высокие нравственные идеалы. В «Путешествии» повествуется о судьбах нескольких людей из народа, и их отдельные портреты дополняют и оживляют общую картину. Это крестьянская девушка Анюта («Едрово»), восхищающая путешественника своей искренностью и чистотой, крепостной интеллигент, предпочитающий трудную солдатскую службу «всегдашнему поруганию» в доме бесчеловечной помещицы («Городня»), слепой певец, отвергающий слишком богатое подаяние («Клин»). Путешественник ощущает большую моральную силу этих людей, они вызывают не жалость, а глубокое сочувствие и уважение. «Барину» не так легко завоевать их доверие, но это удается путешественнику, герою, который во многих отношениях близок самому Радищеву. «Ключ к таинствам народа», по выражению Герцена, Радищев нашел в народном творчестве и сумел очень органично ввести богатый фольклорный материал в свою книгу. Народные песни, причитания, пословицы и поговорки вовлекают читателя в поэтический мир русского крестьянства, помогают проникнуться теми гуманными и патриотическими идеями, которые развивает автор «Путешествия», стремясь «соучастником быть во благоденствии себе подобных». Радищев не идеализирует патриархальную старину: он стремится показать, что бесправное положение крестьянства сковывает и его богатые творческие возможности. В «Путешествии» возникает и другая проблема – проблема приобщения народа к мировой культуре и цивилизации.
В главе «Подберезье» писатель напоминает о том времени, когда «царствовало суеверие и весь, его причет, невежество, рабство, инквизиция, и многое кое что» (1, 260). Средневековье с его фанатизмом, с неограниченным господством папской власти представляется Радищеву одной из самых мрачных эпох в истории человечества.
В «Рассуждении о происхождении ценсуры» («Торжок») писатель возвращается к этой же теме, разъясняя смысл цензурных ограничений в средневековой Германии: «Священники хотели, чтобы одни причастники их власти были просвещенны, чтобы народ науку почитал божественнаго происхождения, превыше его понятия и не смел бы оныя коснуться» (1, 343).
Говоря о народе, Радищев, очевидно, в первую очередь имеет в виду трудовые массы, применительно к современной ему России – крестьянство. В «Путешествии» вместе с тем с явным сочувствием изображены и те представители других сословий – разночинцы и дворяне, которым близки общенациональные интересы. Радищев создает совершенно новый тип положительного героя – образ народного заступника, революционера, образ, получивший дальнейшее развитие в творчестве русских писателей XIX в. Отдельные черты, присущие такому герою, можно найти в «прорицателе водности» – авторе оды, в Ушакове; аналогичные образы появляются в «Путешествии»: это и сам путешественник, и некий безымянный муж, возникающий «из среды народныя», «чуждый надежды мзды, чуждый рабского трепета», «мужественные писатели, восстающие на губительство и всесилие» (1, 391), к числу которых принадлежит и сам автор «Путешествия».
В духе времени Радищев подчеркивал автобиографизм своих произведений: самая биография писателя революционера неотделима от его творчества. В процессе работы над «Путешествием» Радищев прекрасно сознавал крамольный характер своей книги и отчасти мог предвидеть грозящую ему опасность. Интересен в этой связи разговор путешественника с «новомодным стихотворцем» по поводу оды «Вольность». Выражая сомнение в том, что может быть получено «дозволение» на напечатание оды, путешественник советует исправить стихи, видя в них «нелепость мыслей». Стихотворец отвечает на это презрительным взглядом и предлагает собеседнику прочесть поэму «Творение мира», иронически спрашивая: «Прочтите сию бумагу и скажите мне, не посадят ли и за нее» (1, 431). «Процесс» Радищева развернулся почти тотчас же по выходе «Путешествия». В последних числах мая 1790 г. книга, отпечатанная в домашней типографии Радищева, тиражом около 650 экземпляров, начала поступать в продажу. В двадцатых числах июня уже началось расследование об авторе, 30 июня писатель был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. В это время за чтение «дерзкой» книги принялась Екатерина II, испещрив ее своими замечаниями. «Сочинитель не любит царей, и где может к ним убавить любовь и почтение, тут жадно прицепляется с редкой смелостию», – признала императрица. После многочисленных изнурительных допросов Радищев был приговорен к смертной казни и более двух недель провел в ее ожидании. 4 сентября по случаю мира со Швецией казнь была «милостиво» заменена десятилетней ссылкой в Сибирь, в Илимский острог. Тяжелейшие испытания не сломили писателя, и одним из замечательных свидетельств этого явилось стихотворение, написанное Радищевым на пути в ссылку:
Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду? –
Я тот же, что и был и буду весь мой век:
Не скот, не дерево, не раб, но человек!
(1, 123)
Через личное, частное отразился весь комплекс представлений Радищева об «истинном человеке», великом своими нравственными достоинствами, человеке борце. Писатель подчеркнул верность своим прежним идеалам («я тот же, что и был») и как бы определил свою программу на будущее («и буду весь мой век»). Вполне закономерно поэтому, что произведения, написанные и до и после «Путешествия», неизменно с ним соотносятся.
Мысль о том, что человеку нельзя «быть одному» (1, 144), оказывается одной из важнейших в радищевском «Дневнике одной недели». Вопрос о времени написания «Дневника» остается предметом дискуссий в современном литературоведении: одни исследователи относят «Дневник» к 1770 м гг., другие – к 1790 м или 1800 м. Содержание «Дневника» – описание переживаний, вызванных разлукой с друзьями: тоска, подозрение в том, что они забыли его, радость встречи. «Но где искать мне утоления хотя бы мгновенного моей скорби? Где?», – с тоской спрашивает оставленный друзьями автор и сам себе отвечает: «Рассудок вещает: в тебе самом. Нет, нет, тут то я и нахожу пагубу, тут скорбь, тут ад; пойдем» (1, 140). Герой отправляется на «общее гульбище», но, не находя здесь утешения среди равнодушных, он идет в театр, на «Беверлея», чтобы «пролить слезы над несчастным». Сочувствие Беверлею уменьшает собственную скорбь героя, обнаруживает его причастность к тому, что происходит в окружающем мире, восстанавливает общественные связи, необходимые человеку. Эти связи помогли Радищеву в самые трудные периоды его жизни.
В ссылке писатель деятельно изучал экономику, историю, быт сибирского населения. Итогом многолетних раздумий о физической и нравственной природе человека и самостоятельного осмысления некоторых идей Гердера и других европейских мыслителей явился философский трактат Радищева «О человеке, о его смертности и бессмертии», написанный в Сибири. Учение об активном человеке нашло отражение и здесь, и сопоставление трактата с другими произведениями писателя показывает, что для Радищева идея бессмертия была связана с его размышлениями о жизни после смерти в сознании современников и потомства.
После смерти Екатерины II в 1796 г. Радищев получил возможность покинуть Илимск и поселиться в селе Немцове Калужской губернии, но лишь в 1801 г., уже при Александре I, писателю было разрешено вернуться в Петербург. Как и в годы работы над «Путешествием», Радищев продолжает обращаться к опыту истории. Одно из его наиболее значительных произведений, созданных в Немцове, – «Песнь историческая», представляющая собой не только экскурс в прошлое, но и оценку современных писателю событий во Франции. Умудренный годами испытаний и уроками французской революции, Радищев как бы на новом уровне возвращается к своим давним размышлениям о развращающем влиянии самодержавной власти:
Ах, сколь трудно, восседая
Выше всех и не имея
Никаких препон в желаньях,
Усидеть на пышном троне
Без похмелья и без чаду.
(1, 117)
Темы и мотивы более ранних радищевских произведений возникают и в поэме «Бова», как показал М. П. Алексеев, внимательно анализируя сохранившийся текст поэмы. Эта шутливая поэма сказка, описывающая забавные приключения Бовы, имеет второй, философский план. Намеки на личные обстоятельства автора, отступления от сказочного сюжета с экскурсами в современность – все это придавало поэме особый публицистический характер, отличавший ее от произведений аналогичного жанра. Ломоносовские традиции натурфилософской поэзии перекрещиваются в «Бове» с влиянием современной Радищеву русской преромантической поэзии. Писатель сам указывает, в частности, среди образцов, на которые он ориентировался при создании «Бовы», поэму С. С. Боброва «Таврида».
Автор «Путешествия» не оказывается в стороне от проблем, которые – каждый по своему – решают в это же время Державин, Дмитриев, Карамзин, Капнист и другие поэты конца XVIII – начала XIX в. Общий интерес к поэзии древних народов и к отечественному фольклору, особенно в связи с открытием «Слова о полку Игореве», стимулирует и обращение Радищева к теме славянского прошлого в поэме «Песни, петые на состязаниях в честь древним славянским божествам». Радищев неизменно оставался врагом всяких стандартов, канонизированных приемов и штампов. «Парнасс окружен Ямбами, и Рифмы стоят везде на карауле» (1, 353) – иронически констатировал писатель в «Путешествии». Русская поэзия представляется Радищеву одной из важных областей, которые необходимо реформировать. «Пример, как можно писать не одними ямбами» был дан уже в «Путешествии»: это заключенное в его текст «песнословие» «Творение мира».
В 1790 е гг. с «засильем ямбов» борются многие: Державин, Дмитриев, Львов, Карамзин, Нелединский Мелецкий и другие стремятся обогатить русскую поэзию новыми ритмами, пишут нерифмованные стихи.
Радищев выступил в это же время как теоретик, чутко уловивший некоторые очень важные тенденции в развитии отечественной поэзии конца XVIII – начала XIX в. (вплоть до опытов А. Х. Востокова, опиравшегося во многом непосредственно на Радищева). Пропагандируя дактилический размер, автор «Путешествия» стремился привлечь внимание современников к стихотворным трудам Тредиаковского, его опытам по созданию русского гекзаметра. Специально посвященное Тредиаковскому сочинение «Памятник дактило хореическому витязю» развивает те соображения, которые были высказаны в «Путешествии» в главе «Тверь» по поводу преимуществ полиметрической системы стихосложения.
Внимание к «изразительной гармонии» стиха было связано с общим убеждением Радищева в том, что форма слова неотделима от его семантики. Свои теоретические положения Радищев последовательно стремился осуществить в собственном литературном творчестве. Его эксперименты со стихотворными размерами, его намеренно затрудненный стиль, его отношение к жанровым традициям – все это должно было соответствовать новизне идей писателя.
Яркий пример этого гармонического сочетания формы и содержания представляет собой одно из самых последних произведений Радищева – стихотворение «Осмнадцатое столетие», высоко оцененное Пушкиным. «Осмнадцатое столетие» написано элегическим дистихом (сочетание гекзаметра и пентаметра), и самое звучание стиха, торжественное и трагическое, и композиция стихотворения, и система образов – все это составляет органическое художественное единство:
Нет, ты не будешь забвенно, столетье безумно и мудро.
Будешь проклято во век, в век удивлением всех.
(1, 127)
Поэт судит свой век, сформировавший его собственное сознание как сознание «гражданина будущих времен». Проблема бессмертия, занимавшая в системе радищевских взглядов такое существенное место, приобретает здесь грандиозные масштабы: временная перспектива измеряется веками и речь идет о судьбах всего человечества. Диалектически оценивая противоречия своего века («столетье безумно и мудро») и подводя его итоги, Радищев сознает, как иллюзорны были некоторые представления просветителей, обнаружившие всю несостоятельность на практике, в особенности во время революционных событий во Франции. Но гуманистический характер философии просветителей, их вера в человека и его высокое предназначение – все это остается дорого и близко Радищеву, который в своем итоговом произведении продолжает славить «истину, вольность и свет» как вечные непреходящие ценности.
Строки стихотворения, обращенные к только что вступившему на престол Александру, могут быть правильно поняты в соотнесенности с фактами биографии самого поэта. При Александре Радищев начинает свою деятельность в Комиссии по составлению законов, но очень скоро убеждается, что его смелые проекты не могут быть осуществлены: они навлекают на автора лишь угрозы «новой Сибири». Самоубийство писателя явилось последним мужественным актом протеста против системы самовластия и насилия. «Монархи, – писал В. И. Ленин, – то заигрывали с либерализмом, то являлись палачами Радищевых». В статье «О национальной гордости великороссов» В. И. Ленин первым назвал имя Радищева в ряду русских писателей революционеров.
«Путешествие» Радищева, запрещенное царской цензурой, распространялось в многочисленных списках. В 1858 г. А. И. Герцен предпринял в Лондоне издание крамольной книги. В России ее публикация оказалась возможной лишь после 1905 г., но только при Советской власти были по настоящему оценены заслуги писателя революционера. По ленинскому плану «монументальной пропаганды» в 1918 г. в Москве и Петрограде были установлены памятники Радищеву. Многочисленные научные и популярные издания сочинений писателя, изучение его жизни и деятельности, его общественных и литературных связей – все это по новому позволило представить место Радищева в истории русской культуры и литературы.
Для большинства русских писателей XIX в. обращение к свободолюбивой теме означало воскрешение радищевских традиций. Одних привлекал высокий строй радищевских мыслей и чувств, бунтарский дух его произведений; другим он был близок прежде всего как сатирик. Но независимо от того, какая сторона творчества писателя выдвигалась на первый план, радищевское слово продолжало участвовать в литературной жизни XIX столетия, так же как и самый облик писателя революционера оставался в сознании последующих поколений живым примером самоотверженного героизма.
Александр Николаевич Радищев легендарная фигура, особенно для русской революционной интеллигенции XIX века. В его взглядах на русское общество видели радикальный гуманизм и глубину раскрытия социальных проблем. Имя Радищева для многих поколений русских читателей окружено ореолом мученичества. Это связано с историей создания книги "Путешествие из Петербурга в Москву", над которой писатель работал около десяти лет.
Радищев -- первый в России революционный писатель, провозгласивший право народа на насильственное свержение деспотической власти помещиков и царя. Радищев -- предшественник декабристской и революционно-демократической мысли XIX в. Об этом писал Ленин в статье «О национальной гордости великороссов»: «Нам больнее всего видеть и чувствовать, каким насилиям, гнету и издевательствам подвергают нашу прекрасную родину царские палачи, дворяне и капиталисты. Мы гордимся тем, что эти насилия вызвали отпор из нашей среды, из среды великорусов, что эта среда выдвинула Радищева, декабристов, революционеров-разночинцев 70-х годов...»
Радищев родился в Москве, детство провел в саратовском имении. Богатейшим помещикам Радищевым принадлежали тысячи крепостных душ. Во время восстания Пугачева крестьяне их не выдали, спрятали по дворам, измазав сажей и грязью, -- помнили, что хозяева добрые. В юности А. Н. Радищев был пажом Екатерины II. Вместе с другими образованными юношами его отправляют в Лейпциг учиться. Радищев принадлежал к наиболее радикальному крылу европейского просветительства. Еще в годы обучения в Лейпцигском университете, куда он был послан вместе с другими русскими студентами изучать юриспруденцию, Радищев познакомился с работами Монтескье, Мабли, Руссо. а в 1771 г. 22-летний Радищев возвращается в Россию и становится протоколистом Сената. По долгу службы ему приходилось иметь дело со множеством судебных документов. В 1775 г., выйдя в отставку в чине секунд-майора, он женится на Анне Васильевне Рубановой (у них родится четверо детей) . В 1777 г. Радищев -- на гражданской службе в Петербургской таможне в чине коллежского асессора. Служил, по-видимому, успешно: был награжден орденом, а в 1780 г. получил повышение -- стал помощником управляющего таможней. А тем временем уже сочинялись первые главы “ Путешествия из Петербурга в Москву ” . 22 июля 1789 г. -- через несколько недель после начала Великой Французской революции -- петербургский обер-полицмейстер разрешает публикацию книги А. Н. Радищева. В январе -1790 г. книга была набрана в домашней типографии писателя. В конце мая -- начале июня она выходит тиражом около 600 экземпляров. На титульном листе нет имени автора. Эпиграф -- “Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй” -- символизировал ненавистное крепостное право и был взят Радищевым из поэмы В. К. Тредиаковского “Телемахиада” . В поэме чудище было “тризевно” (с тремя глотками) . У Радищева -- “стозевно” . 25 июня 1790 г. экземпляр “Путешествия...” был на столе у Екатерины II. После смерти Екатерины II А. Н. Радищев был переведен в ссылку в Калугу, и лишь Александр 1 в 1801 -- 1802 гг. амнистировал его и разрешил вернуться в Петербург...
Еще в Сибири, в Илимском остроге, Радищев узнает о событиях Французской революции, о казни королевской четы, о страшной якобинской диктатуре, унесшей тысячи жизней, о взаимном истреблении якобинцами друг друга, о реакции, наконец, -- о появлении нового деспота, Наполеона. Ему революция виделась иной... Наступило жестокое разочарование: “Из мучительства рождается вольность, из вольности рабство”
При императоре Александре 1 недавний ссыльный становится важной персоной, участвует в разработке законов империи -- и, тем не менее, внешнее благополучие отравлено тяжкими сомнениями. Писатель не выдерживает их -- кончает жизнь самоубийством.
Направленная против царизма и помещичье-крепостнического строя, книга эта вызвала гневную реакцию царствующей тогда Екатерины II. Прочитав "Путешествие", императрица пришла в негодование и написала в примечаниях: "Надежды полагает на бунт мужиков... Царям грозится плахою... Он бунтовщик хуже Пугачева". Радищева вскоре после выхода книги арестовали и заключили в Петропавловскую крепость, а потом сослали в Сибирь, в Илимский острог.
После революции 1917 года литературоведы-марксисты увидели в Радищеве зачинателя социализма в России, но в этих суждениях они шли по стопам В.И. Ленина, который поставил Радищева "первым в ряду русских революционеров, вызывающим у русского народа чувство национальной гордости".
Дневник одной недели
Время написания этого произведения до сих пор остается спорным, так как оно было напечатано после смерти автора, в 1811 г., без указания даты. Рукопись также не сохранилась. . «Дневник одной недели» по жанру и содержанию -- один из ранних в России образцов сентиментальной литературы. Он представляет собой одиннадцать коротких лирических записей, наполненных горестными сетованиями автора по поводу отъезда из Петербурга его друзей. Читателям, привыкшим судить о творчестве Радищева по его «Путешествию», по его публицистике, «Дневник одной недели» может показаться чужеродным среди остро-политических произведений писателя. Но такое мнение ошибочно.
В «Дневнике одной недели» поведение человека в обществе еще не показано, но раскрыта его душа, способная к самоотверженной привязанности, а это -- надежная гарантия будущих гражданских добродетелей. Такое понимание дружбы помогает понять связь «Дневника» с другими произведениями Радищева, в первую очередь с «Житием Федора Васильевича Ушакова».
Житие Федора Васильевича Ушакова Это произведение вышло отдельной книжкой в 1789 г. за несколько месяцев до появления «Путешествия из Петербурга в Москву». Ф. В. Ушаков -- товарищ Радищева по Лейпцигскому университету, умерший в 1770 г. на двадцать третьем году жизни. Он был на несколько лет старше своих друзей и заметно выделялся среди них силой характера и жизненным опытом. Слово «житие» употреблено Радищевым не в традиционном, агиографическом значении, а в смысле «биография». Жанр, предложенный Радищевым, следует рассматривать как одно из явлений просветительской литературы. Он подсказан традицией дидактических произведений, в которых выводился молодой человек, свободный от окружающих его «предрассудков», сам выработавший свое мировоззрение и выбирающий свой жизненный путь.
«Путешествие из Петербурга в Москву» Лучшим произведением Радищева является его «Путешествие», Эта книга оказалась вершиной общественной мысли в России XVIII в. Ее с полным основанием можно поставить в один ряд с такими образцами русской литературы XIX в., как «Былое и думы» Герцена и «Что делать?» Чернышевского.
Поэзия Радищев был не только прозаиком, но и поэтом. Ему принадлежат двенадцать лирических стихотворений и четыре неоконченные поэмы: «Творение мира», «Бова», «Песни, петые на состязаниях в честь древним славянским божествам», «Песнь историческая». В поэзии, как и в прозе, он стремился проложить новые пути. «Радищев, -- писал Пушкин, -- будучи нововводителем в душе, силился переменить и русское стихосложение». Пушкин склонен был даже считать стихи Радищева «лучше его прозы». Новаторские устремления Радищева связаны с пересмотром им поэзии классицизма, в котором к концу XVIII в. наблюдается окостенение поэтических форм, в том числе стихотворных размеров, закрепленных за определенными жанрами. Так, похвальные оды писались четырехстопным ямбом и десятистишными строфами. Поэмы и трагедии --шестистопным ямбом с парной рифмовкой (александрийскими стихами). «Парнас окружен ямбами, и рифмы стоят везде на карауле» (Т. 1 С. 353), -- жалуется один из героев «Путешествия» в главе «Тверь». Желая расширить ритмические возможности русской поэзии, он предлагает обратиться к стихам с трехсложными стопами, в частности к гекзаметру: «Но желал бы я, чтобы Омир (т. е. Гомер. -- П. О.) между нами не в ямбах явился, но в стихах, подобных его, ексаметрах» (Т. 1. С. 352). Интересом к гекзаметру объясняется и историко-литературная статья Радищева о «Тилемахиде» Тредиаковского -- «Памятник дактилохореическому витязю».
Радищев предлагал также отказаться от рифмы и обратиться к белому стиху. Введение безрифменного стиха ощущалось им как освобождение русской поэзии от чуждых ей иноземных форм, как возвращение к народным, национальным истокам. Эти теоретические положения Радищев стремился воплотить в собственных поэтических опытах.
Ода «Вольность» написана в период с 1781 по 1783 г., но работа над ней продолжалась до 1790 г., когда она была напечатана с сокращениями в «Путешествии из Петербурга в Москву», в главе «Тверь». Полный ее текст появился лишь в 1906 г. Ода создавалась в то время, когда только что завершилась Американская и начиналась Французская революция. Ее гражданский пафос отражает непреклонное стремление народов сбросить с себя феодально-абсолютистский гнет.